Ночь империи

Офра скривилась, подавив желание обвинить определённых личностей в излишней инфантильности и вернулась к прерванному ранее занятию. Не то, чтобы она надеялась, будто регенту это намекнёт на необходимость скрыться с её глаз долой, да и в любом случае валакх бы никуда не делся. Кроме того, он бы не заглянул на огонёк просто ради того, чтобы лишний раз напомнить, кто из них просчитался, поэтому в запасе наверняка была пара важных тем для разговора.

Точнее, одна, и принцесса её прекрасно знала.

– Я надеюсь, что свадьба пройдёт по нашим традициям.

– Не то, чтобы у Геенны были свои,– вполголоса произнёс Айорг, в задумчивости глядя на носок собственного сапога, в нынешнем положении видный из-под полы.– Но я, скажем так, разрешил им провести их собственное мракобесие на этом мероприятии.

Забыв, что делала, принцесса замерла с иглой в руках и медленно повернула голову к регенту.

– Ты с ума сошёл. А если у них традиция на свадьбу убивать младенца?

– Если привезут своего, я не против.

– Айорг!

– Что?– регент будто только сейчас вспомнил, что говорил не сам с собой или своим ручным вороном.– Послушайте, Ваше Сиятельство, я сильно сомневаюсь, что там будет что-то из ряда вон. Я давно знаю Иблиса, и он…– Поведя рукой, он чуть скривился,– рациональный. Любая традиция, связанная с насилием, убийствами или пожиранием грязи будет плохо сказываться на имидже страны и её правителя.

– Видимо, плохо ты его знаешь, раз это единственный гарант нашего спокойствия.– Офра закатила глаза, после чего со вздохом вернулась к вышивке.– Слава Первородным, мне хотя бы не придётся к ним уезжать. Я искренне надеюсь, что тот замок, что мне завещал отец, остаётся при мне.

Айорг не ответил, вынуждая принцессу вновь отвлечься и одарить его взглядом. Не выглядел он ни виноватым, ни довольным, как если бы обсуждал выпивку с каким-то своим знакомцем, а не дела государственной важности. Как его вообще кто-то мог рассматривать в качестве правителя.

– Подожди-подожди,– Офра вскинула руку с иглой, насколько это позволила продетая через ткань нитка, их соединявшая.– Исправь, если я ошибаюсь, но я на днях слышала какие-то шепотки о Коврусе.

Тот самый замок – единственное, что Мортем оставил своей дочери в наследство – находился именно в Коврусе, ближе к горам. Владыка любил проводить там время зимой, выезжая на охоту.

– Слышала или нет, мне как-то наплевать,– Айорг подпёр щеку кулаком, хмуро глядя в окно.– На утро после свадьбы ты отправишься в Геенну со своим супругом, и это не обсуждается.

Всё-таки иголка могла бы быть орудием убийства, но толком этого подтвердить не получилось. Да и не планировала она нападать – просто дёрнулась было в сторону регента, полагая, что сможет, как когда-то старший брат, прихватить его за грудки да припугнуть, а иголку из рук не выпустила. Мольберт с грохотом рухнул на пол, только чудом не попав по ногам, и Офра отскочила в сторону. Регент наблюдал за всем с непозволительным безразличием.

– Ты издеваешься?! Что я такого тебе сделала, что ты так меня наказываешь?!– взглянув на мольберт, Офра в бессилии всплеснула руками и коротко завыла.– Не хочу я ехать к ним! И замуж выходить не хочу! Я – династия, я наследница!

Дождавшись, когда вялая истерика – Офра понимала, что ни к какому толковому результату её крики не приведут – сойдёт на «нет», Айорг вновь вернулся взглядом к окну.

– Вы, госпожа моя, как бы ни кичились своим происхождением, всего лишь дочь одной из фавориток. Я всегда поражался тому, почему Мортем вообще дал Вам титул, но не мне его судить.– Снизу вверх посмотрев на принцессу, он развёл руками.– Единственное, чем Вы можете быть полезны – так это тем, что раздвинете перед Иблисом свои чудесные ножки. Дай Первородные, Вы окажетесь настолько хороши, что Геенна не будет для меня проблемой.

Ей с таким же успехом можно было просто дать пощёчину: Офра замолкла, широко раскрытыми глазами уставившись на регента. Тот факт, что ей, дочери Владыки, говорили нечто подобное, опуская до уровня какой-то… девки из Дома Отдохновения, бил по самолюбию со всей силы, разрушая его и остатки гордости в прах.

– Что ж, кажется, все вопросы со свадьбой и её последствиями решены,– Айорг ласково улыбнулся, хлопнув в ладоши.– Всё остальное оставьте слугам, да Вашим самартам. Ну, и мне, конечно же.

– У меня вообще есть хоть какой-то шанс… Хоть что-то изменить?

– Вполне,– согласно кивнул валакх,– правда, зависит от Ваших следующих слов.

– Я отказываюсь ехать туда одна.

– Слуги поедут с Вами.

– Я отказываюсь ехать туда без того, кто умеет обращаться с мечом и готов меня защищать.

– От кого?– регент хохотнул, разводя руками.– Поверьте, Иблис-

– Мне плевать, как хорошо и давно ты его знаешь!– взвизгнула Офра, топнув ногой.– Если и продаёшь меня ему, продавай на моих условиях! Мне нужна охрана!

Немного подумав, Айорг хмыкнул и направился к двери.

– Если один мой знакомый там, счастье Ваше. С мечом он не управляется, но саблями может махать двумя за раз.

Глава 6. Славный день.

1.

– Кто бы мне сказал, что с такой мрачной рожей можно в праздничный день хлестать «Драконью кровь», я бы не поверил.

Самаэль поперхнулся напитком, выплёвывая содержимое обратно в кружку. Ёмкость была одарена печальным взглядом, после чего тави решил больше к ней не возвращаться, а уделить все своё внимание вдруг оказавшемуся рядом Сонрэ. Казалось бы, мужчина должен был отсутствовать в зоне видимости даже во время интронации, так как намедни уходил из дворца, так громко хлопая дверьми, что все опасались за сохранность интерьера. Причина была проста и заключалась в том, что Самаэль, не глянув в сторону пыхавшего праведным гневом соратника, не позволил свидетельствовать тому на суде в пользу тави Гелена.

Происходившее вокруг придерживалось заявленного курса, так что Самаэль провёл утро в относительном спокойствии, если исключить последние проверки по вопросам безопасности перед грядущим мероприятием. Выдавшиеся несколько минут тишины хотелось провести наедине с самим собой, возможно, трубкой и, Птица его раздери, самым обычным соком из не забродившего винограда. В глубине сущности мужчина предполагал, что ему кто-то помешает, но скорее ожидал Айорга, чем старого тави, предпочитавшего с порога обвинять его в желании прикладываться к спиртному в довольно-таки важный день.

Единственное, с чем мог бы согласиться – кислая мина. Как бы ни старался, порой Самаэль не мог полностью себя контролировать, да и что было следить за выражением лица, когда оставался наедине с собой.

Хотя дела шли неплохо, покоя не давало все и сразу. В частности, Первородные в целом и Король богов в частности: не зря ведь он пытался начать тот разговор. Упомнить всю свою родословную было трудно, но тави Гринд мог, если постараться, припомнить, что где-то там когда-то давно у него была то ли прабабка, то ли прадед, которые были в родстве с высшей кастой их общества. Стоило ли из-за этого мучиться разными подозрениями, а по итогу бежать и на свой страх и риск тыкать Венец пальцем? Едва ли он был настолько сумасшедшим любителем авантюр.

Чем беспокоили Первородные, так это их внезапным одобрением кандидатуры регента на роль следующего Владыки. Обитатели Пантеона люто ненавидели того, как все в империи знали, как регента Айорга, а они – как Хеймора Кровавого.

Своего бурного прошлого валакх не скрывал, но и на каждом углу о нем не трещал, предпочитая давать окружающим возможность самим при наличии желания и ресурсов выяснять, откуда у него тянутся корни. В своё время он немало ругался со своей претендующей на божественность родней, и по итогу теперь они не могли спокойно и смотреть в его сторону, а тут вдруг снизошли до одобрения на роль правителя. Поначалу думалось, будто Король богов на старости лет свихнулся, но потом на ум пришёл самый простой и логичный ответ – подкуп.

Подкупить Первородных можно было только одним, а именно – обещанием вернуть их на политическую арену, чтобы в их руках вновь оказалась не только религиозная, но и остальные сферы. С другой стороны, только последний дурак не понял бы, что возвращение Пантеона в столицу стало бы для Айорга первым и последним указом. В штыки встала бы армия, врачеватели, а там недолго было и всем остальным.