Страница 18 из 34
Я корчу гримасу. –Фу! Ты что, издеваешься надо мной?!
– Я ушла, Фиона. Я просто придумал какой-то предлог и выбежал. Но с тех пор он пишет мне... всякое такое. Что-то вроде флирта, а потом, когда я не знала, как ответить, он осмелел.
–- О Боже мой, Зои, мне так , так жаль. Это так чертовски мерзко.
– Он, э-э... - она переводит дыхание. – Он прислал мне свою фотографию голым час назад, Фиона. Как будто это был несчастный случай, но это не так?
Я стону, чувствуя себя плохо. –Ладно, это так мерзко. Мне так жаль!
Наступает долгая пауза, и я хмурюсь.
– Зои?
– Я... - она тихо дышит. –На самом деле есть кое-что еще. Я сказала себе, что никогда не скажу тебе этого, потому что я просто никогда не хотела, чтобы ты так смотрела на своего отца...”
Я чувствую холод, когда мой рот разжимается. –Зои, в чем дело?
- Он делает это не в первый раз, - шепчет она.
У меня отвисает челюсть. –Ты шутишь.
– Я бы хотел, чтобы это было так.
Я вспыхиваю. –О Боже мой, когда ?
Она стонет. –Это на самом деле самое худшее. Это было...некоторое время назад.
У меня сводит живот. –О, мой гребаный Бог.
— Это было, когда мы учились в старших классах средней школы, - тонко говорит она. - Когда мне было семнадцать.
Мой вес как будто обрушивается сам на себя. Я чувствую холод, и гадость, и просто тошноту во всем теле.
– Послушай, это было так давно. В то время он сказал мне, что это была ошибка, и что он выпил и написал не тому человеку. Я не был уверен, что поверила ему, но я действительно пыталась . И с тех пор он никогда об этом не заговаривал.
Я часто дышу, дрожа от отвращения. –Зои, я...я даже не знаю, что сказать. Мне так чертовски жаль.
– Я буду жить, - вздыхает она. –Извини, я знаю, что тебе, вероятно, никогда не нужно было это слышать. Но я должен был тебе сказать.
Я зажмуриваю глаза, пытаясь блокировать мысленный образ.
– Хей,-- тихо говорит она. –Ты думаешь, я смогу навестить тебя в Нью-Йорке?
Я морщусь. –Я… Я очень скоро буду дома, Зои.
– Да... - она снова вздыхает. –Хорошо, извини. Мне очень жаль.
– Не стоит. Это я прошу прощения. Боже, это так чертовски мерзко.
– Политики, да? – сухо бормочет она.
– Тьфу.
–- Ладно, тогда возвращайся к своему шикарному предложению о работе и своему горячему ворчливому боссу. Если у него есть брат, дай мне знать.
Я улыбаюсь. –Спокойной ночи, Зои.
– Спокойной ночи.
Глава 10
Виктор
Машина подъезжает остановливаясь под мерцающим уличным фонарем. Я выхожу, гравий, битое стекло и грязь складского района хрустят под моими ботинками. Это унылое место, но в то же время тихое—идеально подходит для моих гостей и для насилия, которое придет позже сегодня вечером.
Мы припарковались перед двумя маленькими темными складами. Дверь на один из них открывается. Свет заливает мрачную парковку, когда Лев выходит.
- Как они там?
- Напуганы, - рычит Лев. -Но в безопасности. Доктор Тургенева сейчас их осматривает, но, похоже, с ними все в порядке. Они едят.
Я хмурю брови. -хорошо. Это хорошо. А остальные?
Его улыбка кривится. Он поворачивается и кивает на второй склад. -Медленно принимают свою судьбу. Рыдали, как маленькие девочки.
Мои губы сжимаются в линию от ненависти . -Еще лучше. Я встречусь с ними через несколько минут. Но сначала я хотел бы познакомиться с нашими вновь прибывшими.
Лев кивает и направляется обратно к первому складу. Я следую за ним, но у двери останавливаюсь и поворачиваюсь к своим людям.
- Оставайтесь снаружи. Если кто-нибудь из вас заходит, ваши пистолеты останутся здесь. Это ясно?
- Da, босс, - ворчат некоторые из них. Я киваю и поворачиваюсь к Льву, когда он открывает нам дверь. Внутри есть небольшая прихожая с небольшим офисным столом, а затем еще одна дверь. Не говоря ни слова, мы проходим через нее в следующую комнату. Две дюжины лиц внезапно поднимаются ко мне, и мое сердце одновременно взлетает и разбивается.
Дети выглядят испуганными и грязными—от шести или семи до семнадцати лет. Они все сидят за длинными столами в стиле кафетерия и едят с тарелок еду. Несколько детей постарше стоят в стороне, наблюдая за мной и Львом. Это третья группа, прибывшая через Чикаго. Даже сейчас, когда мы стоим здесь, мои люди в Нью - Йорке и Лос-Анджелесе принимают еще две группы. Но это последняя, по крайней мере, из-за монстров, которые в настоящее время ждут смерти на складе по соседству.
Но я мог бы видеть это сто раз раньше, и это не имело бы значения. Мое сердце все еще немного разрывается, когда я их вижу. Моя ярость все еще перерастает в ненависть к виновным за это.
Женщина средних лет со стетоскопом на шее отрывает взгляд от маленькой девочки и натянуто кивает. Она что-то говорит с улыбкой девушке, с которой разговаривала, а затем подходит к нам.
- Мистер Комаров, здравствуйте.
- Доктор Тургенева. Как они там?
Доктор тяжело вздыхает. -Они, конечно, в ужасе. Эмоционально разбиты, некоторые были избиты.
Вдалеке, на складе рядом с этим, я время от времени слышу звук пилы для пиломатериалов. Это укрепляет мою решимость. Это дает мне силы противостоять этому ужасу.
Дети в этой комнате—потерянные, брошенные, забытые. Я крепко сжимаю челюсти. На них легко охотиться. Они как я , до того, как я стал тем, кем я являюсь сегодня. Эти, как и другие, которые прибыли в прошлом месяце и в позапрошлом, а также те, что сегодня вечером в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке, являются частью операций по торговле людьми.
Даже от одной мысли об этом у меня в горле поднимается желчь. Это заставляет меня хотеть забыть о пиле и использовать свои гребаные руки против виновных.
Все это - мой собственный проект. Хотя Братва не принимает участия в подобном позоре, они также не участвуют в активной роли, которую я играю в борьбе с этим дерьмом. Но для меня это личное. Вот как я борюсь с демонами из моего прошлого. Вот как я пытаюсь бороться с ужасами этого мира, свидетелем которых я являюсь забытым ребенком улиц—жертвой сломанной системы.
Это дело рук злых, дьявольских людей. Я отслеживал их и использовал подставные компании и фальшивые организации, чтобы связать их, чтобы освободить этих детей и им подобных от… ну, об этом лучше не думать. К счастью, того, что могло случиться, не случилось. Я убедился в этом, когда имел дело с кусками дерьма, управляющими этой операцией. Они считали, что продают этих детей кругу хищников здесь, в городе. Но когда они прибыли на встречу…
Что ж, они вообще больше никогда не будут заключать никаких сделок. Или дышать.
Мои команды в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке сегодня вечером имеют дело с группами, проданными из Юго-Восточной Азии. Но сегодня здесь в основном люди из России, Украины и других балканских государств. В основном они сироты. Некоторые из них беженцы от небольших войн, о которых мир не заботится. Это дети, которые в противном случае провалились бы сквозь трещины и были бы поглощены. Именно такой, какой я пытаюсь спасти.
В конце концов, им будет где остановиться, всем под одной крышей. Я рассказал Фионе об истинной цели собственности, с которой она мне помогает, но не о подробностях шоу ужасов. Я решил не мучить ее кошмарами, зная все зло мира, в котором мы живем,—что есть те, кто охотится за самыми невинными за определенную цену.
А пока эти, как и те, что были до них, и другие, которых мы приняли сегодня вечером, отправятся во временное жилье, которое я построил. У них будет еда, одежда, лекарства, консультации и все, что им может понадобиться. Надеюсь, однажды у них будут постоянные дома, с настоящими семьями. Они снова познают любовь.
Я снова поворачиваюсь к доктору Тургеневой. -Если тебе что-нибудь понадобится, Лада.
Она улыбается и по - матерински кладет руку мне на плечо. -Все, что мне нужно, это ресурсы, мистер Комаров.
- Они у тебя есть.
- Я знаю, - она тепло улыбается. -Работа, которую вы выполняете, мистер ...