Любовь похожа на тебя

Я не оспариваю. Лучше так, чем постоянно слушать вынос мозга. А еще это дебильное давление психологов на моего отца и влияние на его мысли, что еще немного и я себе создам очередной триггер. Но он, к счастью, понимает, что это банальная манипуляция для очередного оплаченного сеанса. Обо всех моих причинах возможных срывов ему известно так же хорошо, как и мне. Но иногда, вот как с Эльвирой, не могу сдержаться. Поэтому время от времени ищу убедительные доводы чтобы в конце концов вообще соскочить и не посещать этот дурацкий цирк под названием “Мы поговорим и тебе станет заебись”. Вот так и появилось правило “моё на твоё”. От меня моё – посещение психолога без увиливания и претензий и никаких гонок. Ага, знаю, знаю, тут я очень сильно лажаю и вру. Что поделать, жизнь – боль. От отца – никаких шлюх в нашем доме и никаких шестерок на моем “хвосте”. Что касается первых – то я все же изредка появляюсь в родовом пятикомнатном гнезде, видеть там кого-то из шалав опасно для их же здоровья. А по поводу негласного сопровождения моей скромной задницы, то достойно показал и доказал, что я веду более чем благоразумный образ жизни и не нуждаюсь в опеке. Эмоция мне не свойственна, но я типа рад, что мне это удалось. Хотя, я вообще не сомневался, что достигну цели, и отец мне безоговорочно поверит. И даже почти не обманул.

Ну и куда деваться, нужно сцепив зубы, сказать о своей… бля, как же сложно-то.

Матери.

Ее в нашей жизни нет. Где она? Да там же, где и все мои положительные качества, чувства и отношения к женскому полу и этой жизни в целом. То есть – в несуществующем мире. Нигде. Этого всего просто нет. И как бы не старались все эти заумные психологи меня исцелить и вложить в мою голову, что прощать и принимать – это излечение и мое будущее, говорил, говорю и буду продолжать говорить всем им – пошли на хуй со своим прощением и пониманием.

Глава 14

«Знаешь, почему я всегда вас побеждаю? Из-за вашей человечности. Это ваш дефект. Вы всегда ставите эмоции выше старого доброго здравого смысла.»

“Supernatural”

В общем и целом, подведя итоги, можно сказать так: я одиночка, у которого есть родственник в виде отца, есть положение в обществе, богат, не глуп, весьма хорош собой и с отвратительным характером. У меня чертовски много недостатков, от которых мне не бывает противно. С легкостью принимаю себя таким, какой я есть. И благодарить я должен за это мою мать.

Да, запретная, больная тема. Табу.

Понятия не имею, куда подевалась эта…женщина. Просто однажды исчезла из нашей жизни, оставив после себя руины вместо нашего дома, холодный кусок камня вместо любящего сердца отца и бездушного сломанного маленького мальчика. А мальчик вырос и не простил. Ни папочку, который вовремя не вмешался. Ни мамочку, которая слетела с катушек и чуть не угробила собственное дитя.

Отбрасываю нахлынувшие дурные мысли. Хватит. Слушаю отца и пытаюсь понять не пахнет ли от него подступающим маразмом и остальными старческими хреновинами.

– То есть, если я правильно тебя понял, ты купил дом в каком-то занюханном поселке, потому что там на чистом воздухе, на природе под шашлычок мы будем играть в “семью”?

– Максим, ты сам знаешь, что наш особняк в пригороде для тебя недоступен. Продавать я его не хочу. По крайней мере – не сейчас. – морщусь от назидательного и такого сопливого тона, но отца уже не остановить. – Но я, увы, не молодею. Ты очень сильно отдалился за последние четыре года. Я почти ничего о тебе не знаю. Наши редкие встречи холодные и… В общем, я очень бы хотел проводить время с сыном вне городского шума и толпы, если ты позволишь мне, конечно.

Сначала мне хочется просто посмеяться над этим всем унылым г… бредом. Но потом я делаю то, что предпочитаю не делать никогда или же очень и очень редко, когда нет выхода, как сейчас – я пристально смотрю в глаза своему отцу.

Не знаю, что меня подтолкнуло на этот шаг в этот момент. Интуиция или особые нотки в голосе отца. Его открытый взгляд синих, не похожих на мои, глаз, не позволил мне ни смеяться, ни язвить в ответ. Нет, мы не бросились друг другу в объятия, вот еще что за бред. Достаточно было моего негласного подтверждения и открытого взгляда. Ввиду моей скупой эмоциональности, отец просто просиял. Что ж… может я и не такой уж и мудак…

Не следить, не вмешиваться, не влезать в личную жизнь. Слишком много “не” появилось у нас. И я тоже действительно почти ничего не знаю о жизни своего единственного родителя. Несколько попыток вмешаться в идиллию отношений с постоянными женщинами отца, я не принимаю в расчет. Все происходило не намеренно, а когда под руку попадались.

Уже у самого выхода из ресторана я все же не выдержал и уточнил:

– Надеюсь, что я не буду обязан проводить там все свои выходные и мы заранее будем согласовывать время посещения наших… эм-м, мероприятий?

– Мы обязательно будем все обсуждать, сын. Но на первый смотр я бы хотел тебя пригласить уже в ближайшие выходные и очень рассчитываю, что ты мне не откажешь.

– Созвонимся, па. Не забудь, что Эличка мне не по душе.

И напоследок, чтобы папуля не придумывал себе ничего лишнего, на всякий случай, остаюсь сам собой и добиваю, вкладывая в протяную для пожатия ладонь отца клочок салфетки:

– Мне без надобности, а вот тебе рыжая губастенькая поможет скрасить вечерок. Слышал Людочка нас покинула?

Небрежно киваю в сторону лыбящейся у бара официантки, пожимаю руку и с облегчением выдыхаю, когда слышу приветливый писк сигнализации своей крошки. Я не я буду, если все же не подосру хорошее настроение своего папули. И правда, что это я так быстро сдался.

Вспоминаю визит шлюшки с рабочими губами в мужской туалет и ухмыляюсь. Не дурой оказалась и намек правильно поняла. Да только попытку присосаться к моей ширинке я не оценил, хоть номерок и взял. Я так сказать на особой, хм-м, диете, а вот позаботиться о папочке обязан. Кто же еще, если не я?

Не ангел я, не ангел.

***

Кэт настигает меня на пороге моей квартиры. При чем в самом прямом смысле этого слова. С огромным усилием подавляю в себе желание двинуть локтем в челюсть человеку, который посмел подойти ко мне со спины и закрыть глаза руками. Теплые ладошки лишь слегка прикоснулись к моим векам, а волна отвращения меня не просто укрыла с головой, а полностью поглотила всю мою сущность. Резким движением, тем не менее стараясь контролировать силу, сбрасываю женские руки. Но когда оборачиваюсь, то уже не сдерживаю раздражение.

– Сколько, блядь, раз я тебе говорил, что ты не должна так делать?

На кукольном личике Кэти проступает легкий румянец, и она заметно сникает.

– Прости… я… просто…

– Не подумала. Я знаю. Ты никогда не думаешь.

Захожу в квартиру и очень аккуратно вешаю ключи от двери и брелок от машины на ключницу. Все же насколько бы я ни был зол, к своим вещам я отношусь бережно. Не оборачиваясь, снимаю кроссовки и рывком стягиваю с себя толстовку. Мне нужен прохладный душ и стакан холодного яблочного сока. Это был пиздец какой длинный день и еще один раунд словесного боя я так просто не выдержу.

– Ты пропал на весь день! Я тебе звонила! Потом тут ждала два часа! И что взамен? Я тупая идиотка?

Фраза звучит под громкий хлопок двери. Естественно, с этой стороны, а не снаружи, как бы мне хотелось. Подавляю в себе желание вытолкать девушку вон, понимая, что она не виновата в том, что мой день не задался. А истерику… ну ее мы вылечим, сразу же после душа.

– Я в душ. Один. Ты можешь либо подождать меня на кухне, – комнату обозначаю намеренно, выделяя ее интонацией, чтобы не получить сюрприз в виде голого распластанного тела на своей кровати, – либо ты можешь уйти прямо сейчас. Не жди от меня оправданий или извинений, Катя.

Поворачиваю слегка голову и ловлю взглядом как на секунду зло поджимаются ее губы. Очень охеренные губы, чего уж там.

– Я подожду. Нам нужно поговорить.

Киваю и удаляюсь в сторону ванной. Знаю, что она меня дождется. Снимаю джинсы вместе с боксерами и шагаю под прохладные струи воды. Несколько минут покоя мне жизненно необходимы, но перестать думать и выключить голову я отчего-то сегодня не могу.