Страница 2 из 3
Старая тактика себя не оправдала, сначала запускали один автомобиль, как это было вчера, ежей не было, затем несколько машин пробовали в разных вариантах, они то ехали навстречу, то мчались друг за другом, надеясь в свете фар застать ежей врасплох, те не показывались. Самые любознательные бродили в поле с фонариками, им повезло больше, были пойманы два ёжика. Тот, что покрупнее, из гуманных соображений был быстро отпущен, девчонки предположили, что это беременная ежиха, и, накричав на любителей экзотической кухни, которые желали дождаться родов и отведать молоденькой ежатины, отправили того в привычную среду. Ёжик помоложе и помельче был назван Гагариным и подвергнут серьёзным испытаниям. Его обернули в несколько старых полотенец, чтобы меньше кололся, и устроили пытку светом, фонарики светили с разных сторон, то затухая, то вспыхивая, пытаясь попасть ежу в глаза, признаков желания встать на задние лапы тот не выказывал. Ёжик шипел, пыхтел и прятал лапы, сворачиваясь в клубок, не давая возможности немолодым юннатам себя ухватить за них. Гагарина посадили на асфальт, накрыли ведром и немного побарабанили по нему, он пытался удрать по старинке, на всех четырёх лапах. Ближе к рассвету утомлённые любители природы приняли коллегиальное решение: это неправильный ёжик и ведет себя он неверно. Гагарин не оправдывал своё имя, он не хотел быть первым, категорически не желая становиться на задние лапы и быть ближе к человеку. Экспедицию решили отложить ровно на сутки. Гагарина вернули в лоно природы, тот, ошалевший от пережитого, неуверенно поковылял в родную степь.
На следующую ночь экспедиция отправилась без своих лидеров Макара и Косого, они вдоволь потешились над своими легковерными коллегами и после ночного поезда отправились домой спать. Поймав пару ежей и промучив тех снова до утра, таможенники начинали потихоньку терять веру в этих животных и возможный симбиоз двух цивилизаций на земле, старшей человеческой и младшей ежиной. На третью ночь только пять или шесть человек, побродив с полчаса у фермы и не поймав снова правильных ежей, окончательно разуверились в возможности тех подняться на новую ступень эволюции.
И только молоденькая Танюшка, служившая первый год, ходила со слегка затуманенным взором, при первой возможности стараясь свести разговор к любимой теме ёжиков. Она даже консультировалась у всемирно признанного специалиста по болезням животных Великолепного Яшки о возможных недомоганиях ежей, тот мгновенно просёк тему и пытался ей недорого толкнуть жутко дефицитное универсальное обезболивающее для всех животных. За короткую колючую эпопею ёжики стали Танюшке родными, почти полностью овладели её разумом и мыслями, и она ещё несколько дней жила надеждой встретиться с тем самым, настоящим, правильным ёжиком.
Пока Макар не раскрыл ей всю тяжелую правду. Ну не ходят ёжики на задних лапах. Не ходят.
Великолепный Яшка
Белый листок стандартного формата, прикреплённый к сетке-рабице с помощью медной проволоки, трепетал под лёгким ветерком, на листке крупным шрифтом было напечатано:
Ветеринарный врач необыкновенный,
зовут Яшка.
Почти ручной, добр, отзывчив,
в неволе не размножается.
С рук не кормить,
секс не предлагать.
Очередной посетитель, прочитав написанное, с улыбкой покидал ветеринарную обитель. Для этого ему приходилось протискиваться между служебным вагончиком и забором из сетки-рабицы. Не так давно руководство таможни, всерьёз обидевшись на ветеринаров, повелело отгородить тех забором. Подумать только, те посмели отказаться от обязательного весеннего субботника, пришлось таможенникам самим красить, белить, наводить чистоту и глянец на посту, разумеется, за свой счёт.
Ветеринары после установки забора прочувствовали свою вину, необходимый процент участия в условных единицах был внесён, но забор остался стоять нерушимо, молча укоряя тех в жадности. Как в своё время Берлинская стена разделяла один народ, так и сетка, на которой трепетал листок, разделяла две братские службы на посту. Забор так и прозвали «Берлинская стена».
– А что он у вас всё нюхает? Напишет и нюхает, два слова напишет и снова нюхает, нюхач прямо какой-то, – водитель явно не остался равнодушным к необыкновенному Яшке.
– Он же врач, зверюшек лечит, привык за годы карьеры анализы нюхать, теперь вот и документы нюхает, – Макс Косой просто не мог остаться безучастным.
– Счастливого пути! – Макар проставил штамп в контрольный талон и вернул документы любознательному проезжающему.
Настроение было преотличным, шутка явно удалась. Некоторые проезжающие даже пытались фотографировать вывеску про Яшку, их корректно просили удалить снимки. Врач Яшка действительно был добр и отзывчив к сотрудникам таможни, а как прикажете иначе, тех двадцать на посту, а он один. Несмотря на свою доброту и безотказность пожарить ли мясо, запрятать реквизированный алкоголь, ему просто на роду было написано быть объектом для постоянных насмешек таможенников.
Вид Яшка имел непрезентабельный, был маленького роста, почти без волос на голове, с шаркающей, луноходоподобной походкой, с вечно прищуренными узкими глазками, в стоптанных туфлях и часто мятых брюках. После посещения туалета он мог не заметить рубашку, застрявшую в ширинке, и долго бродить по посту как бы в двух галстуках. Форменный, как и положено, на груди, второй, в виде рубашки, торчащей сквозь ширинку, между ног. Когда проезжающие возмущались, зачем он нюхает документы, они ошибались, Яшка имел очень слабое зрение, и, чтобы что-то прочитать, ему приходилось подносить документы к самому лицу. Только деньги он никогда не нюхал, этому фокусу многие удивлялись, номинал купюр Яшка угадывал безошибочно и на расстоянии. Его внешний вид не мешал Яшке иметь репутацию знатока животных хворей, лечил он обычно с помощью безвредных и бесполезных порошков и травок, здраво рассуждая – или сдохнет, или будет жить, третьего просто не дано. Яшка и сам нередко бывал удивлён, когда его начинали благодарить счастливые хозяева выздоровевших собачек и кошечек.
На посту долго рассказывали байку про то, как он пытался оформить игрушечную собаку.
Пёс был огромен, занимая почти всё место на заднем сиденье в автомобиле. Макар с Косым не могли упустить такой случай.
– Яшка, давай быстрей, к тебе работа приехала. Не дай Бог опять выручку забудешь занести. На улице ночь проведёшь и без доли останешься, – зажигал Макар.
Минут за десять до этого Косой незаметно для Яшки приколол на его форменную фуражку свадебный красный цветок, Яшка с ним так затем сутки и проходил, несказанно веселя проезжающую публику и самих таможенников.
Представьте! Подходит такой Попандопуло из Одессы с цветочком в фуражке к человеку, режим генерала включён, взгляд волевой, в голосе металл, и начинает требовать документы на плюшевую игрушку, ветеринарный паспорт, справки о прививках. Водителю не смешно, он в полном осадке, он в ужасе. Сначала невнятно пытается что-то объяснить, затем заходится в справедливом возмущении. Полный верноподданного желания пополнить казну смены, Яшка явно перегибает, заикнувшись о прививках за прошлый год. Разгорячённый непонятливым проезжающим, посмевшим с ним спорить, он медленно прозревает, ранее произнесённые водителем слова «игрушка», «плюшевый» всё-таки достигают его сознания. Яшка с опаской открывает заднюю дверь, ни тени движения, осмелев, трогает собаку.
– Вы что сразу не сказали, что собака не живая?
С искренним чувством выполненного долга слабо заметным взмахом руки Яшка позволяет продолжить движение.
Мужик чуть не рухнул – он ещё в чем-то и виноват? Пребывая почти в прострации, слабо воспринимая окружающую обстановку, он только поинтересовался:
– Фуражечка у вас симпатичная, наверное, сами шили?
Чужой документ
– Добрый день. Приготовьте, пожалуйста, документы, взрослых попрошу каждый свои, – стандартная фраза, обычные пассажиры рейсового автобуса. Сегодня это четвёртый, впереди ещё пять. Проверять автобусы не любили, в салоне душно, несвежие запахи, много пустых, а иногда и провокационных вопросов. Автобус следовал на выезд, к проверке документов приступали после досмотра, в этот раз по багажу вопросов не было.