Охота на вампира

– Неужто с бедным парнем произошло еще что-то? – спросила Анна.

– Да, сразу после похорон невесты он сам внезапно сильно заболел. Поначалу его болезнь приняли за тоску и безмерную скорбь, с которой Дмитрий просто не смог совладать. И ему, видимо, действительно было очень плохо: между записями в дневнике почти десять дней перерыва. Потом Дмитрий пишет, что на следующий день после похорон Риты его нашли в кровати без сознания. Он отвратительно себя чувствовал, кружилась голова, по телу разлилась противная слабость, навалились апатия и тоска. А кроме того, Дмитрию казалось, что он слегка тронулся умом от горя, ведь неожиданная смерть Риты стала для него тяжелым ударом.

– А в чем выражалось это безумие? Почему он решил, что сходит с ума? – поинтересовалась Света.

– По ночам к Дмитрию стала являться умершая Рита. Да, я могу даже почти процитировать: «Она появилась в лунном луче, будто невесомое и прекрасное облако. С вечера мне было душно, и я оставил открытым окно, несмотря на осеннюю прохладу. Долго не мог уснуть и все рыдал да ворочался в постели. А потом задремал, то есть так мне поначалу казалось».

– А Рита просила князя впустить ее?! – возбужденно блестя глазами, поинтересовался Саша. – Ведь все вампиры-новички так делают! Они не могут без разрешения войти в жилище живого человека! Им требуется приглашение!

– Нет, вернее, я не знаю. В дневнике об этом нет ни слова. Но Дмитрий пишет, что с той поры Рита стала являться к нему еженощно. Она была ласковой и, кажется, совершенно утратила свою обычную робость. Она появлялась, будто ниоткуда, плавно приближалась к постели, ласкалась, шептала слова утешения, признавалась в любви и обещала, что они смогут быть вместе навеки, стоит ему только захотеть. А еще Рита настойчиво просила Дмитрия, чтобы он никому не говорил о ее визитах. И он действительно какое-то время молчал, не в силах осознать происходящее и дать событиям более или менее здравую оценку. Но потом парень не сдержался и все рассказал друзьям. Да, в своем дневнике он упоминает двоих: Андре и Лучано. И говорит, что те, услышав его рассказ, пришли в неподдельный ужас и настояли на немедленном осмотре его тела. Разумеется, тут же обнаружили две зловещие ранки на шее молодого человека, которые тот либо не заметил, либо предпочел скрывать за воротником халата или рубашки. Друзья Дмитрия по-настоящему всполошились, теперь они и сами были склонны верить рассказам слуг о вампирах, появившихся в этой местности. Тем более что по замку пополз новый зловещий слух. Теперь рассказывали, что ночами видят в коридорах и Риту в белом платье и фате, по-прежнему прекрасную, только невероятно бледную. И что она тоже стала нежитью и бродит теперь в поисках крови, для того, чтобы существовать вечно. Молодые люди не остались даже для того, чтобы распустить слуг и закрыть замок. Они спешно покинули владения. А через некоторое время из-за границы пришло известие о том, что Дмитрий Острожский скончался в юном возрасте, так и не оправившись от странной, быстро текущей болезни или от горя и тоски.

Эта история наделала много шума, говорят, о ее подробностях стало известно даже в столице. И власти собирались провести расследование, создать комиссию, в которую должны были войти известные врачи и следователи того времени. Но тут началась война, которую впоследствии нарекли Первой мировой, а за ней на страну обрушилась революция. Так что расследование так никто и не проводил, поскольку стало не до того.

На некоторое время, после того как управляющий замолчал, в комнате повисла тишина. Все молча переваривали услышанное.

– Скажите, а кому принадлежал замок до революции? Я так понимаю, последний Острожский не стал его продавать, да и наследников не оставил? – поинтересовался Гуров.

– Вы совершенно правы, Лев Иванович. Дмитрий Острожский умер скоропостижно и в молодом возрасте, не оставив наследников и не написав завещания. Так что на замок и все поместье стали претендовать граф Новицкий и дворянин Ухтомский, оба они приходились Острожским дальней родней. Настолько дальней, что родство было необходимо доказать. Что, впрочем, не так уж и сложно было сделать: в ту пору почти все знатные люди знали свое генеалогическое древо и своих предков, а также ближайших родственников минимум до седьмого колена.

– И кто же в итоге стал наследником?

– В том-то и дело, что никто из них. Оказалось, что обе эти семьи имеют равные права. Им бы объединиться, получить наследство, продать да разделить его пополам. Ан нет, вместо этого они начали долгую и, без сомнения, затратную судебную тяжбу в попытке единолично завладеть семейным наследством.

– Полагаю, в этом вопросе немалую роль сыграли слухи о кладе? – прищурился Крячко.

– Видимо, да, – согласился управляющий и тут же весьма охотно пояснил: – Похоже, что слухи о кладе, который искали Дмитрий с друзьями, так же, как и о невиданной болезни и покойниках, бродящих по замку, распространились по всему уезду, а потом и далее. В замке жить никто из наследников не хотел. Но продать его означало лишиться возможности отыскать клад. А тогда в его существование верили многие. Так что Новицкие и Ухтомские судились вплоть до самой революции, да так и остались ни с чем, поскольку замок, как и все поместье, новая власть реквизировала в пользу государства.

– И что же здесь было потом?

– Какое-то время замок пустовал. Согласитесь, найти применение такому сооружению, стоящему столь отдаленно от цивилизации, сложно.

– Конечно, это вам не амбары да конюшни в церквях устраивать, – хмыкнул кто-то.

– Вы совершенно правы. Впрочем, через несколько лет, примерно в двадцатых годах, про замок вспомнили и устроили в нем приют для малолетних преступников-сирот. Тогда таких было много, и сюда их свозили со всей страны. А потом, еще через пару десятков лет, приют закрыли. И позже здесь открыли пансионат для трудящихся. А после, когда и он закрылся, замок пустовал несколько десятилетий.

– Я понимаю, вечер несколько затянулся и все устали, – сказал Гуров. – Но позвольте поинтересоваться одним важным моментом. Еще до революции, когда все разъехались и замок закрыли в первый раз, закончилась ли таинственная эпидемия?

– У вас есть явная склонность к анализу, поскольку вы задаете очень правильные вопросы, Лев Иванович. Когда все разъехались, эпидемия действительно пошла на спад. Но среди жителей деревни ходили слухи, что здание не просто закрыли, а запечатали знающие люди с определенными предосторожностями. Заговорами, ритуалами с применением специальных трав, которые не позволят нежити покидать пределы поместья. И действительно, в деревне было тихо долгие годы. Но некоторые смельчаки, которые забирались на территорию замка ночью или поздним вечером, рассказывали, что видели белое платье прекрасной невесты или красную с золотом мантию старого князя то в окне большого пустующего здания, то на парковой аллее. А были случаи, когда отчаянные смельчаки и не выбирались назад. Тогда их находили утром на какой-нибудь аллее заброшенного парка или садовой лавке мертвыми.

– А ранки на шее были? – тихонько пискнул кто-то из детей.

– Были, – кивнул управляющий, – их находили почти всегда. А кроме того, обычно возле тела обнаруживался примятый цветок маргаритки или розы. И это породило новый слух, что это особый знак вампиров: Рита оставляет маргаритку, поскольку этот цветок связан с ее именем. А старый князь розу, поскольку она издревле красовалась на гербе князей Острожских.

– Какая занимательная и жуткая история, – протянул кто-то из женщин.

– А я бы сказала, что она больше романтичная и печальная.

– Возможно, вы и правы, – кивнул Егор Иванович, – впрочем, кому интересна эта история, предлагаю обсудить ее во время других вечерних посиделок, например завтра. А сегодня мы немного увлеклись, и наши детки, да и некоторые взрослые, от усталости уже начинают клевать носом.

– Да, правда, пора расходиться по комнатам, отдыхать.

И все отправились по своим номерам.