Страница 5 из 21
О реке Чусовой
Днём весенним батракиу бушующей рекигруз на струги погрузили,что подводами свозили.Сосчитали всё, как надо,за сохранностью следя, —от узорчатой оградыдо последнего гвоздя.На шестидесяти стругахповезут для Петербурганаши предки силачи,бурлаки-бородачи.Вёрст отмеряют немалоКамой, Волгой и Окой,но сначала предстоялоплыть им нашей Чусовой.Что строптивою зовется;не река, а сущий бес!С грозной силою несётсяводопадами с небес.В ней плывущих поджидаетцелый строй камней-«бойцов»,что в распутицу пугаютдаже опытных гребцов.Прозеваешь и мгновенноне успеешь отвернуть —разобьёшься непременнооб их каменную грудь.Струг один тогда разбился,опрокинулся, кружился,как у прях веретено,а потом ушёл на дно.Скачет бойко Чусовая,беды в памяти храня,среди гор родного края,водопадами звеня.А вверху, как часовые,в форму синюю одеты,стынут кедры вековые,обдуваемые ветром.Они взоры устремляютвниз, туда, где Чусовая,буруном петляя белымпо Уральскому хребту,путь на запад дарит смелым,а влюблённым – красоту…У портрета царя
Исход шестнадцатого века.Великий Пётр – на фоне синем.Прельстило море человека,Да слишком бедная Россия.Почти нет фабрик и заводов,И производства – никакого.К осуществлению походовВ морские дали не готова.От всех зависимою стала,Бьёт даже в крышки на погостеИз-за отсутствия металла,За морем купленные гвозди.Стремятся местные конторыЗа всё чужое рассчитаться,Хотя свои леса и горыТаят несметные богатства.А нерадивые бояре,Забыв о нравах благородных,Плодят беду в хмельном угареНа землях русских плодородных.Средь нищеты с годами сталиВ быту и алчнее, и злее.Живут без чести и морали,Крестьян мордуют, не жалея.Разорены деревни, сёла;Вокруг – ни пашен, ни скотины…Стал Пётр печальным, невесёлымОт неприглядной той картины,В своих мечтах живя вдали,В стране стальной, не деревянной,На той земле обетованной,Где будет строить корабли.И лишь задёргалась щека,Провозгласил он, как отрезал:«В горах уральских мужикамКопать руду, варить железо!»И работный народВсей Руси крепостнойВ мир железных породШёл живою стеной.И Демидовы, строясь,Не бранили судьбу —Им наш Каменный поясБыл без квот и табу.Все, указу покорны,Впрягались на годы.И у рек быстрых горныхВырастали заводы.В ту пору даваласьРуда нелегко —И горя досталосьВ земле глубоко,Где сыро и мрачноГолодным, больным,Прикованным к тачкамРабам крепостным.Писалось ПетромБыть к работным добрей,Да в штольне добромНе унять бунтарей.Кабальных ДемидовНе думал жалеть —Косою завитаТяжёлая плеть.Грехи отпускалаСтроптивым сполна;Кровавою сталаСпина не одна.Для страж так угодней,Чтоб с кровью – всегда.И шла с преисподнейНа домны руда.От жаждущих хлебаНатруженных рукНаверх, где от небаЛишь крохотный круг.Над ним – не забой!Там в году – времена.И видит любой,Как приходит весна.Внизу ж и во снеСоловьи не споют,Рабы о веснеПо бадье узнают:Вернётся обратноВ снегу, как в пуху,И сразу понятно —Зима наверху…Избитый жестокоРаботный народ,Пустил раньше срокаДля сына завод.И дом из гранитаУ домны сложил,Чтоб младший ДемидовВ нём жил не тужил.На выступе горном,У Нейвы-рекиВознёсся он гордоС отцовской руки.Заводчик бывалый,Жесток, как всегда,Приладил к подваламТрубу от пруда.Чтоб шлюз поскорейУ плотины поднять,Когда бунтарейДоведётся унять…Томился город на жаре,А я всё думал о фузеяхВ стенах Уральского музея,О ядрах, пушках, о Петре,Его характере крутом,Могучей силе и о том,Как стала Русь морской державой,Как жил Урал в тот трудный час,Как били шведов под ПолтавойИз пушек, сделанных у нас.