Страница 30 из 34
– Ладно, готова.
Она оглядывается на меня и кивает. – Сюда.
Она ведет меня через роскошную главную ванную комнату в гардероб Виктора. В дальнем конце она заглядывает внутрь, открывает маленькую ячейку и достает элегантный поднос с дорогими на вид часами. Я смотрю, как она лезет под него и что-то щелкает. Внезапно стена за клеткой раздвигается, открывая спиральную лестницу вниз. Нина оглядывается на меня и кивает.
– Сюда.
Я не спрашиваю ее, я просто следую за ней. Мы бросаемся вниз по лестнице, спускаемся более чем на несколько этажей, в то, что должно быть подвалом дома. Внизу длинный выложенный камнем коридор исчезает в темноте. Нина направляет на него фонарик своего телефона и начинает бежать трусцой. Я проглатываю свой страх и бросаюсь за ней, пока, наконец, не чувствую воздуха.
Нина тихо открывает кованые железные ворота в конце туннеля. Она выходит и тянет меня за собой. Я оглядываюсь и понимаю, что мы стоим в зарослях деревьев в самой задней части владений Виктора, а мимо нас проходит небольшая грунтовая дорога для технического обслуживания.
– Нина, что, черт возьми, случилось?!
Ее лицо мрачнеет, когда она смотрит на свой мобильный телефон. – Контакты Виктора в полиции Чикаго смогли предупредить его только за три минуты. Он позвонил, чтобы встретиться с ними у главных ворот, дав остальным достаточно времени, чтобы разорвать все, что требовалось, и убраться.
Она отрывает взгляд от телефона, ее губы тонки. – Его арестовывают по обвинению в рэкете, оружии, наркотиках, похищении... – Ее глаза сужаются на меня.
– Святое дерьмо, – выдыхаю я, кружась, когда у меня кружится голова.
– Олег уже едет за нами. В другом месте есть место встречи, где мы можем встретиться с Львом и спланировать следующий шаг.
Я киваю. Но потом я с любопытством смотрю на нее. – Почему ты помогаешь мне?
Нина хмурится. – Потому что он любит тебя.
Мое сердце замирает. У меня отвисает челюсть, когда я моргаю. – что?
Нина закатывает глаза. – Я сказала, потому что он любит тебя. Очевидно.
Я краснею, посасывая нижнюю губу между зубами. – Нина, я ...
– Я не ненавижу тебя, Фиона. – Нина прямо смотрит на меня. – У тебя сложилось впечатление, что это так, но нет – . Она пожимает плечами, слегка улыбаясь уголками рта. – Я думаю, что ты мне вроде как нравишься, на самом деле. Я просто скептически относился к тебе.
Я твердо смотрю ей в глаза. – Потому что ты влюблена в него.
Она улыбается. А потом она начинает тихо смеяться. Она откидывает голову назад, качает ею и трет глаза.
– Нина ...
– Потому что я его Сестра , Фиона.
У меня отвисает челюсть. – Что ?!
– Ну, сводная сестра.
Я пристально смотрю на нее. – Подожди, ты же ...
“ Вернулась.”
Она тащит меня в тень деревьев, когда "Рейнджровер" с выключенными фарами медленно катится по грунтовой дороге. Он останавливается примерно в двадцати футах от меня и дважды мигает огнями.
– Это для нас. Пошли.
Я все еще ошеломлен, когда Нина тащит меня к внедорожнику. Олег кивает мне с водительского места, когда мы забираемся на заднее сиденье. А потом мы выезжаем—сначала по грунтовым дорогам, потом на шоссе обратно в город и подальше от мигающих огней.
И от Виктора.
– Он нашел меня восемь лет назад.
Пока мы едем, Нина смотрит в окно на город.
– Я был в детском доме в Санкт-Петербурге. Наш отец—это наша с Виктором связь—сумел бросить обоих своих детей. Виктор искал его, наверное, в поисках ответов. К тому времени он был мертв, но эти поиски привели его ко мне. Он перевез меня в США, и с тех пор я нахожусь здесь с организацией.
Я медленно качаю головой. – Ты его сводная сестра... - недоверчиво бормочу я.
Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня. – Я люблю своего брата, Фиона. Но я не такой влюбленностью в него, - ухмыляется она. – Просто защищаю его.
Я стону. – О Боже, я такой засранец. Я действительно думал ...
– Да, - усмехается она. – У меня сложилось такое впечатление. И это я была с тобой сукой.
– Потому что ты присматривала за ним.
“ Всегда, - кивает она.
Машина въезжает через какие-то ворота в захудалый склад и зону отгрузки. Мы едем вниз, пока не добираемся до двух складов стоящих бок о бок с несколькими другими черными машинами, припаркованными перед входом. У парадных дверей двое мужчин с винтовками кивают, узнав Олега за рулем.
– Это наш удаленный офис, - объясняет Нина, когда мы выходим. – Прямо сейчас он используется для ...
– Эй, я ее знаю... – Я хмурюсь, когда вижу, как доктор Тургенева, женщина, которая помогла мне с лодыжкой, выходит из машины и заходит на первый склад.
Нина замолкает. – Виктор не был уверен, стоит ли показывать тебе это.
– Показывать мне что?
Она хмурится. – Пойдем.
Охранники расступаются перед нами, и Нина открывает дверь. Внутри есть небольшой офис и еще одна дверь.
– Нина, что это?
– Кое-что, что тебе нужно увидеть.
Она открывает следующую дверь, и мы заходим внутрь. Мгновенно мое сердце подскакивает к горлу. Большое пространство застроено чем - то вроде барака. Вдоль одной стены есть разделительные стены и ряды небольших, но уютно выглядящих кроватей и двухъярусных кроватей. С другой стороны, есть что-то похожее на кухню-кладовую с едой, со столами для пикника. Там также есть большой тренажерный зал в джунглях, качели, баскетбольное кольцо ...
И дети.
Мое сердце переполняется, когда я смотрю на то, что, должно быть, две дюжины детей разного возраста бегают по детской площадке, смеясь и хихикая друг с другом. Некоторые играют в баскетбол. Другие сидят за столом. Доктор Тургенева отрывает взгляд от маленького мальчика, перед которым она стоит на коленях, и машет мне.
– О Боже мой, - выдыхаю я. – Нина ...
– Сделка с землей, в которой вы помогли, - она улыбается и показывает на играющих детей. – Это будут его первые жильцы.
Я пристально смотрю на них. – Кто ...
– Спасенные от торговцев людьми.
Я вздрагиваю от грубого голоса позади меня. Я разворачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу со Львом, грубоватым, но невероятно красивым заместителем Виктора.
– Когда мы с Виктором были на улицах, когда мы были молоды, эта угроза всегда была за поворотом. Каждый ребенок на улице знал это. Страшила—Баба Яга—ждет, чтобы похитить тебя и затащить в какой-нибудь ад.
Мое сердце разрывается. Я поворачиваюсь и с тоской смотрю на детей, которые смеются и играют.
– Виктор не святой, – рычит Лев. – И я тоже. Но мы делаем все возможное, чтобы искоренить истинное зло в этом мире.
– Ты спас этих детей?
– Виктор это сделал, да, – хмыкает Лев.
Высокий мальчик, сидящий с группой детей постарше, смотрит на нас. Он вскакивает и подбегает, на его лице написано беспокойство.
– Мистер Нычков? – Лев поворачивается к нему. – Виктор. У него неприятности, да? – Мальчик говорит по-английски с сильным акцентом. Он поднимает айпад с “Последними новостями”, и изображение красивого лица Виктора заполняет экран.
Лев хмурится и кивает. – Da, Максим.
Рот мальчика сжимается. – Ты собираешься ему помочь?
– Да, - говорю я ледяным тоном. – Да, это так.
Мальчик кивает. – хорошо. Я хочу помочь тебе.
Лев улыбается и похлопывает его по плечу. – Ты можешь помочь ему, обеспечив безопасность других детей здесь, Максим.
– Нет, я могу сделать больше. Я умею стрелять.
Лев хмурится. – Тебе не нужно здесь ничего снимать, Максим.
Мальчик кивает. – Вернувшись в мой родной город, по-русски, мой отец… он работает на ответственного человека. Как ты говоришь... - он хмурится, подыскивая подходящее слово по-английски. – Мэр? Я могу попытаться найти его номер телефона ...
– О, святое дерьмо, - внезапно выдыхаю я.
Нина хмурится. – что?
– Он сказал, мэр... – Мое лицо бледнеет. – О Боже, это мой отец.