Стрекоза и Муравей

— О, да они сильнее, чем кажутся! — встревожено воскликнула Ивёла. — Придётся проводить полный очищающий обряд, вы готовы?

Соня не знала, готова ли она к обряду, но на всякий случай согласилась. Мадам вытащила из дальнего угла мягкое глубокое кресло, поставила посреди комнаты, предложила Соне сесть в него. Раздумывая, кто такие загадочные «тёмные маны», Соня расположилась в кресле. В комнате, в полностью закрытом помещении, начались чудеса. По полу тихо заструился холодный воздух, из углов, тут и там, раздавались тихие щелчки и треск, мадам Ивёла, возведя вверх руки, ходила вокруг Сони, шептала понятную её одной абракадабру и рисовала мелом на полу круги, галочки и чёрточки. Плотный, тяжёлый от запахов благовоний воздух вызвал зевоту, Соня поудобнее устроилась в кресле и решила переждать, пока медиум закончит с обрядом. А потом, уходя, посмотреть, нет ли из прихожей второго выхода.

— Я прислушивалась на всякий случай, мало ли что, — рассказывала она. — И треск этот странный, как будто из стен, подозрительный, и спать вдруг захотелось ужасно.

— Терпение, терпение, — предупредила её Ивёла, когда Соня завозилась в кресле. — Я на пределе! Не думайте ни о чём, не мешайте мне закрывать от ударов вашу ауру!

Кто бил по ауре так и осталось для Сони тайной, как и непонятные тёмные маны. Потому, что в шкафу вдруг что-то упало!

Соня вскочила с кресла и дёрнула на себя дверь шкафа.

— Представляешь, она вход в другое помещение так законспирировала, я бы никогда не догадалась. Забегаю туда, мадам Ивёла за спиной чего-то верещит возмущённо, а там — наш Женька!

От переизбытка эмоций Соня едва не подпрыгивала на диване, то и дело закидывала в рот конфеты и запивала чаем из Лилиной кружки — свой она уже выпила.

— Я его не сразу узнала — в какой-то белой хламиде, длинной, до пола, капюшон ещё болтается. Глаза впалые, как у Ивёлы, синее всё вокруг и, не поверишь, светится изнутри.

Соня бы поймала Женьку, но помешала мадам. Пока она с воплями пыталась вытащить Соню из комнаты, Женя выскочил в окно.

— Хламиду свою задрал и понёсся, как спринтер на олимпиаде! Бежит, подол белый за ним флагом развивается, голубым сверкает, всех прохожих перепугал. Путается в своей тряпке, она ему ноги обматывает на ходу, как не упал ни разу? Я за ним по улице гналась, почти догнала, а тут забор! Вроде высокий, только Женька, как акробат: прыг на дерево, оттуда на забор, едва ноги в ветках мелькнули.

В пылу погони Соня тоже заскочила на забор, повисла поперёк и поняла, что для неё погоня закончилась.

— Ничего путнего не узнала, — огорчённо закончила Соня. — Зря только нанюхалась их вонючек и на заборе мокла.

— Ты молодец, всё, что надо выяснила, — похвалил Юра.

Лиля с Соней посмотрели с удивлением: надо же, он не только ругаться умеет!

— Завтра устроим Жене допрос с пристрастием и узнаем, что там за шарашкина контора, — продолжал Юра. — Хотя я думаю ничего особенного, обычный лохотрон: обманывают людей и получают деньги за свои липовые услуги.

Юра

Завтра началось с разборок, но совсем не тех, которые он планировал: в офисе пропал интернет. Мало того, обнаружились серьёзные проблемы с электричеством, почему-то именно на их этаже. Сотрудники слонялись по кабинетам, стенали и заламывали руки: многие на выходные не выключили компьютеры, оставили дозагружать программы и файлы. Незавершённые документы частично сохранились, частично пропали. Отдел пиара переживал больше всех — у них «высыпалась» целая практически завершённая разработка, результат месячного труда всего отдела. Срочно вызванные мастера быстро нашли причину: ничем не защищённый кабель в коридоре был разъединён в нескольких местах. Точнее, нарушен. А если уж совсем точно — перегрызен! Та же беда настигла и второй кабель, разгильдяи-строители лишь прикрыли его плинтусом, легко отпадающим от стены. Виновник офисных бед мирно сидел в одном из кресел в фойе и неторопливо терзал острыми мелкими зубами кожаную, модного медового цвета обивку подлокотника.

— Лиля! Лукошкина! — разъярённым тигром взревел Юра. — Где она?

Подоспевшая Ксения развела руками:

— Ещё не явилась.

— Опаздывает, — констатировал Юра.

— Задерживается, — усмехнулась Ксения. — Наверное, пошла по пути за кормом для своего питомца. Мало ему проводов испорченных и ножек у мебели.

Ксения не ошиблась: Лиля вошла в офис, прижимая к себе большой пакет с сухим кормом. На пакете, под ярким броским названием, толстый заяц с довольной мордой передними лапами прижимал к себе миску полную зелёных, на вид совершенно несъедобных, мелких комочков. Заяц был удивительно похож на Кузю, разве что мордочка пошире, но такая же счастливая.

Увидев Юру и Ксению, Лиля остановилось, улыбка на её лице сменилась встревоженным удивлением.

— Что случилось? — спросила она. — У нас все живы-здоровы?

— Все, кроме тебя! Потому что тебя я сейчас уволю, вместе с зайцем! Тьфу, пропасть, с кроликом, — рассердился Юра.

Ксения легко дотронулась до его руки:

— Юрий Александрович, пожалуйста, не горячитесь. Надо во всём разобраться, возможно, здесь нет вины Лукошкиной, — мягко сказала она. — Кролик же шустрый, мог и самостоятельно из клетки убежать.

— Сейчас разберёмся, — ответил Юра.

Искать следы преступления долго не пришлось: клетка кролика была открыта. Из показаний коллег следовало, что дверь отдела продаж, обычно закрытая, как и у всех других отделов, утром тоже была нараспашку.

— Кто уходил последний? — строго спросил Юра.

— Я, — Лиля покаянно наклонила голову. — Я пока в магазин бегала, пока его устраивала, — она кивнула на Кузю, — не досчитала сводный график на неделю. Вот и задержалась немного. Только я дверь закрывала, я точно помню. И Кузя в домике остался, я ещё проверила напоследок — дверь на щеколду закрыта.

На двери кроличьей клетки была вполне надёжная металлическая щеколда. Закрой — и животное никуда не уйдёт. Только Лукошкина, похоже, или плохо закрыла, или вообще забыла, что свобода её питомца чревата для офиса непредсказуемыми последствиями.

— Сам случайно не мог открыть, — Ксения присела возле клетки, подёргала дверцу. — Ты что, погулять своего Кузю отпустила?

— Да говорю же, нет! — расстроилась Лиля. — Он сидел здесь, дверь в кабинет я прикрыла, как обычно.

— Тогда как, мать вашу, он вышел? — разозлился Юра. — Два! Два дня кролик свободно скакал по офису, грыз что хотел, испортил электроснабжение и интернет, кресла в холле и, возможно, ещё много чего. Остановил работу всей конторы как минимум на сутки и уничтожил кучу наработок. Кто виноват, я вас спрашиваю?

Ксения украдкой бросила взгляд на Лилю, вздохнула, нервно затеребила кончик корпоративного галстука. Лукошкина, кто же ещё виноват? Не закрыла клетку или закрыла, но плохо, вот зверёк и выскочил на свободу. Зачем он позволил ему остаться?

С себя Юра тоже не снимал ответственности — прояви он в пятницу нормальную твёрдость руководителя, сегодня бы не было никаких проблем.

— Он не мог сам выскочить, — уверенно сказала Лиля. — Я задвижку до конца закрыла, я точно помню.

Ксения сочувственно вздохнула:

— Прости, конечно, что напоминаю, но прошлым летом ты тоже окно закрывала, и что?

Лиля густо покраснела, обиженно прикусила нижнюю губу, опустила голову.

Глава 41

Лиля густо покраснела, обиженно прикусила нижнюю губу, опустила голову.

— Уточни, — приказал Юра Ксении.

— Вообще-то ничего особенного не произошло, — заюлила она, — обычная рассеянность, никакого злого умысла. Я плохо помню подробности, просто Лия забыла закрыть окно.

— Я сама расскажу, — сказала Лукошкина. — У нас косметический ремонт был, пыль, запах ужасный, мы на ночь в кабинете окно открывали. Весь день гроза собиралась, решили закрыть, а я забыла. Залило под подоконником какие-то провода, было короткое замыкание, чуть пожара не случилось.

— И это при том, что уходила последней и сама вызвалась окно закрыть, — тихо добавила Ксения.