Солдатские небылицы

– Извините, а не подскажете, где можно купить чего-нибудь согревающего? – робко спросил он.

– Скоро закипит титан – будет чай, – включил я дурака.

– Да нет, батя, ты не понял, чаю мы напились за два года предостаточно. Водка есть?

– Есть, только по червонцу.

– Ну ни фига себе, что так дорого?

– Ресторанная наценка.

– Ладно, давай пузырь.

– Ты в каком купе?

– Через два отсюда.

– Иди, сейчас принесу.

Сержант пошёл в своё купе, а я, прикрыв дверь, залез на полку и вытащил бутылку водки. «Это я правильно сделал, что не стал ему показывать, где она лежит. А с червонцем прогадал. Мне же нужно компенсировать за те два пузыря, что менты с собой унесли, да и себе что-то нужно заработать», – подумал я.

Рассказ 1

Взял я бутылку, завернул её в полотенце и подошёл к купе, где сидел сержант с голубыми погонами. «Да без физики никуда», – громко говорил сержант своим попутчикам. В купе сидело человек восемь. Я подошёл и подал сержанту бутылку.

– Во, батя, спасибо, – радостно крикнул сержант, ловко её открыл за ушко и разлили всем по стаканам.

– Да ладно тебе трепаться, где тебе нужна была физика? – продолжил начатый спор солдат с чёрными погонами, – через день на ремень, и так два года. Давайте выпьем за дембель. Ура!!!

«Ура!!!», – подхватили все сидящие и выпили.

Я сглотнул слюну, так мне захотелось присесть с ними и выпить. Но бутылка была одна.

«Так вот, рассказываю, – начал сержант, – дело было на аэродроме в Амдерме, полтора года назад. Была зима, мороз нешуточный. На стоянке стоял Ан-26, военный. Техники его обслуживали, а мы стояли в карауле. Я подошёл к самолёту и начал интересоваться, что да как. А от самолёта только что отъехал заправщик и один солдат из обслуги сливал отстой в ведро. А отстой, это тот же бензин, ну может немного грязный. Рядом с ним стоял инженер старлей и курил. Я решил проявить бдительность и сделал тому замечание.

– Товарищ старший лейтенант, на стоянке курить строго запрещено, тем более что Вы стоите рядом с ведром, а в нём бензин.

– Ты, салага, не борзей, делать замечание офицеру, – сказал старлей, а затем улыбаясь добавил, – и вообще это новая марка бензина – он не горит.

– Как это бензин не горит?

Офицер взял ведро и отнёс его к курилке, которая была за стоянкой. Вся обслуга самолёта подтянулась туда же.

– Да ты что, Витёк, это же новый сорт. Он горит только в двигателе, а на земле им костёр тушить можно, – встрял мой знакомый, техник Саня, сержант из роты обслуживания.

– Да ладно прикалываться, пацаны, – ответил я.

– Гляди, салага, – сказал подошедший старлей и бросил горящий окурок в ведро с бензином.

Окурок очертил дугу и спокойно упал в ведро. Я ожидал увидеть огненную вспышку, но раздалось только слабое шипение гаснущего в бензине окурка.

– Да в ведре, наверное, не бензин? Вы прикалываетесь надо мной.

– Делать нам больше нечего, только поприкалываться, – ответил старлей.

А я, глупый, стоял и смотрел на ведро с бензином, вместо того чтобы посмотреть на их рожи. Сразу бы понял, что здесь что-то не то. А они на полном серьёзе продолжали разводить меня.

– Не бензин говоришь? – Саня взял ветошь, намотал её на кусок проволоки и начал поджигать спичками.

Ветошь загораться не желала, только чуть тлела. Тогда он опустил её в ведро, намочил и снова поднёс к ней горящую спичке. Ветошь ярко вспыхнула.

– А ты говоришь не бензин. А теперь смотри, – и он быстро опустил проволоку с горящей ветошью в ведро.

Раздалось шипение и ветошь погасла. Все забалдели, и только я стоял ничего не понимая.

– Физику нужно было учить в школе, а не балду гонять, – весело сказал старлей, а затем уже громко добавил, – марш на пост, устроили здесь спектакль. А вы, охламоны, бегом на 37-ой, ему сегодня вылетать.

Вся обслуга мелкой рысью засеменила к стоящему вдалеке самолёту. Я вернулся на пост, поднял на тулупе воротник, так как холод начал пролезать во внутрь, хожу и думаю: «Как такое может быть – бензин и не горит?» Главное подвоха нигде не вижу. Всё честно. В ведре бензин, а ветошь погасла. Хожу, а сам поглядываю на оставленное ведро возле курилки.

Вскоре пришла моя смена и я, вместе с разводящим, пошёл в караулку. Поставил карабин, снял тулуп и прислонился к печке. Но мысли всё крутятся вокруг ведра с бензином. Отогрелся, оделся и вышел на улицу. Нигде никого не видно. Я быстренько добежал до курилки, взял ведро и отнёс его в вагончик КПП. Поставил под стол, дежурному сказал, чтобы не трогал – вечером заберу. И вот после наряда, я со своими кентами – человек пять, идём на КПП. Я обещал им показать интересный прикол с новой маркой бензина. Приходим, дежурный мне говорит: «Товарищ сержант, зачем ведро с бензином притащили, уже провонялось всё».

– Молчи, салага, это новая марка бензина. Он не горит, – отвечаю я.

– Да ты брось, как это бензин не горит, – раздался голос моего дружка Игоря.

– А вот, смотрите, – я достаю сигарету и закуриваю.

– Да ты офигел, сейчас все взорвёмся, – сказал Игорь и вышел из КПП.

– Слабонервных прошу удалиться, – хихикнул я и бросил горящий окурок в ведро.

Окурок плавно полетел и не долетая до ведра с полметра ярко вспыхнул, затем раздался взрыв. Стол, под которым стояло ведро подлетел в воздух и ударился об потолок. Входная дверь с грохотом вылетела наружу. Брызги бензина разлетелись по всему вагончику, и мы все начали гореть. Ломанулись в выбитую дверь и кинулись в снег, чтобы затушить огонь на бушлатах. Повезло, что все были одеты и обошлось без серьёзных ожогов. Через несколько секунд вагончик горел ярким пламенем. Мы отбежали в сторону. Стояли и зачарованно смотрели на пламя, пока к нам не подъехал на тягаче дежурный по аэродрому. Следом за ним подъехала пожарная машина и быстро залила всё водой. От вагончика остался только металлический скелет, который вскоре покрылся толстой коркой льда. Дежурный по аэродрому переписал всех нас в тетрадь и отправил в казарму. По дороге я сказал молодому, который дежурил на КПП, чтобы про ведро с бензином он не вздумал никому говорить, а то прибью. Когда пришли в казарму к нам все подошли и начали расспрашивать, что случилось. Я сказал, что молодой решил взбодрить печку и плеснул с баночки немного бензина, а она возьми и взорвись. Так эта версия и стала официальной, потому что везде пользовались бензином для розжига сырого угля. Пришёл командир части, всех допросил. Затем всех «погорельцев» отправили на всю ночь на расчистку снега», —закончил свой рассказ сержант.

– А не гонишь ли ты? – спросил его солдат с чёрными погонами, – я два года в Амдерме прослужил, но такого не слышал.

– Блин, я же говорю, это было полтора года назад. А потом уже, точно знаю, как какая недостача у старшины, там сапог не хватает, или бушлатов, так всё списывали на сгоревший вагончик, мол всё там хранилось.

– Да, я это слышал, – сказал другой солдат.

– А не плохо бы ещё выпить? Что пацаны думаете? – проговорил один из солдат.

Все загалдели и решили, что не помешает. Скинулись и протягивают мне десять рублей: «Давай батя ещё бутылку».

Я сунул деньги в карман и быстро пошёл в своё купе. Вытащил из ящика две бутылки, самому выпить хочется, аж невмоготу. Захожу к ним и ставлю две бутылки на стол. А у них вновь продолжается спор за физику.

– Не понял, причём здесь физика? – громко говорит солдат с чёрными погонами.

– Не понял? Соображать надо. Взрывается не бензин, а его пары. А на морозе паров не было, а в вагончике были, вот и шандарахнуло, в школе нужно было учить физику, – громко говорил сержант.

– Можно подумать ты учил?

– В том то и дело, что не учил ни фига, – засмеялся сержант.

Все рассмеялись.

– Вот солдатики, я водку принёс, – вклинился я в разговор.

– Батя, мы одну заказывали, – ответил сержант.

– А другая от меня, за хороший рассказ, – а сам открываю и наливаю себе полстакана.