Страница 137 из 137
Данный факт поразил писателя.
— Неужели башкирам нечем было подковывать своих коней? — спросил он.
— В том-то и дело, что нечем, — ответил Деккельман и, найдя нужное место в книге, пояснил: — Возвращавшиеся из Франции в Россию конники мучились из-за того, что лошади их не были подкованы. Как написано в этой книге, немцы, видя, что казаки и башкирские всадники собирают всякие железяки, лопаты и вилы, были вынуждены их прятать.
Это был интересный факт, и Яныбай Хамматов взял его на заметку. Но больше всего его интересовала судьба башкирской стрелы.
— В газете «Вечерний Берлин» от 13 марта 1980 года была фотография башни вашей церкви со стрелой, а внизу написано: «Эта стрела не амуров, а воевавших против Наполеона башкирских казаков». Но сегодня я почему-то ее не увидел.
— Верно, сейчас я вам все объясню, — улыбнулся Герхард Деккельман и поведал такую историю: — Стрела, долгое время торчавшая в шпиле, сгнила и сломалась. Сначала ее остатки хранились в кабинете бургомистра, а теперь они находятся в Гейдексбургской крепости. По просьбе жителей деревни Шварца в память о событии, произошедшем тут в 1814 году, на месте деревянной стрелы была установлена стальная. Примерно за месяц до вашего прибытия она упала. Вчера вечером, узнав о вашем приезде, бургомистр вызвал пожарных и распорядился, чтобы ее вернули на место. Но они почему-то задержались…
Сказав это, священник извлек из угла ржавую стрелу, толщиной в палец и примерно в метр длиной. Хамматов принялся с задумчивым видом ее разглядывать. И тут зазвонил телефон. Во время разговора священник недовольно морщился и качал головой.
— Звонил бургомистр, — сообщил Деккельман, положив трубку. — Рассердился, узнав, что вы уже здесь, а ничего еще сделано. Разве я виноват в нерасторопности наших пожарных? — пожаловался он и вдруг, встрепенувшись, потянулся к окну: — Вон они, идут!..
Когда пожарные водрузили стальную стрелу на прежнее место, священник удовлетворенно заметил:
— Считайте, что историческая стрела всегда находилась здесь. И расскажите о ней землякам.
— Непременно расскажу, — пообещал не менее довольный башкирский писатель…
В Берлин он вернулся поездом, а на следующий день вылетел в Москву.