Селение

Но, как бы это не казалось со стороны, на деле я взял ее совершенно по другой причине:

– Я же говорил уже вам. Это будет наше развлечение. В любой поездке должен быть катализатор, а в репортаже – эпатажный персонаж. Да и инста потом повеселиться, когда все выложим.

– Не уверена, что с ней мы повеселимся – скептично заявляет Мэри Джо.

– Да брось – усмехаюсь – она уже всем впаривает, что она внучка одного из той коммуны, что исчезла в Ведьмином Селе.

– А ты так уверен, что это ложь?

– Они жили обособленно, свои со своими. Как так могло выйти, что внучка Салемских потомков жила вдруг отдельно в обычной семье юристов в Хейдленде?

– А она как это объясняет? – уточняет с весельем Кенни.

Смеюсь и отвечаю шепотом, чтобы Вилма не услышала:

– В том-то и дело, что никак. Говорит, что не обязана никому ничего объяснять, а уж тем более доказывать. Типо, она знает правду – и больше ей нечего сказать.

– Да, будет веселуха – давится от хохота Кенни, однако Мэри Джо, оглядывая Вилму ревностным взглядом, все еще не разделяет нашего мнения.

– Идем – маню Кенни – снимай.

Пока мы преодолеваем расстояние, я оборачиваюсь к другу и, идя спиной, поясняю на камеру:

– С ранее представленными вам тремя членами группы – мы связаны дружескими узами. Мы общаемся уже много лет. С Кенни с садика, с девчонками со школы. Справедливо будет сказать, что у нас компания, сформировавшаяся задолго до планирования этой поездки. Оставшиеся же два члена группы ранее нам незнакомы и были набраны мной путем объявления, размещенного в интернете.

– На хера ты вообще это сделал – комментирует за кадром Кенни.

– Что б ты спросил – отмахиваюсь – я решил, что забавы ради нам не помешает разнообразить состав. Собственно, именно с этой целью я и отбирал желающих поехать за чужие бабки на пять дней в Ведьмино Село. Может, вы удивитесь – но таких в Хейдленде откликнулось немало. Теперь представлю вам тех двух счастливчиков, что прошли мой личный отбор.

– Отбор на «клоуна года» – глухо смеется Кенни и мы оба давимся от смеха, прикрывая рты руками.

Когда между нами остается пара ярдов, Вилма замечает приближающийся к ней репортажный кортеж. Но, не в пример Лиззи и Мэри Джо, заместа улыбки лишь раздраженно щурится:

– Что за клоунада? Зачем вы меня снимаете?

Миролюбиво выставляю руки вперед, точно разговариваю с психически больным в период его обострения:

– Все нормально, я просто представляю участников нашей группы. Пара слов о тебе.

Но Вилма скрещивает руки на груди и мрачнеет:

– Зачем? Куда это пойдет?

Чтобы заглушить смех, который уже начинает опасно вырываться из его глотки, Кенни свободной рукой закрывает рот и принимается активно имитировать захлебывающийся кашель. Вилма даже не обращает на него внимание, зато я вот прилагаю титанические усилия, чтобы сохранить невозмутимость на своем лице.

Жму плечами:

– Да никуда. Просто на память о поездке. Да и людям интересно наблюдать за нашим путешествием – она продолжает смотреть на меня в упор, не мигая, и тогда приходится выкинуть козырь – считай это платой за бесплатное участие в нашей экспедиции.

Вилма жестко фыркает:

– Платой за бесплатную?

Вижу ее скептичным настрой, еще более сдвинутые к переносице брови и понимаю, что договориться не выйдет. Потому, как истинный журналист (которым, я надеюсь, мне предстоит стать), попросту залетаю сходу, моментально повернувшись к объективу таким образом, чтобы мы с Вилмой оба попали в кадр:

– Итак, четвертый участник нашей группы – Вилма.. – повисает неловкое молчание, и обернувшись к ней, щелкаю пальцем с глубокомысленным видом – ты.. не говорила своего второго имени и фамилии? Можешь назвать?

Ее плотно сомкнутые губы расходятся в злорадной улыбке:

– Конечно, записывай. Вилма-Поцелуй-Мой-Зад-Кретин – она показывает средний палец в камеру и залезает в свою тачку, демонстративно громко хлопнув дверью.

Беззаботно жму плечами, после чего поворачиваюсь обратно к объективу с самым невозмутимым видом:

– Вилма утверждает, что она внучка исчезнувших в Ведьмином селе Салемских потомков. Больше нам о ней пока ничего не известно – теперь уже киваю Кенни – погнали к последнему.

Друг, наконец, дает себе волю и гогочет, сгибаясь пополам:

– Не, чел, ну свою роль она уже выполняет на твердую пятерку.

Смеюсь, плотно прижав кулак ко рту:

– Я же говорил – она устроит нам шоу.

Роба мы находим в паре ярдах оттуда – он стоит обособленно ото всех и с чем-то возится в своем телефоне. Заметив нас робеет и неловко поправляет очки на носу, переводя недоуменный взгляд с меня на Кенни.

– Все норм – киваю ему – просто пара слов о тебе. Мы делаем небольшие превьюшки об участниках экспедиции.

– А.. – неуверенно кивает он – ну ладно.

Вновь поправляет очки, после чего одергивает футболку и так выпрямляется, точно ему кол в зад вогнали. Не хватает только щелчка фотоаппарата, который выдаст первоклассный снимок для школьной доски под названием «гордость нашей школы».

И тут меня осеняет:

– Черт, я забыл назвать возраст Вилмы.

Кенни с готовностью переводит камеру с Роба опять на меня:

– Валяй.

– В общем, возраст предыдущего участника, Вилмы: двадцать лет – подумав, решаю нужным добавить – с ее собственных слов.

– Ага – и вновь переводит камеру на Роба.

– Итак – я встаю рядом с ним – наш пятый участник Роберт Норман Дженсен.

– Йенсен – неуверенно поправляет он.

– А, прости – киваю я – Йенсен.

– У меня шведские корни – непонятно зачем поясняет он – там принято произносить Йенсен. Это шведская фамилия.

Повисает неловкая тишина. Вижу, что Кенни еле держится, потому беру все в свои руки:

– Отлично. Как видите, наша экспедиция включает в себя не только американцев, но и представителей других наций.

– Нет, я американец– вновь вмешивается он – живу здесь, и родился здесь. Просто у меня есть корни.

– Корни это отлично – киваю я и теперь Кенни не выдерживает.

Сгибается в беззвучном хохоте так, что только плечи трясутся, после чего разгибается и поясняет:

– Простите, живот схватило. Продолжаем.

– Окей. Так, Роб – уточняю – могу я тебя так называть?

– Да.

Он отвечает это с таким серьезным видом, словно я спросил, могу ли откусить от его ход-дога.

– Отлично. Робу 18 лет. Скажи, что заставило тебя откликнуться на мое объявление в сети? Давно ли ты интересуешься историей Ведьминого Села или это было спонтанное решение?

– Нет – вдумчиво отвечает он, не спуская глаз с камеры, хотя следовало бы смотреть на меня – это не спонтанное.. решение. Я всегда интересовался возможностью существования какого-либо мира, помимо нашего. Возможно, какой-либо формой жизни, кроме существующей и нам известной. Мне любопытно знать, действительно ли мы живем параллельно с неизвестным нам миром, и если да, я хотел бы найти доказательства, подтверждающие это.

– Интересно – сдерживая смешок, отвечаю – то есть ты в этой экспедиции за доказательствами существования чего-то сверхъестественного?

– Именно – соглашается он – или же за их опровержениями.

– Тебя интересует само наличие этой природы, или же именно Ведьмино Село?

– Мне важно разрешение для себя этого вопроса, как такового. Ведьмино Село стало просто наиболее приближенной ко мне геопатогенной зоной.

Вижу, как непонимающе нахмурился Кенни, и поясняю:

– Типо аномальная. Где творится всякая ерунда.

– Или теоретически может происходить, исходя из ранее зафиксированных наблюдений – вставляет Роб.

Кенни вздыхает и, пока Роб отвлекается, показывает мне ладошкой у горла. Что означает – пора заканчивать с ним.

– Что ж, спасибо Роб. Надеюсь, нам всем повезет найти в этой экспедиции то, за чем мы едем.

Роб кивает и, судорожно засунув мобильник (который уже начал скользить в его вспотевших руках) в карман, спешит к машине, куда уже забрались Лиззи и Мэри Джо.