Страница 89 из 104
— Тали никогда меня не простит, — вдруг сказал шурин с тяжелым вздохом.
— Ты не виноват.
— И что? Я не смог ему помочь. Не смог спасти. Она даже видеть меня не захочет.
— Глупости. Натан, сейчас ей наоборот нужна будет твоя поддержка. Так что нечего тонуть в самоуничижении и чувстве вины. Ты сейчас не имеешь на это права. И даже если она тебя прогонит, обрушив на твою голову мыслимые и немыслимые ругательства, а заодно все цветочные горшки, до которых сможет дотянуться, это не будет значить ровным счетом ничего. Я надеюсь, ты понимаешь, что я хочу сказать.
— Понимаю. И не боюсь цветочных горшков. Мне страшно, что она не захочет со мной говорить и перестанет даже смотреть в мою сторону.
— Не перестанет.
Когда младшие принесли по охапке хвороста и даже немного сухого мха, Андреас подошел к нам и отрывисто бросил:
— Натаниэль, забери его меч.
— Зачем? Он же погиб в бою.
— Кто-то обещал выполнять все мои приказы, — едко заметил дед, но потом все же снизошел до объяснений. — У него не было ни жены, ни детей, зато осталась сестра. По их законам она является, ну, не то, что бы ребенком, но старший брат обязан был ее опекать. Приняв меч Руалина, ты примешь и обязанность помочь и защитить Талину, в случае необходимости, разумеется. К примеру, если вдруг она останется сиротой, не будучи замужем. Или что-то в этом роде. Но хватит болтовни. Лучше помогите мне обложить его хворостом.
Мы повиновались, хотя и двигались как-то заторможено. Словно бы сопротивляясь этим простым действиям. Руа сейчас выглядел, как живой. Будто бы он просто заснул, но вот-вот откроет глаза и вскочит на ноги. Особенно после того, как Майрин осторожно прикрыл рану на груди нашего друга полой плаща. Потом Андреас выстроил нас вокруг тела Руалина, а сам стал на одно колено у изголовья погребального ложа. Дед закрыл глаза и тихо проговорил:
— Волею Высших. По завету предков. Душа живого к душам живым. Душа ушедшего — к ушедшим. Пусть темная богиня Моррон будет снисходительна к своему заблудшему сыну и позволит ему покинуть чуждый ему мир.
Слова древнего наречия мягкого и певучего подобно легким осенним листьям падали на землю. А из его рук Андреаса, сложенных лодочкой лился золотой свет. Он медленно окутывал фигуру Руалина. А когда дед замолчал, свет превратился в жаркое пламя. И через пару мгновений от эльфа, который был жив еще совсем недавно, улыбался и шутил, осталась лишь горстка пепла. Де и его развеял непонятно откуда взявшийся ветерок. Мне просто не верилось, что несносного темного с нами больше нет. Нет, и больше не будет…
Я посмотрел на Натаниэля. Сейчас он был как никогда похож на старшего брата. Спокоен, собран и готов идти вперед, отрезав все мешающие ему эмоции. Это, конечно, лучше, чем его обычное состояние. В данной ситуации, по крайней мере. Но мне все равно не слишком нравился его взгляд.
Дани стоял рядом с Эрной и Майрином. Все трое о чем-то тихо переговаривались и попеременно тяжело вздыхали.
— Эндрю, — окликнул меня Андреас.
— Что?
— Отпусти своего друга.
— Хорошо, — отмахнулся от него я, но он не отстал.
— Нет, ты должен по-настоящему отпустить его. Он ушел. Ритуал мы провели. Незачем горевать о том, кто уже вернулся в круг перерождений.
— А давай ты не будешь лезть мне в душу? Я понимаю, что сейчас время для войны, а не для скорби. Но горевать о друге или нет, я решу сам. А если мне понадобится твой совет, я сам его спрошу. А теперь давайте оставим разговоры и пойдем, наконец, к башне. Думаю, нас там уже заждались.