Страница 4 из 7
– Скажи, что труппа народного театра Петра Васильевича Болдина осчастливила ее своим посещением.
– Ишь ты! – усмехнулся мужик и скрылся за забором. А Петрико приготовился ждать.
Примерно через полчаса калитка отворилась, и к нашим путникам вышла девушка в голубом платье со светло-русыми локонами, искусно уложенными вокруг классического овала лица. Ее большие серые глаза насмешливо сузились.
– Это, стало быть, и есть та самая благодетельная труппа народного театра Петра… как его там? – обратилась она к мужику.
Сказочник снял свою широкополую шляпу и галантно поклонился.
– Разрешите представиться. Петр Васильевич Болдин, владелец балагана, автор и режиссер – постановщик ряда пьес и сказок. Разъезжаем с гастролями по стране. В данный момент прибыли в Ваше имение и мечтаем потешить Вас своим искусством.
Наталья некоторое время изучающе смотрела на руководителя «народного театра» и его «труппу», а затем, сделав широкий жест, вновь обратилась к мужику:
– Кузьма, открой ворота, впусти «карету», – и в тон балаганщику добавила, – Милости просим в нашу скромную обитель.
Кибитка заскрипела и медленно тронулась за девушкой по выложенной красным кирпичом аллее к трехэтажному особняку, выстроенному в ложно-готическом стиле и представляющему собой одну из жемчужин русской архитектуры.
Петрико смотрел вслед хозяйке, пытаясь понять, правильно ли он угадал ее натуру. Он отметил, что, несмотря на некоторую печаль и задумчивость во взгляде, в ее движениях сквозила решительность и резкость.
Оставив кибитку вместе с труппой балаганщика неподалеку от резных дверей, Болдин и Наталья вошли во дворец. По начищенному паркету просторного коридора со стенами, украшенными фамильными портретами, княжна проводила Петрико в просторную залу, оборудованную сценой и кулисами.
– Это помещение моего домашнего театра, – сказала хозяйка.
– Карл Вольфович Блюмберг – его режиссер, – Наталья указала в сторону элегантного немецкого еврея с острой бородой и взглядом.
– Петр Васильевич Болдин, владелец народного театра и наш гость, – представила она Петрико, – Этим летом Карл Вольфович занят тем, что готовит ряд спектаклей к просмотру директора театра Ее Величества Королевы Великобритании, приглашенного погостить у нас моим отцом. Карл Вольфович, будьте любезны, соберите труппу. Мои артисты и сцена в Вашем распоряжении, господин Болдин. Сколько времени понадобится для подготовки к спектаклю?
– Не больше получаса, сударыня! Мы не заставим Вас долго ждать, – ответил балаганщик.
– Вот и чудесно! – и Наталья вышла из залы, оставив за собой легкое движение воздуха и тонкий аромат.
Именины
Принцесса сладко потянулась и открыла глаза. Опочивальня была заполнена теплым золотисто-розовым светом.
«Вот и настал этот день», – подумала принцесса, но, почему-то, не испытала радости. Она откинула шелковый полог, поднялась, прошла мимо изразцовой печи, туалетного столика с креслом и, подойдя к окну, раздвинула шторы.
«С днем рождения, моя девочка!» – услышала она ласковый мамин голос.
– Мамочка, где же ты? – прошептала она, жадно вглядываясь в синий колодец неба, темнеющего среди облаков. Крупные слезы бусинками покатились по щекам.
– Принцесса проснулась! – донесся до нее звонкий голос лейб-кучера.
Двор мгновенно пришел в движение.
– Ее Высочество проснулись! – звучало тут и там.
Все сразу стало на свои места. Девка Парашка помогла ей одеться, а фрау Марта приступила к прическе.
«Все же мудро устроен мир, – думала принцесса, разглядывая в зеркалах трельяжа из розового дерева свой фас и профиль, – каждая тварь в природе имеет свое место. А я рождена править. Возможно, поэтому мои родители ушли так рано. Будь они живы, мой талант повелевать людьми еще бы долгое время томились на задворках». Она с особым удовлетворением отметила на своем совсем еще юном лице зеркальный блеск глаз и волевую складку на подбородке, а душа наполнилась привычной уже значимостью и скукой.
– Ваше Высочество, действительный тайный советник первого класса просит Вашей аудиенции!
– Пусть войдет, – кивнула принцесса.
Фрейлина Полина, сделав легкий реверанс, скрылась за дверью.
–Доброе утро, Яна Анатольевна! Примите мое искреннее поздравление, наилучшие пожелания и этот скромный подарок, – сказал советник, ставя на мраморную инкрустацию трельяжа изящную коробочку из слоновой кости, – Как изволили почивать?
– Прекрасно, Петр Васильевич, – принцесса открыла коробочку и, взглянув на изумрудные серьги, деликатно улыбнулась, – Очень мило. Но у Вас ко мне, наверное, еще что-то?
– Да, – бархатным голосом ответил собеседник, – распорядок Вашего сегодняшнего дня.
– Читайте.
Тайный советник наклонил голову в знак почтения, отпер изящный серебряный замок молескина, открыл свою деловую книгу на заложенном местеи стал читать:
– Десять часов – утреннее чаепитие, десять тридцать – прогулка по скверу.Одиннадцать тридцать – посещение дендрария. Двенадцать ноль ноль – выезд к народу. На центральной площади в честь Ваших именин будут раздаваться угощения, вино, серебряные монеты. Вы въедете в карете, ведомой дюжиной белых жеребцов. На Вас будет голубое платье, расшитое драгоценными каменьями, и золотая лента.
Яна Анатольевна качнула головой и прервала говорящего:
– Петр Васильевич, позвольте о деталях моего туалета мне позаботиться самой.
– Да, моя принцесса! – вновь склонился в учтивом поклоне тайный советник, – Но я должен быть уведомлен о Вашем решении заранее, так как вся процедура Вашего выезда тщательно продумана, включая цвет кареты, платьев фрейлин, букетов цветов. Если Вы хотите что-либо изменить, учтите, что я должен буду успеть за два часа изменить все, что так скрупулезно готовилось несколько месяцев, иначе не будет гармонии. А Вы знаете, как важна она в таком ответственном деле, как выезд к народу. В городе толпы иностранных журналистов, которые так и ждут случая раздуть очередную сенсацию. Представьте, что завтра инфант Карл, или принц Фредерик прочтет в вечерних новостях, что у принцессы Яны нет вкуса. Вкус императорской особы – дело государственной важности.
– Хорошо, я буду в голубом, – нахмурилась принцесса, – И велите подавать чай! Остальное зачитаете за чашкой.
Процессия медленно двигалась по намеченному маршруту. Вокруг словно море колыхалась живая многоликая толпа. Она то сжималась, то рассеивалась, издавая монотонный гул, через который время от времени прорывались довольно четкие выкрики:
«Да здравствует принцесса Яна!!!»,
«Нашей королеве долгие лета!!!»
Один из царедворцев приблизился вплотную к тайному советнику и пробубнил ему в ухо: «Неплохо было бы устроить небольшое кровопролитие».
Через несколько минут советник отделился от свиты, доскакал до кареты и опустил голову к окну:
– Если бы моя госпожа бросила в толпу горсть золотых, её народ был бы счастлив, а все иностранные газеты написали бы о щедрости принцессы Яны. Мешочки с золотыми в Вашем сундучке.
– Великолепная мысль, – захлопала в ладоши фрейлина Полина.
– Но здесь на всех не хватит, – возразила принцесса, глядя на живое море.
– Бросайте, Ваше Высочество, бросайте, это будет так эффектно! – смеялась фрейлина Надин.
Яна запустила руку в мешочек, коснулась монет, но мамин голос из глубины памяти предостерег: «Даже в самой изысканной шкатулке может храниться самая недостойная вещь». Яна разжала кулачок, пытаясь осознать смысл происходящего. Потом улыбнулась и сказала:
– Петр Васильевич, здесь на всех не хватит. Велите Вашим людям раздать каждому по золотому.
Шея действительного тайного советника первого класса плавно побагровела.
– Моя госпожа, если мы сделаем это, государственная казна опустеет.
– Тогда совсем не вижу проку от такого благодеяния, – заявила принцесса, -Ведь если казна опустеет, то и те, кто получит золотой, и те, кому монеты не досталось, больше потеряют, чем приобретут! И разве я правлю государством, чтобы несколько человек случайно оказались обласканы, а не для того, чтобы в нем не осталось бедных?Так, или не так, Петр Васильевич?