Страница 3 из 16
– А я привезла винишко! Красное и белое! Не знала, какое нам захочется попробовать!
– Та-а-ак, – показательно хмурю брови и пытаюсь завести свою шарманку о здоровом образе жизни, – это что еще за новости? На бутылочку налегаем? Как давно?
Ясное дело, что она не очень-то и испугалась моих грозных вопросов. Продолжая подскакивать, заискивающе заглядывает в глаза.
– Что ты, что ты! Мы ж так, просто отметить! Даже повод вообще-то есть! – делает вид, что надулась и отворачивается.
– Милая моя, ты же знаешь, что я не умею пить! – мне становится неловко, что я ее могла обидеть. Варька моментально чувствует, что я пошла на попятный и опять подскакивает козочкой.
– А мы и не будем много пить! По бокальчику, под картошечку! Ну или что там есть у тебя погрызть? У тебя же есть еда, м?
– А тебе лишь бы жевать! – щелкаю ее по курносому носу и приглашаю в дом. – Тут магазин есть рядом, схожу куплю что нужно.
– Ты сама лучшая в мире! – почти вопит моя Варька, а я блаженно улыбаюсь, она такая славная, что сердце щемит от нежности.
Глава 3
«– Когда я сказал отцу, что меня напугало существо в моем шкафу, он дал мне пистолет 45-ого калибра.
– А что он должен был сделать?
– Мне было 9 лет. Он мог просто сказать: «Не бойся темноты».
– Шутишь? Её надо бояться!»
“Supernatural”
Ревизия моего маленького советского холодильника показала, что шикарного ужина нам не видать: на полке одинокий помидор, кочан капусты и полстакана сметаны. Варька тут же скривила недовольную рожицу.
– Ты чем питаешься вообще? Травку в саду щиплешь, а, зайка?
– Я не планировала встречать гостей, – принимаю слабую попытку себя защитить, – а мне, как ты знаешь, многого не надо.
– Ага, капелька росы и крошка хлеба! Так дело не пойдет. Дуй в магазин, а я пока картошки начищу.
Спорить бесполезно. Беру кошелек, бросаю мимолетный взгляд на себя в зеркало, переобуваюсь в балетки и выхожу со двора, мысленно планируя список покупок.
Мы были в доме каких-то двадцать минут, а душный июльский вечер уже намекает на приближающуюся грозу. Это проявление погоды я терпеть не могу и боюсь его до дрожи в коленях. Очередная моя фобия? Хм-м, ага, одна из.
Почти бегу по пыльной дороге, чтобы успеть до первых раскатов грома. И дался нам этот банкет! Картошка, салат из капусты… что еще нужно для удовлетворения голода?
Мысленно беседую сама с собой, придумываю наказание для егозы Варьки и с ужасом поглядываю на быстро надвигающиеся черные тучи. Пытаюсь отвлечься мыслями о том, когда именно ко мне прицепился страх перед грозой и не могу вспомнить. А потом прихожу к логичному выводу, что моя жизнь пошла наперекосяк в тот момент, когда в нашу семью пришла беда. Так же очень сильно повлияло на мой неокрепший характер и то место, в котором я вынуждена жить. Все эти люди… они разлагаются, будучи живыми, а видеть это каждый день, зрелище не для слабонервных.
В общем-то так было не всегда. Когда-то мы жили в двушке в уютном спальном районе. Мы – это мама, бабуля и я. Отца своего никогда не видела и не знала. Мама со мной объяснилась всего один раз, когда мне исполнилось семь лет: рассказала банальную историю про короткую интрижку с любовью с ее стороны и страстью с его. Отношения закончились после двухнедельных прогулок под луной и горячих ночах под тем же небесным светилом. Причина тоже до зубовного скрежета проста – новость о беременности и нежелание донора биологического материала создавать новую ячейку общества. Странно и дико, что для семилетки была изложена “голая” и откровенная во всех смыслах история? Нет. Просто моя мама – это совершенно особенный человек. Была такой. Юлить или приукрашивать горькую правду красивыми речами было не ее стилем. Поняла ли я все как надо? Да, поняла. Тема секса и его возможных последствий прилагалась к моему воспитанию, как и остальные уроки жизни: этикет, умение правильно разговаривать, не совершать ошибок, которые можно и нужно избегать. По сути – молчаливый устав: не смей повторять мой путь, дочь.
Выводы для себя я сделала. Вопросов больше не задавала и перестала проводить дни в ожидании чудесного возвращения отца-героя. И да, до этого разговора мои детские мечты были очень прозаичны и наивны. Хотелось верить, что все еще обязательно будет: поход в зоопарк всей семьей, когда я вцепившись ладошками в руки обоих родителей весело визжу и поднимаю над землей ноги; еженедельные прогулки в парке; уютные посиделки возле телевизора долгими зимними вечерами, когда мои руки сжимают чашку с ароматным какао, мама, сидя в кресле, вяжет варежки из разноцветной шерсти, а любимый папочка усиленно изображает интерес к происходящему на экране и старается не похрапывать, когда в очередной раз расслабившись, откидывает голову на спинку дивана. Всего один краткий разговор и мои семилетние мысли очистились от всех иллюзий. Было ли больно или обидно? Солгу, если скажу, что нет.
Вздрагиваю от раската грома и прибавляю шаг. Воспоминания – это всегда больно, но их не выбросить и не стереть. Хотя в дикие моменты отчаяния мне бы очень хотелось преобразоваться в состояние “табула раса”. И все забыть. Так же легче было бы, правда?
Глава 4
«Мы выбираем не случайно друг друга… Мы встречаем только тех, кто уже существует в нашем подсознании.»
Sigmund Freud
Небольшой магазинчик приютился почти на выезде из поселка. Я очень рада, что именно здесь располагается моя дача. И что в свое время мы все же не продали ее. Это удивительное место: живописное, тихое, семейное. С одной стороны окружено лесом, в котором по осени можно собирать грибы и дикие ягоды, а с другой – плавно огибается рекой с удивительным названием Волчья. Бабушка мне рассказывала, что очень давно, еще до того, как здесь поселились люди, эти земли были домом для волков. Маленькая я попискивала от страха, когда слышала эти легенды и, несмотря на заверения бабули, что волки давно покинули эти места, ужасно боялась купаться в речке. Как давно это было… Я выросла и мои страхи тоже. Боязнь призрачных волков и рядом не стояла.
Добираюсь до места назначения в рекордные десять минут, хотя ранее мои походы всегда занимали не менее двадцати, а то и получаса, если идти прогулочным шагом и под музыку в наушниках.
Легкая прохлада окутывает меня, когда я почти влетаю в помещение. Здесь нет кондиционера, но работающий на полную мощность вентилятор неплохо справляется со своей задачей. С облегчением перевожу дыхание и вытираю вспотевшие ладошки о подол своего легкого сарафана. Должна признать наконец, что гроза, пожалуй, один из моих величайших страхов. Сколько не пыталась, побороть его – не могу. Медитации, разговоры по душам – все фигня. Боюсь и все тут!
Продавщица за прилавком недоуменно взирает на меня уже целых пять минут, поэтому подавляю панику, еще раз глубоко вздыхаю и подхожу к ней, невнятно объясняя:
– Беспокоилась, что опоздаю и вы закроетесь… Вот… бежала.
– Мы работаем до десяти вечера, – гнусавым голосом произносит тетка и сухо интересуется – что будете брать?
Приятная особа, ни дать ни взять. Окидываю взглядом прилавок и витрину за ее спиной. Выбор, конечно, не очень богатый, но кое-что прикупить можно. Стараясь долго не раздражать нахмурившуюся богиню торговли, я перечисляю желаемый товар и спешно складываю его в пакет. Так, кусочек колбасы, сыра, кексики к чаю, парочка спелой и ароматной хурмы, большая плитка шоколада и разнообразные овощи, всего понемногу. Сглатываю подступившую слюну, когда вижу за мощными плечами тетки свое любимое лакомство – восточные сладости в виде рахат-лукума. Пожалуй, единственная моя гастрономическая слабость. Быстро перебираю наличность в кошельке и решаюсь: гулять так гулять! Скоро будет зарплата, дотяну!
На улице громыхнуло чересчур близко. Я вздрогнула и прижала коробочку с конфетами к груди. Так задергалась, что не положила его в пакет к остальным покупкам. А следовало! Ой, как же это простое действие облегчило бы мою дальнейшую судьбу! Кто бы знал, что так выйдет? Я вот, новая Ася, даже понятия не имела, что именно с этого начнется новый виток в моей жизни. Тело и разум стремительно атаковала тревога. Блин, не успею и ливень застанет меня в пути. Еще и противная торговка, как на зло, медленно и долго отсчитывает сдачу.