Страница 2 из 7
Глава 3. Глафира Журавлёва
Глафира согласилась поехать в Благовещенку, не раздумывая, как только Сережа позвал её с собой.
Во-первых, ей было интересно побывать в настоящей русской деревне. Её семья, всю жизнь прожившая в столице, старалась каждое лето покинуть душный город и уехать хотя бы на две недели на заграничный курорт. Так они побывали уже во многих странах. Если позволял папин график, иногда им удавалось вырваться в путешествие ещё во время зимних каникул или на майских выходных. Но в деревню они не ездили ни разу.
Во-вторых, Глаша любила путешествовать: новые страны, впечатления, знакомства. И сейчас она жила в ожидании сильных эмоций. Провести время в Благовещенке ей казалось куда интереснее Таиланда и Турции. Тем более, поездка в деревню не исключает папин отпуск, до которого ещё три месяца, и побывать на море она тоже успеет.
Родители готовы были отпустить старшую дочь с Сергеем хоть на край света.
– Как ты сказала, Рыжик? Благовещенка? Вот совпадение! Мы там недалеко новую развязку начинаем строить. Я и не знал, что Галина Ивановна из деревни, она как-то не рассказывала.
– А мне Серёжа часто рассказывал про детство в деревне. Интересно теперь вживую посмотреть. И поддержать его хочется, ведь ты знаешь, как Серёжа любит руководить. Его старшим выбрали в дипломном проекте.
– Берёзин справится! Привет ему передавай. Когда отчаливаете?
– Он обещал завтра рано утром зайти за мной. Мы в универе соберёмся, а оттуда вместе будем добираться.
Собирая в рюкзак десяток легкомысленных сарафанов, Глаша даже не представляла, какие перемены принесёт ей Благовещенка.
В пятнадцать лет Глафира влюбилась в командира экипажа в самолёте. Правда, она его никогда не видела. Но дважды летала с ним и влюбилась в голос, интонации, хорошо поставленную речь, даже в сочетание имени и фамилии. А фантазия уже дорисовала его образ. На сайте авиакомпании Глаша нашла фотографию командира и сохранила себе, поставила на заставку в телефоне, повесила его портрет у себя в комнате над столом. А когда спрашивали, говорила, что это её любимый современный поэт. Позже влюбленность прошла, и девушка со смущением вспоминала своё увлечение. Портрет отправился на свалку, но его фотографию из телефона она не удаляла, хранила на память.
Таких эпизодов платонической любви в жизни Глаши было много: она влюблялась в учителей, в актёров, в водителя. Писала стихи в свою тетрадочку и сохраняла их фотографии в телефоне. Но серьезных отношений никогда не возникало. Родные давно «поженили» её с Сергеем, и переубеждать их не хотелось: не было необходимости.
Встречаться с кем-нибудь ради интереса и потому что все так делают, Глафире не хотелось. Ей больше нравилось романтически вздыхать над придуманными героями.
Сережу она считала просто другом и, честно говоря, уже привыкла, что он всегда рядом, с первого класса. Подружки завидовали ей, Сергей смущался, но продолжал встречать и провожать на дополнительные занятия, скучать в летнем лагере, приглашать с собой на все прогулки: либо с Глашей, либо никак. Глафира не обращала внимания на то, что они выросли и пора держать дистанцию. А Сергей радовался, что хотя бы так его не просто подруга была рядом.
После школы Серёжа звал её с собой, поступать во ВГИК на актёрское мастерство. Но Глаша отказалась категорически: слишком много мороки и совсем ей не интересно. Она выбрала своей профессией ветеринарию. Сейчас, в апреле, уже заканчивала дипломную работу и могла позволить себе уехать на пару недель в деревню.
Часть 2. Десять лет назад
Глава 4. Наталья Воронцова
Наталья Павловна узнала о беременности поздно. Потом она часто себя спрашивала: как поступила бы, если бы узнала раньше? Аборт? И понимала, что снова выбрала бы то, что выбрала: жизнь с больным ребенком в отшельничестве.
Наталья давно хотела детей. Сначала она развелась с первым мужем, потом со вторым: первый не хотел детей – строил карьеру, а второй оказался бесплодным. Когда пришла на УЗИ, ей сказали, что аборт делать уже поздно, но большая вероятность, что ребенок родится больным. Наташа ходила по разным врачам и лучшим клиникам, но все говорили одно и то же: скорее всего, родится даун. Ей пришлось принять это известие, смириться с ним, и жить дальше. Наташа понимала, что это её последний шанс: скоро 40, карьера в театре подходит к концу, лучшие роли сыграны в молодости. Если не родить сейчас дочку, больше уже детей не будет. Да и аборт никто не предлагал: слишком поздно обратилась. Зато везде, куда она приходила на консультации и обследования, ей мягко советовали оставить ребенка после родов. «Зачем вам больной младенец? Это овощ, он никогда не оценит вашей жертвенности и даже не поймет, кто вы! Конечно, бывают разные случаи, но кто сказал, что поражение мозга вашего ребенка будет не так сильно? Лучше сразу откажитесь». Но Наташа даже слышать не хотела об этом. Отдать ребенка, которого так долго ждала? Где гарантия, что у нее ещё будут дети?
После двух неудачных попыток больше Наталья замужем не была, но знала, кто отец ребенка. Сначала решила не говорить ему, но потом поняла, что сама не справится: в театре она теперь играть не сможет, а накопления у нее собрались небольшие. На скромную жизнь хватит, но ведь ребенок родится больным, неизвестно, что ей может понадобиться…
Зато у неё был домик в деревне Благовещенке, и она решила сбежать туда от лишних сплетен и пересудов, оставив городскую квартиру как запасной аэродром.
Тяжёлый разговор с отцом ребёнка Наташа перенесла с достоинством: она знала, что директор театра будет не в восторге от этой новости, потому что счастливо женат. В театре про связь Наташи и Игната никто не знал, по крайней мере, им хотелось так думать. Наташа влюбилась в него сама и сама приняла его условия отношений без обязательств. Конечно, она глупо надеялась, как и все девушки, что в дальнейшем из статуса любовницы перейдёт в статус жены. Ведь его дети уже выросли, в семье больше ничего не держит, да и Наташа лет на десять моложе его супруги. Но Игнат, директор театра, ничего в своей жизни менять не собирался, его устраивали привычный уклад, спокойный быт. Страстей уже не хотелось. Актриса подвернулась, приглянулась, и он решил: почему бы и нет? И вот, спустя два года, Наташа забеременела.
Услышав от неё новость, Игнат вскипел и сказал, что надо делать аборт. Наталья объяснила, что все сроки уже прошли и что она хочет этого ребёнка, потому что Игната по-настоящему любит. Конечно, он не поверил, но в итоге согласился на её условия: хорошо, сумму на алименты выделять буду – за молчание. А ты к жене моей не лезь и никому не говори, кто отец. Так и договорились.
Наталья Павловна оказалась в Благовещенке и стала вести полностью затворническую жизнь. Уйдя из театра, она сменила номер телефона, никому не сказала, куда уедет. О беременности тоже никто из сослуживцев не знал. Близких друзей у нее не было, родственники жили в другом городе, бывшие мужья обзавелись семьями. В общем, как оказалось, никому она была не нужна.
Когда пришло время родов, Наташа уехала на неделю в город, а вернулась в деревню поздно вечером уже с малышкой. В Благовещенке Наташа старалась не распространяться про дочку-дауна и на людях не показываться. Гуляла только тогда, когда вокруг точно никого не было – благо, дом её стоял особняком, на самой окраине деревни.
Игнат исправно посылал деньги, Наталья покупала на них лекарства, продукты, одежду, памперсы. Деревенские жители замечали, что к ней раз в неделю приезжает одна и та же машина: это была доставка покупок.
Её малышка действительно родилась с синдромом Дауна, но, к Наташиному счастью, без врождённых пороков, о которых она начиталась. После принятия известия, что её единственный ребенок родится больным, Наташа основательно готовилась. Оставалась ещё половина беременности, чтобы изучить синдром, его особенности, развитие ребенка с таким диагнозом. Наталья вела дневники, куда записывала всевозможные советы, рекомендации, техники закаливания, системы обучения детей солнца. Она перечитала массу блогов родителей Даунят и поняла, что не всё так страшно.