Страница 8 из 22
– Потише, – осадил ее офицер. – Не так быстро. Вам нужно…
Дверь позади Талиас открылась, и он замолк на полуслове. Обернувшись, она увидела, как в помещение входит мужчина средних лет. На его желтом одеянии она различила восходящее солнце – эмблему синдика семьи Митт.
– Вижу, я не опоздал, – заключил прибывший. – Митт’али’астов, я не ошибся?
– Верно, – нахмурилась Талиас. – А вы?..
– Синдик Митт’урф’ианико, – представился он и тут же переключился на офицера: – Насколько мне известно, юная особа желает получить место на «Реющем ястребе»?
– Так точно, синдик, – ответил офицер, чуть прищурившись. – Приношу свои извинения, но вопрос относится к компетенции флота, а не аристократов.
– Это не касается тех случаев, когда кого-то назначают в качестве наблюдателя от семьи Митт.
Служащий покачал головой:
– Ее документы не соответствуют этой позиции.
– Кто-то из семьи придержал их, и я не уложилась в срок, – вставила Талиас.
– Вот как, – процедил Турфиан. – И ничего нельзя поделать?
– Осталась вакансия воспитателя для «идущей по небу», – выпалила она. – Мы как раз обсуждали детали.
– Превосходно, – воспрянул духом синдик. – Что для этого нужно сделать?
– Все не так просто, – начал офицер.
– Куда уж проще, – возразил Турфиан. – У вас есть вакансия, а семье Митт нужен свой наблюдатель на борту.
– Ее кандидатуру должны утвердить.
– Я сам все утвержу, – отрезал синдик.
Офицер покачал головой:
– При всем уважении, синдик…
– При всем уважении к вам, – с нажимом произнес Турфиан, поднимаясь…
И внезапно Талиас осознала всю полноту власти, которой была наделена Синдикура. Эта власть, несущая в себе всю мощь чисской истории, простиралась далеко за пределы политической сферы.
– Доминации угрожает вражеский удар, – мрачным, приглушенным голосом сообщил Турфиан. – Силы обороны и Флот экспансии должны быть в полной боевой готовности. На каждый корабль, где может понадобиться «идущая по небу», таковую назначат. А работа «идущей по небу» немыслима без воспитателя. Через четыре часа «Реющий ястреб» уйдет на боевое задание. У нас нет времени – у вас лично его нет – вступать в бесплодные споры.
Он глубоко вздохнул, и Талиас показалось, что его выправка и манеры немного смягчились.
– Итак. Перед вами готовая воспитательница, у которой есть навыки и желание служить на этой должности. Семья дает свое согласие на ее пребывание на борту. Мы не сомневаемся, что вы найдете способ укомплектовать «Реющий ястреб» кадрами, которые ему так необходимы для выполнения задачи.
С секунду оба молчали, буравя друг друга взглядами. Ох уж это соперничество между флотскими и аристократами…
Однако речь Турфиана была пылкой и обоснованной, и офицер не мог этого не признать.
– Ладно, – ответил он, после чего несколько секунд возился с квестисом. – Что ж. – После краткой паузы он поднял взгляд на Талиас. – Я отправил приказы, инструкции и коды допуска на ваш квестис. Внимательно прочтите и будьте любезны в назначенное время явиться в назначенное место. – Он метнул взгляд на Турфиана. – Как синдик Турфиан и сказал, «Реющий ястреб» отчалит через четыре часа.
– Спасибо, – выдавила Талиас.
– Не за что. – Он коротко улыбнулся. – Добро пожаловать на службу во Флот экспансии, воспитательница Талиас. Желаю удачи с вашей подопечной.
Несколько секунд спустя оба представителя семьи Митт продолжили разговор в коридоре.
– Спасибо, – поблагодарила синдика Талиас. – Вы пришли как раз вовремя.
– Рад, что удалось помочь, – улыбнулся Турфиан. – Вы – выдающаяся особа, Талиас.
Почувствовав, как щеки наливаются краской, она снова сказала:
– Спасибо.
– И раз уж я помог вам, – продолжил синдик, – вы мне тоже помогите.
Талиас невольно отпрянула.
– Что, простите? – спросила она, замерев на месте.
– Времени в обрез. – Турфиан взял ее под руку и потянул за собой. – Идемте. Я все расскажу по пути на корабль.
Талиас уже лет двадцать не держала в руках военной разнарядки, не говоря уже о том, чтобы следовать таковой. К счастью, как только первоначальный ступор выветрился, старые привычки и навыки дали о себе знать, и она прибыла на «Реющий ястреб» с приличным запасом времени.
Девочка ждала ее в салоне, развалившись в огромном кресле за игрой в «шмыг-тык» или во что-то подобное на своем квестисе. На вид ей было лет девять-десять, но «идущие по небу» в росте, как правило, отставали от сверстников, так что предположение могло оказаться ошибочным. Девочка подняла глаза на незнакомку, смерила ее недоверчивым взглядом и вернулась к игре. Талиас хотела было представиться, но вспомнила, как сама часто принимала в штыки очередную воспитательницу, и молча двинулась с багажом в свою каюту.
Там она не спеша обустроилась. К тому моменту, когда Талиас вернулась в салон, ее подопечная отложила квестис и со смурным видом смотрела на ряд дублирующих экранов, который был размещен на переборке под полкой с нехитрой снедью.
– Мы уже вылетели? – спросила Талиас.
Девочка кивнула:
– Да, совсем недавно. – Помедлив, она украдкой бросила взгляд на свою новую соседку. – Вы новая пекунша?
– Я твоя воспитательница, – поправила Талиас, морща лоб. «Пекунша»? Это что, новое название должности или малышка сама придумала такое слово? – Я буду заботиться о тебе все время, пока мы остаемся на «Реющем ястребе», – пояснила она, после чего уселась в другое кресло. – Меня зовут Талиас. А тебя?
– Разве вам не сказали?
– Меня позвали в последний момент, – призналась женщина. – Пришлось поднапрячься, чтобы успеть в космопорт до отлета челнока.
– А, – немного растерянно протянула малышка. Наверное, раньше ей попадались более дисциплинированные воспитательницы. – Меня зовут Че’ри.
– Очень приятно, Че’ри, – улыбнулась Талиас. – Во что ты играла?
– Что? А. – Девочка прикоснулась к экрану. – Я не играла. Я рисовала.
– Вот оно что, – протянула Талиас. Значит, Че’ри любила рисовать, а сама она с трудом отличала рабочий конец стилуса от декоративного. Эта тема вряд ли поспособствует сближению. – Я не знала, что в «шмыг-тык» есть опция рисования.
– Это не настоящее рисование, – смущенно поведала девочка. – Я просто беру готовые кусочки и соединяю их в картинку.
– Надо же как интересно. Похоже на мозаику. Можно посмотреть?
– Нет. – Съежившись, Че’ри схватила квестис и прижала его к груди. – Я никому не показываю.
– Твое право, – поспешила заверить ее Талиас. – Если когда-нибудь передумаешь, мне будет очень приятно посмотреть твои рисунки.
– А вы любите рисовать?
– У меня плохо получается, – вздохнула она. – Но мне нравится любоваться искусством.
– Вы думаете, мое рисование – глупости?
– Конечно, нет. Такой талант всегда на пользу.
– Я же не по правде рисую, – напомнила Че’ри. – Просто передвигаю кусочки картинки.
– Ну и что, на это тоже нужен талант, – выкрутилась Талиас. – Так что никакие это не глупости.
Че’ри опустила ресницы:
– Моя предыдущая пекунша так говорила.
– Она ошибалась.
Девочка сдавленно фыркнула:
– Она считала, что никогда не ошибается.
– Уж поверь, – сказала Талиас. – Я на своем веку повидала столько этих «пекунш», что точно знаю, что она не права.
– Ладно. – Че’ри уставилась на нее. – Вы не такая, как остальные.
– Как твои остальные пекунши? – Женщина попыталась улыбнуться. – Наверняка не такая. Сколько их было?
Малышка снова опустила глаза.
– Восемь, – раздался едва слышный ответ.
Талиас передернуло от того, сколько боли в ее голосе.
– Ого, – тихо удивилась она. – Трудно, наверное, тебе пришлось.
Че’ри снова фыркнула:
– А вам-то почем знать?
– Потому что у меня было всего четыре.
Девочка уставилась на нее круглыми глазами:
– Вы – «идущая по небу»?
– Была раньше, – уточнила Талиас. – Но я помню, как это тяжело, когда у тебя забирают одну воспитательницу и назначают новую.