Страница 1 из 2
Юлия Игольникова
Ледяная кровь
Все мы люди, все похожи.
Вроде все одно и то же:
голова и руки, ноги.
Все по жизненной дороге
мы с рождения идем,
правды ищем, счастья ждем.
Но имеются различия.
Всем дано свое обличье,
свой характер и судьба.
И кому-то жизнь – борьба.
А кому-то – порт, причал.
Кто-то радости не знал.
Кто-то ищет страсть, любовь.
А кому досталась кровь -
ледниковая вода,
то ни счастье, ни беда
того сердца не тревожат.
И влюбиться он не может,
безразлично все ему.
Ясный свет и злую тьму
он совсем не различает,
только холод ощущает.
1.
Городок тот был обычный,
не столичный, но приличный.
Поселились здесь недавно
две девицы, обе славны,
хороши собой, пригожи
и лицом они похожи.
Что постарше – это мать.
Людой женщину ту звать.
А Марьяна – дочь ее.
Приглядели здесь жилье.
Домик маленький купили
в тихом месте, тихо жили.
И сосед у них был Рома.
Помогал он им по дому.
Донести что, гвоздь забить,
рад всегда он подсобить.
Ведь родных своих не знал,
сиротой он рано стал.
А Марьяна с Людой рады.
Ведь такой сосед – награда.
Он веселый и простой,
наделен он добротой.
И зверюшек он любил.
Много их он приютил.
И котята, и щенки,
все едят с его руки.
Как-то раз принес волчонка.
Мать погибла у ребенка.
Плакал тот по ней, скучал.
Его Рома подобрал.
Только вырос зверь, сбежал.
Рома очень горевал.
Но соседки тут пришли
и от горя отвлекли.
Подружились, в гости звали,
чаем с медом угощали.
– Заходи ты к нам, голубчик!
Вот тебе горячий супчик.
Наработался, устал,
тете Люде помогал! -
И добра к нему соседка,
и хлопочет, как наседка.
Да и дочь не отстает,
его ласково зовет:
– Рома, Ромочка, садись.
Новостями поделись.
– Что могу я рассказать?
Сам я рад бы услыхать:
вы откуда, кто такие?
Мы ведь с вами не чужие, -
улыбнулся простодушно.
– Что-то в комнате здесь душно, -
тетя Люда отвечает
и окошко открывает.
– Зря, Роман, переживаешь.
Скоро сам ты все узнаешь.
Опустила взгляд Марьяна,
он подернулся туманом.
Сердце девушки забилось,
отчего-то вдруг смутилось.
Рома ей по нраву был,
ее мысли захватил.
И в Марьяниных мечтах
оказался в женихах.
2.
И жила девица Соня.
Если б было то в законе:
за красу налог взимать,
вот бы ей несдобровать.
И характером была
и легка, и весела.
Петь любила, танцевать.
«Лучше Сони не сыскать», -
думал Рома и вздыхал,
и ее любимой звал.
Чувств своих он не таил,
о любви ей говорил.
Только вечер наступал,
под окном ее стоял.
Бросит камешек в окошко,
подождет совсем немножко.
И окошко отворится,
и появится девица.
Улыбнется, засмеется.
От улыбки свет прольется.
Дрогнут девичьи ресницы.
И поют влюбленным птицы.
Звезды весело мигают,
встречу их благословляют.
Счастлив был тогда Роман.
В голове любви туман.
Все он видит в добром свете.
Но, однако, он приметил,
что к соседкам люди ходят,
разговоры с ними водят,
только тихо и тайком.
И спросил он их о том.
Обратился к тете Люде:
– Ходят разные к вам люди.
И приносят подношения:
деньги, хлеб и угощения.
Любопытно знать, за что?
Не расскажет мне никто?
– Просто я им помогаю.
И лечу я, и гадаю.
– Так выходит, колдовство
Вам досталось в ремесло!
– Ну зачем ты так, сынок.
Я давно дала зарок:
зла и бед не причинять,
людям только помогать.
И пуста твоя тревога.
Но ты прав. Могу я много.
3.
Смотрит вслед Марьяна Роме.
Брови сдвинуты в изломе,
губы сжаты, грустен взгляд..
Парень ей совсем не рад.
На нее и не взглянул,
просто молча ей кивнул.
И Марьяна погадать
на Романа просит мать.
Тетя Люда ворожит:
– На другую он глядит.
Его мысли, сердце с ней.
С каждым днем любовь сильней.
– Что же делать, как же быть?!
Я Романа разлюбить
не могу и не хочу.
Его имя я шепчу
днем и ночью. Я прошу,
пусть я в этом согрешу,
помоги, приворожи,
его сердце привяжи
ты ко мне! Он мой навек!
– Он хороший человек.
Зла ему я не желаю.
И одно я верно знаю,
что погибель – приворот.
Семь счастливых лет пройдет,
заколдованный умрет.
Смерть его везде найдет.
Будешь плакать ты потом.
И сама жалеть о том.
Минет времени немного,
ты найдешь себе другого.
Дочка, брось, не обижайся
и смириться постарайся!
Тихо в комнате, темно.
И Людмила спит давно.
А Марьяне не до сна.
Долго думала она
и решилась. И пошла,
книги матери нашла.
Их листала и читала,
заклинание искала.
Как другую извести
и убрать ее с пути.
Так две ночи просидела
и глаза все проглядела.
А на третью и нашла,
что искала. Замерла.
– То, что нужно, – прошептала.
Заклинание читала:
– Станет кровь твоя водой
родниковой, ледяной!
И замерзнет твое сердце!
И не сможешь ты согреться!
Только холод, только лед!
Радость больше не придет!
– Справлюсь с этим без труда.
Небольшая в том беда,
если Сонька заскучает.
И никто не пострадает.
4.
Летний вечер так хорош,
когда к милой ты идешь.
Слышно трели соловья.
И прогретая земля
источает запах пряный.
И закат погас багряный.
Солнце село. И луна
круглолица и бледна
улыбнулась, подмигнула.
Ветром ласковым подуло.
И листва зашелестела.
Шел к любимой Рома смело.
В доме тихо и темно.
Бросил камешек в окно.
Ждет, никто не открывает.
Он еще один бросает,
и еще, но все без толка.
И стоял так парень долго.
И ни с чем ушел домой.
Грустный ходит, сам не свой.
Но попытку повторил.
И ответ он получил.
И окошко отворилось,
и девица появилась.
То ли Соня, то ли нет?
Не горит улыбки свет,
отрешенный взгляд, пустой.
– Что же сделалось с тобой?
Ты ли это, моя Соня?
Мое сердце плачет, стонет
без тебя. О чем грустишь?
Что за горе ты таишь?
– Горе? Нет, все хорошо.
Только слишком уж свежо.
Мерзну я. А ты ступай.
И меня ты забывай.
До тебя мне дела нет, -
был такой ее ответ,
голос сонный, равнодушный.
– Ну а мне так стало душно
от твоих обидных слов!
Для тебя на все готов.
Что же, милая, случилось?
Почему переменилась
ты ко мне и охладела?
– Никакого нет мне дела
до тебя, – лишь повторила
и окошечко закрыла.
Ходит он мрачнее тучи.
Стал в любви он невезучий.
Но и Соню не узнать.
Стали люди замечать:
девку будто подменили.
Колдовство здесь, говорили.
Лето, солнце и жара
целый день уже с утра.
Соня в теплых сапогах,
душегрейка на плечах,
пуховой платок на ней,
только холодно все ей.
Никому не улыбнется.
И не прячется от солнца.
Безразличием пугая,
ходит странная, чужая.
5.
Это радует Марьяну.
И она пошла к Роману
подбодрить и успокоить
и судьбу свою устроить.
– Что ты, Рома, заскучал,
нас давно не навещал?
Взгляд потухший у Романа.
– Знаешь, верно, ты, Марьяна,
что с любимой я расстался
и один совсем остался.