Страница 24 из 55
— Так вот почему мы женаты только номинально? Чтобы ты мог трахать меня и думать о ней?
Он снова целует меня. На этот раз жестко. Все это время его пальцы расстегивают молнию на моем платье сзади. Освободив материал достаточно, чтобы он мог спихнуть его вниз и прижать мои руки по бокам, позволяя прохладному воздуху коснуться моей груди.
Он отстраняется и целует меня в шею, используя свою руку, чтобы прижать мои бедра к его восставшему достоинству.
— Я женился на тебе, чтобы трахать тебя, — отвечает он. — И думать о тебе в тот момент, когда я это делаю
Его губы скользят по моей груди, его пальцы скользят в мои трусики, а затем внутрь меня. Он трахает меня своей рукой, пока я сижу у него на коленях. Я закрываю глаза и пытаюсь оцепенеть, как обычно. Чтобы избавиться от чувств, которые он во мне вызывает.
Вожделения. Желания. Похоти.
И что хуже всего… надежды.
Он крепко сжимает мою челюсть в своей руке и делает паузу, его голос напряжен, когда он говорит.
— Смотри на меня, — приказывает он. — Думай обо мне. Когда твой муж трахает тебя.
Я открываю глаза и встречаюсь с ним взглядом. Темный взгляд, полный желания, что я чувствую, как он прожигает мою кожу насквозь.
— Ты будешь думать только обо мне, — снова приказывает он, на этот раз более жестко. — Я хочу проникнуть в каждую твою мысль.
Я не знаю, приказ это или мольба. Так что я предельно честна.
— Ты уже там.
Я дергаюсь в его руках, и его пальцы снова двигаются внутри меня. Вечеринка все еще продолжается внизу, но Алексею все равно. Он не торопится. Он не позволяет моим гребаным потребностям мешать нашему прогрессу, и он дает мне именно то, что нужно. Он питает мою потребность в боли, дергая меня за волосы и проводя зубами по моему горлу, прежде чем вонзить их мне в плечо. И когда я расслабляюсь в его объятиях, он поднимает меня и сажает на стол, срывая с меня трусики и раздвигая мои ноги. Он держит мои бедра под своими ладонями, подталкивая меня к краю стола, так что моя задница свисает.
Я выставлена для него напоказ. Так непристойно и грязно. Мое платье обтягивает талию, грудь на всеобщем обозрении, а ноги широко раздвинуты. Интересно, нравлюсь ли я ему такой? Грязной и неправильной.
У меня не хватает времени удивиться. Он тянется к коньяку на своем столе и открывает его, выливая его на переднюю часть моего тела и смачивая мою кожу и мое платье. Моя спина выгибается, а жидкость согревает мою кожу, когда она скользит вниз меж моих раздвинутых ног.
Алексей перекатывает жидкость языком, слизывая ее с моей плоти. И все же я пьянею от такого сочетания. Но есть еще та часть меня, которая чувствует глубокий стыд. Он знает это, но не позволяет мне поддаться.
Его глаза встречаются с моими, прежде чем он наклоняется вперед и зарывается лицом в открытую часть меня. Он пирует мной на своем столе. Поверх его бумаг и пока его гости внизу. Он трахает меня своим языком и одобрительно хрюкает, пожирая меня.
И нет другого места, где я хотела бы быть прямо сейчас, даже если бы попыталась. Он — единственное место, где я хочу быть. В этот момент. Наблюдать, как он губит меня. Ощущая жесткость его хватки на моей заднице, оставляющей синяки на моей плоти и оставляющей свой след на самом глубоком уровне моей психики. Место, где сталкиваются все мои страхи и потребности.
Я тяжело кончаю для него. И все же он не останавливается. Пока я не прошу его быть внутри меня.
А потом он снова тянет меня к себе на колени. Расстегивает молнию брюк пальцами и дергает мою руку в своей, чтобы я коснулась его. Он хочет, чтобы я нуждалась в этом. Нуждалась в нем. Должно быть, это его собственный страх ослепляет его от того, что он видит, что его контроль надо мной абсолютен. И что мне это действительно нужно от него.
Я не оставляю в его голове никаких вопросов. Я обхватываю разгоряченную плоть под его трусами и провожу пальцами по его члену. Его глаза не отрываются от моих. Только когда я полностью освобождаю его член и двигаю бедрами, чтобы одним толчком протолкнуть его внутрь себя, его глаза ненадолго закрываются.
Как только он оказывается во мне на всю длину, он хватает мое лицо и заставляет меня снова посмотреть на него.
— Моя.
А потом он трахает меня. Используя меня. И полностью наслаждался этим. Его руки направляют мои бедра, а губы обжигают мою кожу. Везде. Он покрывает всю мою кожу поцелуями. Сосет меня. Пробует меня на вкус. Вдыхает в меня свой огонь.
Его манера трахаться куда более интенсивная, чем любая другая, которую я когда-либо испытывала. Он смотрит мне в лицо, не отрывая взгляда. Отмечая каждое легкое подрагивание. Это интимно и грубо… быть лицом к лицу вот так. Кожа к коже. Каждый раз, когда он приближается, он останавливается или вообще замирает, чтобы поцеловать меня. Прикосается ко мне. Чтобы растянуть удовольствие от самого акта соития. Это пугает меня и вызывает во мне трепет.
И я чувствую, что в этот самый момент мне нужно все испортить.
— Тебе нравится трахать свою грязную жену-шлюху? — интересуюсь я у него.
Он улыбается мне, и его член набухает внутри меня.
— Я люблю трахать свою жену, — отвечает он.
Он толкается во мне все сильнее и сильнее.
— А теперь твоя очередь признаваться, насколько стильно тебе нравится трахаться со мной.
— Мне нравится, — признаюсь я.
— Тебе нравится называть себя шлюхой? — спрашивает он. — Тебе нравится, когда тебя унижают, мое маленькое Солнышко?
— Да, — честно отвечаю я.
От него. Я хочу именно этого. Мне это нужно. Чтобы позволить себе получать от этого наслаждение. Чтобы мой разум был свободен.
— Тогда скажи мне, что ты моя шлюха, — требует он. — И единственное, на что ты годишься, — это угождать мне.
— Я твоя шлюха. — Я прислоняюсь к столу так, чтобы мое тело было выставлено напоказ. — И единственное, на что я гожусь, — это угождать тебе.
Его губы находят мое ухо, и звуки его неровного одобрения вибрируют на моей коже.
— А теперь скажи мне «спасибо», — требует он. — За то, что я собираюсь тебе подарить.
— Что? — спрашиваю я.
Он толкается так глубоко, как только способен, и кончает с мучительным стоном, изливаясь в меня. Только когда он изливается в меня полностью, а я повисаю на нем, его губы находят мое ухо, и он отвечает.
— Ребенка.
Глава 23
Алексей
Уже поздно, когда я добираюсь до города.
Обычно меня возит Франко. Но теперь, когда Талия в доме, я чувствую, что его услуги лучше всего пригодятся там. Несмотря на его протесты, я заставил себя выбраться в «Слейнт».
Мне нужно было, чтобы эта встреча состоялась на родной земле ирландцев. Ложь готова сорваться с моего языка, когда я приветствую Лаклэна в его офисе. Это стало привычным с тех пор, как я привел Талию в свою жизнь.
У него не будет другого выбора, кроме как понять. Его союз с Воронами не будет нарушен из-за одной девушки. Я знаю это. И я пользуюсь этим в полной мере.
— Алексей, — он пожимает мне руку в знак уважения, а затем наливает мне стакан коньяка.
Когда он садится напротив меня, мы оба произносим привычные тосты. А после начинаем говорить о делах.
— У тебя есть новости о подруге Мак?
— Верно, — я допиваю стакан и встречаюсь с ним взглядом. — Есть… осложнение.
Лаклэн хмурится.
— Какого рода осложнения?
— Ее купил Арман Кассабян.
— Понимаю.
Я позволил этим сведениям немного устаканиться в его мозгу. Арман — болгарский торговец оружием, который держит значительную долю мирового рынка в этом бизнесе. Он также является поставщиком ирландцев и Воров. Это прибыльные деловые отношения для всех нас. Лаклэн не развяжет войну из-за одной девушки и даже не станет терять запас оружия из-за одной девушки. Это просто факт мафиозного бизнеса. Постоянные поставки оружия — это источник жизненной силы ирландского Синдиката.