Сердце призрака

На самом деле, он был не так уж далек от истины. Я частенько перемещался из одного конца дома в другой через шкаф, однако не только так мне удавалось проникать в самые разные уголки поместья. В «Молдавии» все дверные проемы и пороги позволяли мне попасть в мою версию дома.

– Если не веришь, ничего страшного, – пожав плечами, искренне ответил Лукас. – Я и сам до конца в это не верю. Однако скажи своей сестре, чтобы на всякий случай закрывала шкаф перед сном.

– Приму к сведению, – пробормотала Стефани.

Она сказала что-то еще, но из-за шумного топота маленьких ножек я ничего не расслышал. Вверх по лестнице промчалась Чарли, и, к счастью, я успел скрыться в тени до того, как она обогнула перила и оказалась рядом со мной.

Глава тринадцатая. Стефани

– Что вы делаете в моей комнате? – спросила Чарли.

Мы с Лукасом и пяти минут не пробыли здесь, когда она с визгом взбежала по лестнице. Поэтому у меня не осталось сомнений, что это мой отец надоумил ее пошпионить за нами.

К счастью, я уже успела поведать Лукасу про Чарли: об ее беседах с Зедоком, о существовании другого дома и о проблемах с ее шкафом.

– Чарли, познакомься, это мой друг Лукас, – я указала на Лукаса, размахивающего над задней стенкой шкафа устройством, напоминающим пульт дистанционного управления с разноцветными лампочками.

Он уже сделал множество снимков, проверяя экран после каждого. Выражение его лица ничего не выражало, но по тому, как он не спеша все это делал, впитывая атмосферу, я поняла, что для него важно просто быть здесь.

– Приветик, – с улыбкой произнес Лукас, отчего на его щеках появились милые ямочки, которых я раньше не замечала. – Приятно познакомиться, Чарли.

Чарли только уставилась на него, запрокинув голову, будто к ней приближался не человек, а целый небоскреб.

Он присел на корточки и протянул ей руку. Однако вместо того, чтобы пожать ее, Чарли дала ему «пять».

– А это что такое? – поинтересовалась она, указывая на устройство в его руке.

– Это детектор ЭМП. – Лукас наглядно продемонстрировал детектор с цветными лампочками. – ЭМП означает «электромагнитные поля». Я просто хотел прочитать его показания.

Чарли указала на стопку коробок возле окна.

– Все мои книги там.

Лукас вежливо рассмеялся, но его беспечная улыбка тут же исчезла, когда он заметил что-то на оконном стекле. К окну прилепился большой лист.

Э-э. Большой лист с ножками.

Двигаясь к косяку, по стеклу пробирался гигантский мотылек, украшенный черепами. На таких же мы постоянно натыкались в последнее время.

– Мы видим их повсюду, – сказала я. – Это, наверное, местный вид.

Лукас ничего не ответил, но, подойдя к подоконнику, уронил детектор на кровать. Не теряя времени, Чарли побежала за этим загадочным устройством и начала тыкать на кнопки. В этот момент Лукас приподнял оконную раму своими сильными руками, стараясь не спугнуть насекомое, а затем, к моему ужасу, вытянул руку и схватил его.

Спустя мгновение мне стало еще тревожнее, когда Лукас занес мотылька в комнату, сложив из ладоней своеобразную клетку.

– Господи, – прошептала я, услышав мерзкий визг. – Неужели мотыльки и правда издают такие звуки?

Лукас снова оставил меня без ответа. Вместо этого он посмотрел в щель между пальцами.

Возникший интерес заставил Чарли бросить детектор ЭМП на кровать и подойти к Лукасу, на цыпочках разглядывая пойманное насекомое.

Ошеломленный, но в то же время пожирающий мотылька пристальным взглядом, Лукас присел, чтобы Чарли могла поближе его рассмотреть.

– Ты сказала, что вы уже видели несколько таких? – спросил он, и его лицо побледнело у меня на глазах.

– Ага, – я пожала плечами. – А что? Они ведь не опасны?

– Они не отсюда, – ответил Лукас.

– Ты имеешь в виду, не из этого штата?

– Я имею в виду, что они не из США, – он быстро поднялся с места и, когда проворные пальчики Чарли подобрались слишком близко, вышвырнул насекомое в окно.

Пока мотылек превращался в крохотную точку, растворяясь в сгущающихся сумерках, Лукас закрыл створку и защелкнул окно.

– Чарли, – Лукас снова обратил внимание на мою сестру. – Стефани сказала, что тебе не нравится спать в своей комнате из-за шкафа. Расскажешь, почему?

Поведение Чарли тут же изменилось, и беззаботная улыбка исчезла с ее лица, а маленькие брови сошлись на переносице. Мне было больно смотреть на то, как спокойствие и жизнерадостность покидают сестру. Однако я не могла винить в этом Лукаса, ведь он не сказал о Зедоке ни слова, а всего лишь задал безобидный вопрос. Может быть, виновата только я? Это я не желала знать ни о каком монстре, потому что никак не могла в него поверить. И сейчас я пыталась справиться с мыслью о том, что в отличие от черствой дочери, наша любящая мама точно бы ее выслушала.

– Чарли, – окликнул ее Лукас, когда та оглянулась на дверь. – Что-то не так?

Вместо того чтобы ему ответить, растерянная Чарли замерла на месте, никак не реагируя. В последний раз я видела ее такой утром в гостиной, когда она стояла посреди разбросанных карандашей и тех нот.

– Раньше она никогда так себя не вела, – прошептала я.

– А сейчас с ней часто такое бывает? – натянуто спросил Лукас.

– Иногда, – проговорилась я. – То есть каждый раз, когда она о нем говорит.

– Чарли, в чем дело? – немного громче спросил Лукас. – Там что-то есть?

Пристально наблюдая за приоткрытой дверью, Чарли коснулась своих губ. Раньше такая манера поведения откровенно меня раздражала, но теперь я была по-настоящему напугана.

Услышав в ответ лишь безмолвное молчание, Лукас снова подобрал камеру со стула и начал снимать. Но, пока он приближался к Чарли, деревянный пол предупреждающе заскрипел.

Словно в ответ, из коридора раздался гулкий скрип.

Напугав меня, Лукас подбежал к двери и распахнул ее.

Глава четырнадцатая. Зедок

Не успел я оглянуться, как этот юноша ворвался в коридор, в котором он оказался со мной лицом к лицу.

Лицом к маске.

Переместившись туда, откуда мне было удобнее наблюдать за незваным гостем, я замер. И теперь я видел его настолько четко, что об этом можно только мечтать.

– Чарли, ты что-то заметила? – спросил он, глядя сквозь меня.

Я ничуть не удивился. Никто окончательно не верил этим деткам, потому что они были такими же юными и неискушенными, как малышка Чарли. И даже те, кто допускал мое существование, редко видели меня, пока я сам не предоставлял очевидные доказательства. Однако важно отметить, что парень все-таки услышал скрип моих шагов. А когда Чарли прижалась к Стефани, бросив на меня прищуренный взгляд, я понял, что был готов пожертвовать всем ради ее молчания.

Пока парень пытался разглядеть меня в бездонной тьме, я воспользовался возможностью и, обхватив рукоять шпаги, начал беззвучно отступать вглубь коридора.

Парень поднял фотоаппарат и сделал снимок, выпуская на свободу свет ослепляющей вспышки, осветившей коридор, как молния. Он неугомонно снимал снова и снова. Однако я и не подумаю проявиться на его фотографиях, пока не стану тем, за кем он охотится.

По пути обратно я прислонил указательный палец к замочной скважине на своей маске, тем самым приказывая Чарли держать язык за зубами. Нахмурившись, она нервно моргнула, но все же сохранила мой секрет.

Глава пятнадцатая. Стефани

Ужин оказался неловким на пять центиллионов процентов плюс пи.

По крайней мере, в начале, когда папа задавал неудобные вопросы вроде «Вас разбили по группам случайным образом или вы сами решили работать над проектом вместе?» или «А в какой колледж собираешься поступать?», но моим фаворитом был вопрос «Лукас, а у тебя есть работа?».

Я была искренне удивлена, но на каждый вопрос Лукас отвечал вежливо и со странным изяществом, чего я никак не ожидала. Когда мы впервые встретились в библиотеке, от неистового смущения он едва мог говорить. Однако сегодня он больше напоминал лауреата Нобелевской премии, а его беседа с отцом была такой же деловой, как встреча Холмса и Питера Паркера. Все в рамках приличий, но с долей теплоты и остроумного джентльменского юмора.