Страница 6 из 12
«Люди чести»
Бесчисленные фильмы и романы придали мафии зловещее очарование. Эти повествования оказались столь убедительными потому, что драматизировали повседневность, добавляя к ней холодок по коже, возникающий из сочетания опасности и непревзойденной хитрости. Мир кинематографической мафии есть мир, в котором конфликты, ощущаемые всеми и каждым – между соперничающими амбициями, обязательствами и семьями, – становятся вопросами жизни и смерти.
Будет одновременно ханжеством и ложью утверждать, что мафии, изображаемой в фильмах и романах, не существует; она существует, но она стилизована. Мафиози, подобно всем прочим, обожают смотреть телевизор и ходить в кино, дабы полюбоваться на стилизованные версии их повседневной жизни на экранах. Томмазо Бушетта был без ума от «Крестного отца», хотя считал, что сцена в конце фильма, когда мафиози целуют руку Майклу Корлеоне, не соответствует действительности. Конфликтующие между собой обязательства, которые движут Майклом Корлеоне в исполнении Аль Пачино, – амбициозность, ответственность, долг перед семьей, – на самом деле идентичны тем, которые определяют жизнь настоящих мафиози.
Принципиальное отличие реальности от вымысла состоит в том, что никакое очарование кинематографа не выдерживает столкновения с ужасающей реальностью «Коза ностры». Менее очевидно, но не менее важно то обстоятельство, что история Майкла Корлеоне повествует о моральной угрозе неконтролируемой власти, тогда как настоящие сицилийские мафиози подчиняются кодексу чести, ограничивающему свободу их действий. «Человек чести» может манипулировать этими правилами, переписывать их и даже иногда пренебрегать ими, однако он всегда помнит, что именно эти правила обеспечивают ему то или иное положение в глазах старших. Отсюда вовсе не следует, что кодекс мафиозной чести имеет сколько-нибудь прямое отношение к чести в представлении обычных людей. В «Коза ностре» слово «честь» наделено совершенно особым значением, оправдывающим многие поступки членов мафии, в том числе и «подвиги» Джованни Бруски – того самого человека, который несет ответственность за взрыв у Капачи.
В «Коза ностре» Бруска был известен под прозвищем «lo sca
Дальше было только хуже. «Lo sca
«Lo sca
Ныне Бруска сотрудничает с полицией. По его собственному, устрашающе неопределенному признанию, он убил «гораздо больше сотни, но меньше двухсот человек». Вот что он заявил по поводу смерти Джузеппе Ди Маттео:
«Если бы у меня было время подумать, или успокоиться, как бывало в других случаях, тогда, наверно, появилась бы маленькая надежда – один шанс из тысячи, из миллиона, – что парень останется в живых. Но что уж теперь рассуждать, как оно могло бы выйти. В тот момент я просто не успел задуматься».
В сицилийской мафии пугает то, что люди наподобие «lo sca
После взрыва в Капачи ряды перебежчиков стали пополняться, причем некоторые из «раскаявшихся» оправдывали свое решение тем, что киллеры наподобие «lo sca
Новая «послекапачийская» волна pentiti позволила исследователям получить подтверждение ряда сведений о внутренней культуре мафии – сведений, предоставленных Бушеттой и его соратниками. Сегодня ясно, что кодекс чести представляет собой гораздо большее, нежели просто свод правил. Стать «человеком чести» означает приобрести новую личность, вступить в новый этический универсум. Честь мафиозо – знак этой новой личности, этой новой этической принадлежности.
Томмазо Бушетта вкратце изложил Фальконе мафиозный кодекс чести в 1984 году. Он рассказал об инициационном обряде, в ходе которого кандидат приносит клятву молчания и верности до самой смерти, держа в руках горящий образ (обычно изображение Благовещения). Прежде слухи об этом диковинном ритуале считались народными домыслами; эта часть показаний Бушетты до сих пор кажется противоречащей здравому смыслу. Однако из признаний Бушетты, «lo sca
Обряд посвящения показывает, что честь, как статус, полагается заслужить. До тех пор пока он не стал «человеком чести», кандидат в мафиози находится под пристальным наблюдением и проходит испытания: почти всегда необходимым условием для вступления в мафию является совершение убийства. В период подготовки кандидату постоянно напоминают, что, пока не пройден ритуал, он – никто, «ничто, помноженное на нуль». Поэтому инициация зачастую оказывается важнейшим событием в жизни мафиози. Сжигание священного образа символизирует смерть обычного человека и его возрождение в качестве «человека чести».
При посвящении кандидат приносит клятву повиновения; это первая опора кодекса чести. «Посвященнный» всегда послушен своему капо; он никогда не спрашивает: «Зачем?» Один из способов осознания необходимости полного подчинения является одновременно самым главным испытанием: имеется в виду способность убивать женщин и детей. Сицилийская мафия всегда выказывала трепетное отношение к подобным случаям; мафиози не упускали случая упомянуть о том, что и пальцем не касались ни детей, ни женщин. Следует признать, что многие «люди чести» и вправду стремятся придерживаться этого принципа.