Охота на мотылька

– Вам всё перечислить? – огрызнулась я.

– Подозреваю, список будет слишком длинным, чтобы уложиться в мой перерыв, – проворчал мужчина недовольно, а после поддел ключи и подтолкнул в мою сторону. – Так и быть, чтобы ускорить процесс, поясню. Это мой подарок.

– Решили купить меня? – вновь почувствовала я подступающую ярость.

– Я не настолько глуп, чтобы не понять с первого раза, что вы не продаётесь. Это мой прощальный подарок. Выражение восхищения Вашими моральными качествами.

– Что? – опешила я. Мужчина посмотрел на меня практически с мукой, а после тяжко вздохнул, вероятно, уже раз тридцать пожалев, что вообще со мной встретился.

– В нашу первую встречу я был слишком самоуверен и допустил большую ошибку, решив, что вы ничем не отличаетесь от большинства девушек. Я прекрасно понимал, что вашему брату нечем вернуть мне долг, так как навёл о нём справки сразу, как он покинул «Олимпию». Так я узнал и о состоянии его бизнеса, и о том, что из родственников, способных одолжить ему, есть только вы – сестра-художница, которая уже несколько лет ничего не создаёт и сама на мели. Однако вашего появления у себя на пороге я не ожидал, но порыв оценил и заинтересовался. Девушка вы красивая, потому у меня и возникло это предложение с контрактом: я бы утолил свой интерес, ваш брат избавился бы от долга. Быть может и вы бы в накладе не остались от сотрудничества со мной, – меня аж передёрнуло от подобного циничного определения – «сотрудничество». Как красиво и как мерзко. Фу. – Однако вы меня сильно удивили, когда отказались, чем преподали урок и даже поселили веру, что не всё человечество продажно. Мне стало интересно, как вы выкрутитесь из ситуации, и вновь был удивлён, узнав, что вы пожертвовали своей квартирой ради брата. Это, как минимум, достойно уважения. Хотя и глупо, на мой взгляд. Потому я решил выкупить вашу квартиру. Естественно, на доверенное лицо.

– Зачем?

– Как минимум – это было хорошее вложение. Такая квартира стоит вдвое больше, чем я за неё отдал, – хмыкнул он.

– Это всё? – процедила я сквозь зубы.

– Нет, но к этому мы вернёмся позже, – послали мне подобие вежливой улыбки, но мне она показалась издевательской. – После, когда Владимир с женой пришли вернуть деньги, я узнал, что он отправляется на лечение. Стремление похвальное, но я только вчера узнал, что его оплатили тоже вы, из вырученных денег. Вчера же я понял, что вы лишились не только жилья, но и жениха.

– То есть, вы не знали, что я помолвлена, когда делали то предложение? – фыркнула я, сложив руки на груди.

– Знал, – как ни в чём ни бывало, отозвался он. – Но, если честно, меня это не волновало, так как повторюсь, многие девушки ухватились бы за подобную возможность на вашем месте, и никакие женихи, тем более подобные вашему, не стали бы преградой.

– А не слишком ли вы высокого мнения о себе? – зло прошипела я, поражаясь уровню наглости некоторых.

– О себе – нет. Поверьте, я реально оцениваю свою стоимость. А вот цена моего капитала – это уже другое дело, – растянул он губы в неприятной улыбке, склонив голову к плечу. – Вы бы всё равно лишились жениха. Только в нашем случае за просто так, так как он ваших моральных качеств не оценил. И да, меня поразил ваш порыв лишиться всего, лишь бы не лечь под меня, – холодно усмехнулся мужчина. – Это и взбесило и восхитило одновременно. Меня редко кто может удивить, но у вас это вышло. Поздравляю. За это я решил вас отблагодарить.

– Отдав мне квартиру за одиннадцать миллионов? – не поверила я.

– Десять из них вы мне вернули, – невозмутимо ответил Рязанов.

– Это десять, которые вы заплатили в том казино за моего брата?

– Я ничего за него не платил. Казино, как вы его называете, как и вся «Олимпия» принадлежит мне.

От этой новости я так растерялась, что просто не нашлась что ответить, позорно уронив челюсть. Мужчина помолчал, пережидая мой шок, а после слабо усмехнулся.

– Не стоит искать в моем подарке какой-то двойной смысл, Дарья. Я не пытаюсь вас купить, как и выманить прощение подобным образом. Своими действиями вы заставили уважать вас как личность. В этом городе мало тех людей, которые достойны моего уважения. А вы заслужили. Я искренне верю, что вы достойны большего, чем та коробка, в которой вы живете, неверный, меркантильный жених и брат-игроман. Благо, уже лечащийся. И да, вы стоите дороже любого контракта. Потому я просто возвращаю вам ваше. Хотел вернуть ещё вчера, там, в кафе. Во всяком случае, поговорить об этом, так как документы подготовили только сегодня утром. Но не получилось. А после, там, в квартире, я понял, что моим разговорам вы не поверите, или поймёте превратно. Собственно, так и получилось, – развёл он руками, намекая на моё присутствие в его кабинете с разборками. А мне пришлось признать, что стоило бы ему вчера заговорить о возможности возвращения квартиры, я бы его облила кипятком, решив, что он опять вернулся к теме «соглашений». – Я не хочу убедить вас в том, что я не мерзавец, каким вы меня считаете. Вероятно, именно им я и являюсь. Но вас мне захотелось поощрить. Потому не стоит отказываться, даже из гордости, которая, как я понял, у вас сильно развита.

– А тот миллион? – рассеяно спросила я.

– Что?

– Из выручки за квартиру, мы вернули вам только десять миллионов, когда вы отдали за неё одиннадцать.

– Считайте, что я инвестировал в здорового партнёра, который получится из вашего брата после лечения. Я верю, что он достаточно толковый бизнесмен, не считая его недостатка. Не будет мании – не будет проблем, и он принесёт мне хороший доход, который многократно покроет издержки. Большая часть того миллиона ведь пошла именно на его лечение, верно? – отвечать я не стала. – Не берите в голову, Дарья. Как и обещал, более я вас не побеспокою.

ГЛАВА 7

С того момента прошёл почти месяц. Я благополучно перебралась в свою квартиру, в которой всё осталось в том же виде, в каком я её и запомнила. Словно в отпуск уезжала. Брат успешно заселился в лечебницу, откуда мне и позвонил. Сообщать ему о благородном поступке Рязанова я не решилась, так как пришлось бы объяснять и многое другое. Потому трусливо промолчала, отправляя его на длительное лечение, чем выиграла для себя целых четыре месяца, чтобы придумать достойное объяснение моего проживания на старой жилплощади. А вот Екатерине призналась, так как она уже была в курсе многого, да и скрывать от неё своё место жительства было затруднительно. Девушка поохала, поахала, даже где-то повосторгалась благородством Рязанова, но мне в её взгляде всё равно почудилось подозрение.

Я её восторгов не разделяла, но должна была признать, что поступок Ильи Андреевича оставил впечатление и в моей душе. Во всяком случае, я поняла, что мысли о нем перестали порождать ненависть в моей груди.

А мысли были… К своему стыду, так вышло, что в этом человеке я нашла своё вдохновение, которое щедро выплёскивала на холсты, не щадя ни сил, ни времени. Как и обещал, он больше не объявлялся, и мы не встречались. Казалось, что всё было лишь дурным сном: и проигрыш Вовки, и встреча в офисе с Рязановым, когда он сделал предложение, и даже продажа квартиры. И жить бы мне спокойно, вот только его образ прочно засел в моей голове, как я ни пыталась его гнать из своих мыслей. Как-то неожиданно вышло, что у меня скопилось достаточное количество картин, достойных выставки, что вынудило меня задуматься о будущем. И вспомнить прошлые знакомства.

Не скажу, что безоговорочно вернулась к жизни и к тому состоянию, в котором была до потери близких, но недавняя встряска заставила меня переосмыслить последние годы моей жизни. Той, где я была тенью себя прежней. Родители осудили бы меня. Они всегда учили меня бороться и жить, несмотря ни на что. А я… Как ни тяжко то признать, но именно появление в моей жизни Рязанова стало тем необходимым толчком, чтобы вынырнуть из своей скорлупы, и встретиться с реальностью. И бороться за свою жизнь, разумеется.