Страница 18 из 25
Стас находил в подобном положении вещей свое очарование.
Но вернемся обратно в одну из комнат Цитадели Сумада.
Глаза мужчины продолжали пробегать по строчкам иероглифов, но его мысли были где-то далеко.
Драконам и ёкаям было разрешено на время поселиться на землях Сумада. Именно Сумада, так как дайме Рашта был решительно против видеть столь могущественных существ у себя дома.
Были непонятки и с оммёдо.
После объявления войны хаосу, началась повальная мобилизация. Точкой сбора была назначена самая северно-западная граница Хигацудо. Это значило, что чтобы войска Рашта и других стран дошли до точки сборка, им надо было пройти сразу несколько соседних стран.
Это создавало ряд трудностей и напряженных ситуаций, которые, впрочем, решались в штатном порядке, так как мелкие страны все равно ничего не могли поделать.
Таким образом призыв коснулся и кланов оммёдо. Хаос ничуть не стеснялся промывать мозги ёкаям, поэтому нужны были те, кто умел и знал, как с ними лучше всего бороться.
Неудивительно, что ёкаи и их охотники не смогли найти общий язык. Пока что они лишь сверлили друг друга злыми глазами, но недалек был и день, когда произойдет серьезный конфликт.
И хоть Стас, Сатоши и Кизаши все еще были в Цитадели, но они уже знали, что им скоро предстоит отправиться к расположению общей армии.
Печати Тэкехиро отлично помогли бы в организации укреплений, а зелья Кизаши пригодились в госпитале.
Мобилизация коснулась не только землянина и его товарищей. Все, кто мог и умел владеть оружием забирались в армию без права на отказ.
И даже если бы кто-то и мог отказаться, то после этого ему было бы проще добровольно самоубиться, так как его репутация была бы уничтожена безвозвратно.
В этом плане иной раз доходило до полного абсурда.
К примеру, в армию записалось очень много стариков воителей, посчитавших эту войну достойной, чтобы она стала их последним достижением.
Природа сотворила с людьми этого мира забавный трюк. Тела воителей, да и обычных людей, от рождения и до самой смерти постепенно увеличивали объем хранящейся в них праны.
Но если у обычных людей прирост относительно ничтожного резерва не особо ощущался, то вот у воителей это могло приобретать пугающие очертания.
Учитывая же усиливающуюся с возрастом деградацию праноканалов и самих организмов, сумевшие дожить до старости воители обладали огромными резервами, но были не в состоянии полностью ими воспользоваться.
Они становились, своего рода, «орудиями одного выстрела». Да, нанесенный ими урон будет огромным, но стоить он им будет очень многого.
Так почему же эта тема стала столь важной для Стаса буквально перед самой отправкой на фронт?
*****
- Вы уверены? – Стас с наслаждением приложился к кружке зеленого чая. – Вы можете погибнуть.
Шел уже седьмой год его жизни в этом мире и если поначалу он относился к зеленому чаю резко негативно, то постепенно он изменил свое отношение.
Будь здесь еще и кофе, Ордынцев может быть и изменил свое мнение об этом мире.
- Хе-хе, может я на это и надеюсь, - закхекал Хидэо, дедушка Кизаши. – Будь уверен, я все еще могу принести клану значительную пользу. Пускай уже, хе-хе, и не как воин. Разве что враг споткнется о мое немощное тело!
Прошедшие годы сказались на нем очень сильно.
Теперь он был лишь тенью того боевитого старика, которым он когда-то являлся. Проблемы с здоровьем имеют свойство накапливаться, поэтому год назад Хидэо передал должность главы госпиталя.
Но отнюдь не Кизаши, как можно было подумать. Новым главой госпиталя стал его первый ученик, Мичиро Сумада. Подобное назначение не стало ни для кого сюрпризом. Мичиро был умелым руководителем, обладающим впечатляющим авторитетом и превосходными навыками целителя.
Да, его нелюбовь ко всем, кто мог поспорить с его мастерством, была отлично известна, но он хотя бы старался, чтобы эта особенность его характера не сильно сказывалась на госпитале.
Самому же Стасу было больно смотреть на медленное, но неотвратимое угасание этого мощного старика.
Это было сродни тому, как моряки плачут, когда видят уход под воду величественных линкоров и авианосцев. Сила подобных катастроф такова, что способна затянуть в себя еще множество душ, готовых уйти следом за кораблем.
Самое же ужасное было в том, что в отличие от даже самых могущественных людей, Стас и впрямь мог помочь.
«Миллионы на тот свет не заберешь». – так себя успокаивает большинство людей, с завистью смотря на богатеев, способных за день тратить столько, сколько они сами не тратят за всю свою жизнь.
«Для смерти все мы едины». – сколько таких поговорок и присказок было порождено человечеством за годы существования?
Но Ордынцев сумел вырваться из этой пагубной системы. Он был свободен от подобных ограничений. Смерть от старости, как и старуха с косой, больше не властвовали над ним. Да, он еще не закончил исследования и не настроил технику на себя, но это был лишь вопрос времени.
Он уже знал, что стоит сделать.
В итоге Станислав мог вылечить сидящего рядом с ним старика. Откатить его возраст на пару десятков лет, отсрочив смерть.
Вот только не было ни единого шанса, что бы Хидэо этого не заметил.
И стоит только ему об этом узнать, как он незамедлительно захочет, чтобы Стас позаботился об Кизаши. У Кизаши же может появится девушка и дети, которым тоже потребуется эта же техника.
Да и сам Хидэо скорее всего захочет спасти часть своих еще живых товарищей.
Одно спасение и падение Широ Змея станет неминуемо. Его смерть станет очевидной и предрешенной.
В идеале, Стас или Сатоши должны были убить оппонента, чтобы исключить даже малейший шанс на распространение слухов о существовании подобной техники.
Но характеры обоих ученых давали достаточно гарантий, чтобы не пытаться предпринимать столь радикальные шаги. Сатоши и Широ были законченными одиночками, физически не способными на доверительные отношения хоть с кем-то.
В этом плане Стасу даже немного повезло. Его связь с Левиафан позволила ему обзавестись хотя бы одним дорогим человеком, в то время как Тэкехиро всю свою жизнь был исключительно один.
Именно поэтому прямо сейчас Стас старался всячески улучшить последние дни человека, которому он был так обязан.
Смотреть, как умирает твой друг, иметь возможность его спасти и не мочь этого сделать. Ужасная перспектива.
В тот день Стас Ордынцев впервые серьезно забеспокоился о том, что словосочетание «Бессмертие – это проклятие» не так уж и бредово, как может показаться на первый взгляд.
- Ты лучше скажи мне, - Хидэо требовательно посмотрел на Змея. – Вот стоило это того? Бросить все, что я для него готовил, и стать никому не нужным и никому не известным алхимиком! Годы трудов дракону под хвост. Вот же упрямец, видят боги, весь в моего непутевого сынка! – злющий старик чуть было не брызгал ядом.
И бывшего главу целителей можно было понять. В тот день, когда Хидэо собирался передать свою должность Кизаши, молодой мужчина решительно отказался.
Уже сделавшего себе определенное имя алхимика тянуло к новым высотам мастерства, в то время как должность главы госпиталя погребла бы его под тоннами обязанностей и бумаг.
Поэтому, не смотря на все крики и проклятия деда, он решительно отказался.