Ворон

– Теперь я живу только ради искусства зельеварения.

– Неужели и вам нужна туша серого дракона? – изумился новоиспеченный заместитель ректора.

Керфус в последнее время зачастил к нему с визитами, по-дружески напоминая о редком чучеле. Асти поднял взгляд на профессора Зигисоля и понял, что ошибся в предположении – лицо преподавателя вытянулось, выражая крайнюю степень удивления.

– О чем вы? Мне нужна кровь адептки Дакасты! Помните, мы говорили о ее лунном цикле.

Вот теперь Асти всерьез захотелось воплотить в жизнь все те пытки, о которых имел неосторожность упомянуть профессор. Думать о мотыльке, как о дойной корове! Да и Лао… Рантар невольно сжал руку в кулак, представляя свои пальцы на шее друга.

– Прежде чем вы сделаете то, о чем впоследствии пожалеете, позвольте сказать, – нервно произнес зельевар и отодвинулся.

Рантар цинично усмехнулся, отметив этот маневр. Летучую мышь подобная предосторожность не спасет.

– Рискни. – Глаза боевика опасно сузились.

– Кровь Дакасты мне нужна для другого…

– То есть даже не для экспериментов?! Ты извращенец? Впрочем, о чем это я?

– Я ученый! – оскорбился Зигисоль. – И то, что я собирался сделать с ее кровью, в первую очередь поможет ей самой.

– Ну-ну, – поощрил Асти. – Скажи еще не получишь удовольствия от использования столь редкого ингредиента.

– Глупо скрывать очевидное, – пожал плечами зельевар. – Но снадобье, которое я смогу изготовить, должно разорвать связь адептки с ведьмой. Мы с шифу Лао составили великолепный план, он все одобрил. Избавим девочку от ядовитой твари.

– Переигрываешь, – заметил Рантар.

– Источником, подпитывающим чары, служит дар Дакасты, ведьма лишь паразит. Как только пуповина разорвется, адептка освободится от отравляющего влияния темной.

– Лао согласился с этой формулировкой? – удивленно приподнял брови Асти.

Зигисоль поморщился и приложил руку к левому боку. Рантар усмехнулся: даже Ишидан порой пускал в ход грубую силу. Также Асти понимал, что связь двусторонняя, и мотылек отнюдь не душевную доброту берет от ведьмы. Шэдар, как медленный яд, убивала все то, что делало Марти «чистой», и создавала нечто другое.

Кроме того, Рантара поразила степень откровенности Лао с профессором Зигисолем. Либо Ишидан абсолютно доверял ему, либо собирался убрать. И зная шифу, Асти заранее знал ответ. Впервые за долгое время он не восхищался хитростью и мудростью друга, а поражался его расчетливости. Неудивительно, что цветком сердца кукловода стала старшая ведьма, только она способна удержать в узде безмерное желание Лао управлять всем и вся.

С минуту Рантар молчал, потом не выдержал и нервно рассмеялся. Его не покидало ощущение творящегося вокруг безумия. Декан боевиков страстно желал пустить шкуру одного интригана на украшения для плаща или же коврик у кресла, пополнив коллекцию. Он даже мысленно представил эту картину: ночь, в руках бокал вина, отблески пламени красиво играют на лисьем меху, а сверху с каминной полки покаянно смотрит чучело кота.

– Ступайте, профессор Зигисоль, требуемое у вас будет.

– Значит, мы договорились? – алчно сверкнули глаза зельевара. Он уже размышлял, как использует бесценный ингредиент помимо заказанного снадобья.

Когда дверь за профессором закрылась, Асти облегченно выдохнул. После чего сложил ладони вместе и создал шарик света. Он превратился в крылатую птаху – вестника.

– Получатель Теодор Лепорт. Сообщение: «Тащи свой пушистый зад в мой кабинет, и живо!»

Глава 6

– Вот такенный заглот, отвечаю. – Пак вытянул вперед руку, второй отмерил первую практически по плечо.

Мы с Дилаэлем дружно рассмеялись.

– Ну и горазд ты заливать, – выразил общее мнение Дилаэль. – Расскажи это своей бабушке, а лучше мастеру Джедрису. Он оценит.

Пак скривился и потер шею. С того памятного первого занятия по магическим жестам у них с преподавателем сложились довольно странные отношения. Адепт Герштоль никак не мог уяснить, что его шутки чреваты последствиями для него же самого, а мастер Джедрис каждый раз с явным удовольствием использовал парня в качестве наглядного пособия для отработки особо изощренных жестов.

– Сам своему Джедрису рассказывай. У него чувство юмора, похоже, совсем отсутствует, – пробурчал Пак.

– Патрик, – надменно произнес Дилаэль, копируя интонации преподавателя, – если твои взгляды на мир не совпадают со взглядами окружающих, это еще не значит, что Джедрис не умеет веселиться. Серьезно, поведай ему байку о том, как ты остановил заглота голыми руками, используя лишь «Черного феникса» и «Стэллу Варга», и он поставит тебе зачет.

Я толкнула Дилаэля в бок:

– Ты осторожнее с подначками, Патрик ведь не постесняется.

– Ага, – расплылся в улыбке коварный адепт Карриди, – а Джедрис не постесняется устроить практикум и воочию убедиться, как Пак крошит в капусту заглотов. Эй, Марти, думаешь, в Кирате найдется парочка злобных заглотиков, еще не впавших окончательно в спячку?

– Тьфу на вас, – возмутился Пак. – Не хотите – не верьте. Я так испугался, что в один миг вспомнил все полезные жесты. Даже смешно не было, когда пальцы гнул: в тот момент вообще не до ассоциаций было.

– Зачем же ты полез к нему в клетку? – удивилась я.

– Так интересно ведь! Я денег заплатил за просмотр, а он в норе дрыхнет и носа на публику не показывает.

Мы с Карриди переглянулись. Определенно, логика Пака понятна только самому Паку. Пойти на выставку опаснейших существ Карфаенской империи и докопаться до решившего вздремнуть заглота, будто больше там и посмотреть не на что было.

– Странный выбор, скажу я тебе. Рисковый. Нормальным боевым-то нас еще не учили, а все остальное могло и боком выйти. – Дилаэль разлил по бокалам горячее вино с пряностями.

– Знаешь, умник, когда на тебя вот та-а-акенная туша бежит, глаза горят и слюна капает, что первое в голову приходит, тем и пользуешься.

– Э-э-э, кажется, мы пошли по второму кругу, – подмигнул мне Дилаэль.

Я с улыбкой посмотрела на раскрасневшегося Пака, активно размахивающего руками для пущей убедительности. Сейчас лысой у него оставалось только полголовы, вторая половина обросла, и на ней были выбриты два паука, сцепившихся в драке. Ну, во всяком случае, любитель неординарного внешнего вида утверждал именно это.

Мы провели чудесный вечер, в течение которого я и думать забыла о своих печалях и одиночестве. С мальчишками скучать не приходилось. Я поняла, как безумно мне не хватает учебы и всей той академической суеты, что пропитывает атмосферу ШтУЧКИ, когда с каникул возвращаются адепты. В воздухе над нашей компанией витало отличное настроение, а вино добавляло жара в кровь.

– Ма-а-арти, – понизив голос, интригующе произнес Пак, – колись: правда, что на тебя декан боевиков заглядывается?

От неожиданного вопроса я растерялась, чувствуя, как запылали щеки. Благо после улицы в теплом ресторанчике мы разомлели, и румяный цвет на лицах играл у всех.

– Ты совсем идиот? – уточнил резко посерьезневший Дилаэль.

– Ой, да чего такого? Подумаешь, это даже удобно.

– Я спишу твое хамство на излишки спиртного, но не советую продолжать. Марти, не обращай внимания на дурака.

Я выдохнула и натянуто улыбнулась. Посмотрела на Дилаэля с благодарностью: высокородный парень отличался безупречным воспитанием.

– Конечно не буду, – постаралась, чтобы мой голос звучал беспечно. Обратилась к Паку: – Если тебя прельщает подобная перспектива, то приударь за мастером Иргердой, вдруг суровая бабулька растает.

– Не-е-е, если к кому и подкатывать, то я лучше магиане Лакруони в плен сдамся.

Мы с Дилаэлем одновременно расхохотались.

– Удачи, – сквозь смех пожелала я.

– При всем желании не могу придумать, что ее может заинтересовать в тебе, – поддержал Дилаэль.

– Поживем – увидим, – стукнул себя кулаком в грудь Пак.