Страница 32 из 54
Хотя ситуация была не такой, конечно. Я была тут как бессовестная бродяжка, а не на свидании. Но теперь он снял куртку, и было невозможно игнорировать, кто Ник был, кхм, парнем. И хорошо сложенным парнем, что ожидалось, ведь его части были собраны вместе. Но глупый трепет во мне был не из-за его твердых плеч и мышц спины, которые было видно сквозь футболку. Трепету нравилось, как он двигался, и от этого идти в его спальню, чтобы голой принять душ, казалось неловким.
Я стояла, нервно стуча пальцами по ручке двери, тридцать секунд, а потом поняла, какой дурой была. Ник готовил еду, потому что я была нищей, и он попросил меня помыться, потому что от меня могло все еще вонять мертвецом. Ситуация не была милой. Душ был единственным восторгом, который я получу в ближайшее время, и я теряла время, которое могла провести под горячей водой, ощущая себя неловко из-за того, что сама выдумала.
Злясь на себя, я открыла дверь и прошла внутрь, включила свет, чтобы не споткнуться об груды грязного белья, но такого там не было. Спальня Ника была пустой, как и вся его квартира. Это уже не должно было удивлять, но почему-то двойной матрац на полу с одним одеялом и простыней в военном стиле ударил по мне сильнее, чем гостиная без мебели. Просто выглядело так… одиноко. Не было ничего личного, ни картин, ни книг, ни мелочей. У него не было коробок в шкафу. Просто джинсы и черные футболки на дешевых вешалках из проволоки.
Было так чисто и практично, что я стала думать, что он привел меня в убежище, чтобы не показывать, где он на самом деле спал. Это подходило паранойе Ника, но я видела, как он вытащил свежую еду из холодильника. Никто не хранил портящуюся еду в месте, где бывал, только чтобы спрятаться, но я не могла представить, как Ник все время жил в этом мавзолее. В душе в его крохотной ванной даже не было мыльных пятен. Конечно, будучи Уборщиком, хотелось поддерживать чистоту, но я не ожидала, что все будет так плохо. Казалось, он только въехал сюда.
Это было очень странно, но я не собиралась отказываться от чистой ванной. Я сняла грязные вещи в крови и прошла, включила воду так горячо, как могла вытерпеть. Мыло Ника было предсказуемо ужасным, очень дешевым и едким, могло сойти для стирки и мойки посуды. Но мне хоть немного повезло, и все из моей ванной поместилось в пакет, так что у меня было свое мыло, шампунь и даже кондиционер. У меня даже была своя губка, и я ею терла кожу так, чтобы вся смерть и кровь смылись с водой.
Когда я стала красной и сморщенной, а волосы стали скрипеть от чистоты, я выключила воду и вышла на холодный линолеум, только тут пол не был бетонным. Мне пришлось взять два полотенца из стопки на пластиковом ящике, который служил шкафом, чтобы вытереться, но как только я оказалась в чистой одежде, я ощутила себя новой женщиной. Даже магия ощущалась лучше. Было почти не больно, когда я притянула немного в ладони, чтобы высушить волосы, чтобы они не завивались. Обрадовавшись, что моя жизнь хоть немного наладилась, я надела носки и прошла в гостиную. Там пахло как в раю.
— Что ты приготовил? — я поспешила к столику, где Ник опустил тарелку перед единственным стулом в квартире.
— Котлеты из свинины и курицы, тушеная в масле капуста и жареная картошка, — ответил он.
Я чуть не сбила его в спешке сесть. Я проголодалась еще сильнее за последние несколько часов, но было просто игнорировать это из-за опасности. Теперь я была уверена, что умру, если не поем в следующие шестьдесят секунд. Но я села и схватила вилку, а потом поняла, что накрыто было только на одного.
— Ты не будешь есть?
— Я уже поел, — Ник обошел стол и прислонился к стене, чтобы смотреть на меня. — Не хочу показаться грубым, просто тарелка у меня только одна.
— О, — я отодвинула идеальные котлеты, чтобы посмотреть на твердую пластмассовую тарелку, как в кафетерии, под ними. — Тебе стоит заглянуть в магазин остатков от ресторанов. Порой они продают наборы дешевле цены за одну тарелку.
— Я просто не видел в этом смысла, — он пожал плечами. — Обычно ко мне не ходит много гостей.
Учитывая один стул, одну тарелку, одну кровать и все в одном экземпляре, к Нику вообще не ходили гости. От этого я ощущала себя особенной, но и жалела его, потому что Ник не был плохим. Он заслуживал друзей, особенно с такой едой.
Он не зря себя хвалил. Я не знала, что было в котлете кроме свинины и курицы, но вкус был прекрасным. У всего. Может, дело было в голоде, но я еще никогда так не наслаждалась тарелкой еды. Я даже не могла думать, пока ела, я сосредоточилась на том, чтобы все быстро отправить в рот, не подавившись. Ник тихо ждал, пока я не закончу, но, хоть его серые глаза постоянно двигались, они возвращались к моему лицу.
— Что такое? — спросила я, когда тарелка стала чистой, и все молекулы еды оказались в моем животе. — Еще не видел, чтобы кто-то втягивал еду как пылесос?
Я хотела пошутить, но лицо Ника было серьезным.
— Это твои волосы. Я еще не видел тебя с распущенными волосами. Не знал, что они такие длинные.
Я давно не стриглась. Я посмотрела на свои черные волосы, которые уже завивались возле ключиц, несмотря на мои старания. И кончики были посеченными. Еще одно, чем мне нужно было заняться, когда будут деньги.
— Немного растрепались, да?
Ник пожал плечами и опустил взгляд.
— Думаю, выглядит хорошо.
— Спасибо, — я неловко заерзала на стуле, думая об ответной похвале, которая не показала бы, что я разглядывала его до этого. — У тебя вкусная еда. Большое спасибо.
Он снова пожал плечами.
— Все вкусное, когда голоден. А ты казалась очень голодной.
Теперь я отвела взгляд.
— Да, это были тяжелые несколько месяцев. И я не умею готовить, — я не смогла научиться дома. Вряд ли мама знала, что такое плита.
Ник кивнул, словно это не удивляло, и поднял взгляд.
— Можно задать вопрос?
— Да, — я отклонилась на стуле. — Я — твой гость. Я могу хотя бы тебя развлечь.
Он приподнял брови от этого, но его голос был серьезным, когда он спросил:
— Что с тобой произошло?
— Когда именно? — потому что произошло многое.
— Вообще, — он окинул меня взглядом. — Ты — один из лучших Уборщиков. Я видел, как ты покупала квартиры, от которых такие, как ДеСантос, отмахивались, как от мусора, и превращала их в горы денег. Из соло-торговцев, я был уверен, ты зарабатываешь больше всех. Так что случилось? Как ты так обнищала?
От смятения в его голосе я скривилась, потому что помнила Опал, о которой он говорил. Было время, когда я могла получить выгоду, просто глядя на квартиру. Теперь, пять месяцев спустя, я была бездомной, голодной и зависела от доброты Ника. Конечно, ему было интересно. Падение было резким. Я просто хотела как-то объяснить это ему, но я не могла, потому что, хоть я пережила это, я сама не знала, что произошло.
— Мне не везло.
— Не бывает таких крупных неудач, — Ник оттолкнулся от стены, чтобы повернуться ко мне лицом. — Что случилось, Опал? Куда делись деньги? Тебя кто-то заставил их отдать? Ты в долгу перед кем-то? Вряд ли у тебя зависимость от наркотиков, тогда что?
В других обстоятельствах этот допрос оскорблял бы, но мне нравилась прямота Ника. Он звучал так, словно переживал, и такое бывало редко в эти дни.
— Ничего драматичного, — я пожала плечами. — Просто долгое время квартиры, которые я покупала для Уборки, не возвращали мне деньги. Пять месяцев я вкладывала больше, чем получала, и это привело к нищете.
— Все не может быть так просто, — возразил он и склонился ближе. — Я видел, что ты сделала с собой на мосту. Зачем ты так на себя давишь?
— Эй, в тебя тоже стреляли, — напомнила я ему. — Я не видела, чтобы ты сдавался.
— Я привык к такому, — сказал Ник, постучал по металлической части груди. — Я рисковал жизнью за деньги годами. Я сделан для этого. Ты — нет. Как ты сказала в машине, ты — Уборщик. Мы все ищем выгоды, но ты ведешь себя так, словно умрешь, если это не сработает. Почему? Что вызвало такое отчаяние?