Царица горы

Рита Сотникова оказалась самой молодой профессиональной журналисткой в городе. Правда, родители вновь недоумевали: из огня да в полымя. С утра до ночи их восемнадцатилетняя дочь где-то промышляла. Конспекты, интервью, рефераты и репортажи завертелись одним водоворотом, захватили их непоседу, превращая во взрослого, не по годам серьезного человека. «Ты бы не перетрудилась, – заботливо увещевала мать. – Отдохнула бы, Ритуль. Все пишешь и пишешь, читаешь и читаешь, учишь и учишь». Про себя она усмехалась: родителям не угодишь. Развратничаешь – плохо. Затворничаешь – тоже не так. «Погуляла бы с друзьями», – советовала мать. «Не-а, – упрямо отвечала дочка. – Ты пойми, мамуль, сейчас время очень динамичное. Я хочу все успеть. Синица в руке не для меня. Мне журавль нужен – в небе. Вот так».

Часть вторая. Первая скрипка

Глава первая. Игра без правил

1

Через год иерархическая лестница в молодежной газете, где работала Рита, сдвинулась, и ей предложили стать начальником отдела информации. Ведь именно она среди полного штиля могла отыскать почти что торнадо; запросто перевернуть весь город и положить на стол редактора то, что сразу – в первую очередь – бросилось бы в глаза читателю. Она могла найти событие где угодно. А если не найти – то придумать его. Репортер должен быть авантюристом, не то – грош ему цена.

Рита не испугалась и согласилась сразу. Хотя знала наверняка: информация – это начало. Первые шаги. Главное ее ждет впереди. Она была смелой, ловкой и поэтому не обманулась. Интервью с киллером, самым настоящим ловцом человеческих жизней, с которым их свели через десятые руки, в одночасье сделало Риту Сотникову настоящей героиней. Раскрыв газету, родители были в шоке и отпаивали друг друга корвалолом. А Рита в телепередаче «Звездный час» рассказывала о буднях рядового журналиста, которому едва исполнилось девятнадцать.

Отказавшись от Андрея Батюшкова, молчание которого после убийственного письма угнетало ее, она почувствовала себя свободной женщиной, готовой к приключениям. Тем более что теперь она была в самом центре всех главных событий в городе.

А еще у нее был опыт с Гариком, явившимся как из-под земли Казановой, штормовым ветром искушения, о котором забыть было невозможно, хотя она всячески старалась. Это знакомство, хоть и недолгое, оказалось дверями в сказочную страну, полную удовольствий, наслаждений и искусства любви. Однажды открывшись, они уже не захлопнутся никогда. Плотина была прорвана. Она побывала на темной стороне луны, такой притягательной, и увидела то, что другим недоступно. «А ведь иные женщины или мужчины, – думала Рита, – живут и ничего не знают о той стороне, разве что догадываются». После всего испытанного ей стало легче легкого кружить головы, ослеплять, влюблять в себя так, чтобы ни один несчастный уже никогда не смог позабыть о ней. И с каждым разом приумножать бесценный опыт.

Дежурные романы, закрутившие Риту в свой соблазнительный водоворот, играли для нее роль значительную, но не главную. Она не соврала в письме Андрею, что семейный уют, тишь да благодать, уси-пуси, детки-конфетки – не для нее. Она входила в профессию, шагала уверенно и широко, ставила перед собой большие задачи, наслаждалась успехом, и это было сейчас главным. Гарик сделал ее циничной, но в особенном смысле этого слова. Так решила для себя Рита. Ей был брошен спасательный круг. Где-то в глубине души она была даже благодарна своему Казанове, этому подлецу и предателю, потому что получила прививку от будущих сердечных болезней. Рядом с ней не было ни одного мужчины, ради которого она бы пожертвовала своим призванием и карьерой. Она дала себе слово, что больше ни из-за кого страдать не станет. Теперь это был принцип: только получать то, что ей нужно.

Одно заставляло нервничать Риту – последние недели ее наставница Жанна Елецкая вела себя беспокойно.

Рано или поздно разговор должен был произойти. Во время обеденного перерыва, когда все разбежались по кафе, Жанна сама вызвала Риту в курилку.

– Послушай меня, девочка, – закуривая, сказала она. – Говорю только тебе. Наша молодежная газета скоро прикажет долго жить.

– Как это? – спросила Рита, щелкнув зажигалкой мимо сигареты.

– А вот так. Главный спонсор газеты уже месяц находится под судом. Проворовался, я так думаю. Прихватила беднягу за задницу прокуратура. Без него мы не протянем. Деньги через неделю-другую закончатся. И все. Бай-бай, детка. Это я не про тебя – про газету. Зря я тебя из «Платформы» забрала.

– Вот, блин, – вырвалось у Риты. – А я уже привыкла к ней. Поганка какая…

– Еще какая поганка, – Жанна цепко поймала взгляд Риты, хитро прищурила глаза. – Но все может быть не так уж и плохо.

– В смысле?

– Для меня, а значит, и для тебя. Есть человек, который предложил мне место зама главного редактора в большом глянцевом журнале. Он покруче и побогаче «Платформы» будет раз этак в десять.

– Кто этот человек? И что за журнал?

Елецкая не сводила взгляда со своей протеже.

– Ежемесячный журнал «Предприниматель», слышала, наверное?

Как не слышать! Журнал входил в медиагруппу известного в городе человека. Рита хотела взять у него интервью и хорошо помнила, как маленький седой лев, разъезжающий на шестисотом «Мерседесе», пялился на нее. Жанна Елецкая оставила этот фрукт себе. Но у льва выдалась возможность спросить на каком-то фуршете: «Тебя Жанна воспитала, кажется?» – «Да, Лев Витальевич», – ответила Рита. «Читал твое интервью с киллером. И про слона слышал. Жанна умеет ковать кадры», – кивнул медиамагнат. Помимо нескольких печатных изданий у него была еще и своя музыкальная радиостанция, которая огребала на рекламе кучу денег. «Надеюсь, еще увидимся», – на прощание многозначительно бросил медиамагнат. «Очень может быть», – немного смущенно кивнула Рита.

– Ты ведь знаешь, что у нас с Вершининым было прошлое?

– Да, – наконец-то прикурив, скромно кивнула она.

– Он сам позвонил мне. Сказал, что развелся с женой. А ведь это она была редактором «Предпринимателя». Зам главного свалил в Москву, там ему предложили более жирный кусок. Оказывается, свалил с женой Вершинина. Смешно, – чуть хрипловато рассмеялась Жанна. – Вот он – второй шанс. Ничего нет доступнее брошенного мужика. Самооценка подорвана, ему хочется защиты. И часто он ищет то, что ему было дорого, что недолюбил когда-то. А меня он, паразит, недолюбил.

Она говорила с Ритой так, словно та была неразумной школьницей, которой все надо разжевать и в рот положить. Что ж, свое самомнение Жанна Елецкая вскармливала годами. И потом – тридцать пять лет, она на пике своего сексуального могущества. Делала что хотела и с кем хотела, без оглядки.

– Редактором Лев временно взял Пантелеева Сан Саныча, своего старого друга-пройдоху, тот по коммерческим вопросам, в творческий процесс лезть не будет. Моему мнению Лев Вершинин доверял и доверяет, так что я там буду хозяйкой. – Жанна улыбалась, глядя сквозь дым на Риту: – Твоя судьба, девочка, уже решена. – Она раздавила окурок в пепельнице. – И еще – Пташкиной Варвары, нашей скромницы.

– Не поняла, – нахмурилась Рита.

– А что тут непонятного? Мне нужны свои люди в штате. Наталья пишет забористо – не хуже тебя. К тому же она прирожденная интеллектуалка: у нее каждая тема – ценный кирпич.

Краска бросилась ей в лицо – долговязая молчунья Варвара Пташкина училась на том же факультете журналистики, но на три года старше Риты. Она не гонялась за сенсациями, писала глубокие социальные материалы, но свой авторитет подняла тем, что была внештатным корреспондентом московского издания и очень гордилась этим. На факультете ее всем ставили в пример.

Ревность Сотниковой не ушла от внимания Жанны.

– Что такое? Я тебя уколола? Не бери в голову. У Варвары есть один минус – она не такая шустрая и наглая. Вы мне пригодитесь обе. Каждая из вас хороша в своем роде. Будем как три головы дракона, – пошутила Жанна, – я посередке, вы – по бокам. Пошли в редакцию, вон, наши бедолаги подтягиваются. Мне еще им на днях жизнь портить – давать пинок под зад. Теперь каждому из них работу искать придется. Увы, девочка, обстоятельства сильнее нас.