Страница 38 из 40
— Без папы, который водитель бетономешалки, не хочешь начинать свое представление? И вообще, — обвел он помещение рукой, — к чему такая театральность? Мы как будто в дурацком фильме.
— А можно я буду вашим режиссером? — спросила, снова подарив Мележу очаровательную улыбку. — Сценарий уже написали до меня. Осталось довести до финала.
Андрей напрягся после этой фразы. Видимо, я поспешила, но, судя по всему, ударила в цель.
— До какого? — прищурился Мележ.
До этапа, с приговором на руках — я почти пропела.
Но, слава богу, точнее, папуле, что он умеет появляться вовремя. Талант у человека то в руки не даваться, то спасать своим присутствием.
— Папочка! — я даже поднялась и с благоговением посмотрела на обалдевшего Зигмунда Давидовича.
— Да, милая?
Сарказм в его словах наверняка смогла различить только я. А вот Костик и Ботаник захлопали глазами, наверняка уже прикидывая, где принимает психиатр в этом районе, или думая, как связаться с моей бабулей.
— Надеюсь, сейчас все в сборе? — снова проявил нетерпение Мележ.
Папа, Малиновский и Таиса, которую, скорее всего, подхватили по дороге. Остался только Мишкин. Я посмотрела на Лёшу, который должен был понять меня без слов. Он кивнул и направился в сторону кухни.
Пусть хоть силой, но притащит повара сюда. В благоверном я не сомневаюсь.
Пока Леша занимался последним участником нашего действа, все молчали. Сидели за составным столом и только обменивались взглядами. Даже Мележ заткнулся, видимо, не хотел быть закатанным в бетон.
— Да какое право вы имеете? Что за варварские методы? Я обращусь в полицию!
Все перестали рассматривать друг друга и обернулись на возмущенные возгласы. Леша заботливо подталкивал Мишкина к нашей компании, но, видимо, повар был отъявленным интровертом и не приветствовал подобные посиделки.
Ну что, пусть успокоится — и можно начинать. Даже пальцы начало покалывать от предвкушения.
— Да сядь ты уже и заткнись, — поморщившись, сказал Мележ.
Всё-таки иногда его высказывания даже полезны. Мишкин сразу пошел красными пятнами, потом побледнел, выдохнул, задержав взгляд на Таисе, и как-то обессиленно упал на стул.
Леша сложил руки на груди и нервировал повара, стоя у него за спиной.
— Давай, милая, начинай.
Теперь "милая" прозвучало без сарказма, потому что из уст благоверного. Отреагировали только Мележ и Денис. Посмотрели на Лёшу, потом на меня и в один голос переспросили:
— Милая?
— Оу, — поднялась я, — думаю, будь у вас чуть больше времени, вы бы уже узнали всю мою подноготную. Но, пожалуй, начнем знакомство заново. Меня зовут Ивонна Новакова, и я адвокат. Это действительно мой отец Зигмунд Новак, — указала я рукой на папулю, — только он не водитель бетономешалки, а тоже адвокат, причем довольно известный. Если бы кто-то из вас додумался его погуглить, то всё могло бы выйти по-другому, но я шикарно переключила все внимание на себя.
Денис, кажется, уже понял, что ничем хорошим для него сегодняшний день не закончится. А Мишкин в присутствии двух адвокатов окончательно поник.
— А твое прикрытие? — спросил Мележ, который держался молодцом, кивнув на Ботаника и Костика.
— Это не прикрытие, — ответила я, — а помощь. Иван Андреевич работает со мной.
— Ещё один адвокат?
— Точно, — подтвердила я. — И очень башковитый, несмотря на то, что выглядит как ботан. А Константин Иванович на самом деле врач, только не проктолог, как я говорила, а патологоанатом. А это, — вложила я неподдельную любовь во взгляд, — мой муж, который честно трудится на государственной службе. Если точнее, то в Следственном комитете.
Денис отчётливо чертыхнулся и бросил в Мележа убийственный взгляд. Ага, как это, просмотрел, не проверил. Мишкин же икнул и затравленно попытался сползти под стол. Ну да, три адвоката, следак и патологоанатом — отличная компания для пятничного вечера, особенно если у тебя грешок за душой.
— Насколько я знаю, — как-то слишком спокойно сказал Мележ, — Леша уже не работает в этой… госструктуре. С женой он вроде как развелся… Или ты не получила документы о разводе?
— О, нам просто нравится платить госпошлину, поэтому мы раза два в год разводимся и снова женимся.
Юмор мой, как обычно, оценили не все. Да и когда тут оценивать, если понимаешь, что могут прижать?
— Давайте уже к делу, — заговорил папа. — Мне завтра вечером надо быть в Чехии.
— Да, — согласилась я в кои-то веки с родителем, — начнем в хронологическом порядке или в алфавитном?
Ответом мне было молчание. Значит, выберу сама.
— Почти тридцать лет назад у нашего уважаемого Демьяна Васильевича пропала жена. Можно же историю вашего любовного треугольника вынести на всеобщее обозрение? Тем более почти все уже в курсе.
— Пой, моя соловушка, — Малиновского, кажется, забавляла эта ситуация.
С таким напутствием грех излагать сухие факты, надо пустить в ход все свое словоблудие.
— Итак, — я остановилась во главе стола, упершись ладонями в спинку стула, — любовь Варвары, хотя я бы так не назвала это чувство, была настолько фанатичной, что, несмотря на отношения Демьяна Васильевича с ее лучшей подругой, девушка заставила жениться на ней. Но силу настоящих чувств она недооценила. Демьян Васильевич продолжил встречаться с Таисой, она забеременела, и из-за этого произошел скандал, после которого Варвару никто не видел. Или всё-таки видел? — посмотрела я на Мишкина. — Может, вы возьмёте слово и расскажете о своей любви. Давайте, не стесняйтесь.
Повар взял салфетку и вытер взмокший лоб. Но клиент готов — это видно.
— Я… — начал он, но запнулся и попросил: — Можно стакан воды?
— Ну мы же не в концлагере, — удивился папуля.
И снова дело в свои руки взяла Тася. Когда Мишкин в несколько глотков осушил стакан, продолжил:
— В Варю я влюбился ещё в школе. Я был совсем зелёным, а они с Таисой уже выпускницами, но мы жили в одном городе, и сбежать от этого не получилось. Варя не обращала на меня никакого внимания, но я всегда был рядом.
Ещё одна больная любовь. Точнее, патология. Нашел бы себе девушку, женился — и не было бы через почти тридцать лет всего этого.
— Наверное, вы были недовольны, когда она вышла замуж? — проявил чудеса дедукции Костик.
— Малиновский ее не любил. Вообще ни капли, в отличие от меня. Мы случайно встретились возле той пивнушки. Наверное, судьба, — невесело усмехнулся Мишкин и потёр лицо. — Варя была немного пьяна, я уговаривал ее уйти от Малиновского, быть со мной, но она твердила о большой любви. Я попытался ее успокоить, взял за руки чуть выше локтей, она попыталась вырваться, оступилась… Это была случайность, я бы никогда не обидел Варю.
Повар замолчал, покачав головой, и я решила продолжить сама:
— Думаю, когда вы поняли, что она мертва, испугались. Не знаю, что творилось у вас в голове, но ни ментов, ни скорую вы не вызвали. А ведь это была просто случайность, вас бы оправдали. Но все же вы не так глупы, как может показаться после этого рассказа. Вы начали думать о сокрытии трупа и об алиби. И вот это не укладывается у меня в голове. На ваших глазах погибает любимая женщина, а вы…
— А моя жизнь должна была продолжаться, — огрызнулся Мишкин.
Ага, вот и вся любовь, которой не было. Он просто хотел получить то, чего давно хотел, а именно — Варвару.
— И вы попросили мальчиков, с которыми были знакомы, обеспечить вам алиби. Подумали наверняка, что это надёжно, ведь они совсем ещё дети. Только этим самым и выкопали себе яму, не подрассчитав, что в таком возрасте они смогут составить логическую цепочку.
— Если ты действительно адвокат, — вмешался Мележ, — то понимаешь, что ни за что привлечь нас с Денисом не смогут.
— А никто и не собирается вас привлекать за соучастие или лжесвидетельство, тем более в суде вы не выступали. Кстати, куда вы изначально спрятали тело?
Мишкин молчал. Если эти паузы так и будут затягиваться, то папа не успеет на рейс в Чехию, а я не ставлю сегодня из этого города.