Любовь драконов

Эльвира Осетина

Любовь драконов

1 Часть

1 Глава

Черные капли крови, спадающие с тоненьких пальцев, беззвучно пролетали перед глазами и впитывались в мягкий настил…

Я лежала под кроватью, закрывая рот руками,…и завороженно провожала взглядом, каждую каплю. Если смотреть на капли, то можно не думать и отрешиться…, не помнить о том, что это рука мамы,… она умерла, и ее больше нет,… а мне страшно выйти и попрощаться с ней….

Знаю, она умерла…

…но нет сил, даже думать об этом…

…. и остается лишь ее последние слова, повторять, как заветную молитву

«Анна, поклянись! Поклянись мне, что будешь сидеть под кроватью и не издашь ни звука, чтобы не случилось!

…Чтобы не случилось, ты будешь ждать Нану, и лишь только ей доверишься, больше никому на свете!»

И вот я лежу и вижу, как капает мамина кровь с ее руки… и чувствую этот запах, запах ржавого железа…

Скрипнула дверь…,

…о нет!

…только не это!…

…они опять вернулись…, неужели найдут меня?

Нет! Они не должны были! На мне ведь медальон, для них я невидима…

Замерла и даже плакать прекратила. Перед глазами появились сапоги, я знаю, чьи они – Прата…, он тогда долго хвастался, что сшил их из Утоса из рода Лазурных драконов, и смеялся очень громко. Они тогда еще с папой поругались из-за этого, папа требовал, что бы Прат замолчал и не говорил при мне таких вещей. Но папы тоже больше нет… Ни мамы, ни папы, я никогда их больше не увижу… никогда…

Но ведь я есть? Есть, и мне нельзя исчезнуть, я должна лежать очень тихо, ведь, если они найдут меня, то убьют, как и маму?…Не знаю….

Мама сказала, что я должна верить только Нане…

Прат ходил вокруг кровати, то приближаясь, то удаляясь. Под его ногами громко скрипели старые половицы, отдаваясь гулким эхом в тишине родительской спальни, и позволяли мне дышать в такт его шагов.

Еще шаги, кто-то зашел в комнату…. Мне захотелось слиться с полом, врасти в него и не дышать, но дыхание, как назло получалось слишком громким, или это мне так казалось?…

– Ну что, где она? – требовательно спросил Прат у пришедшего.

– Ее нигде нет, мы уже все углы обшарили.

Я узнала говорившего, это был Соун.

Поверить не могу, они только что убили маму и ходят вокруг ее тела и говорят, обо мне. Они ищут меня? Или нет? Глупости, конечно ищут…

В комнату вошел Кэйси. Его сапоги я тоже узнала, по переливчатому звону колокольчиков, которые он привязывал к ним. Наверное, эти колокольчики я буду помнить всю свою жизнь, он даже не снимал свои сапоги, когда… когда… делал это… с мамой…. А колокольчики все звенели и звенели в такт его яростным движениям, играя предсмертную мелодию для моей любимой мамочки…

Я прикусила руку, что бы ни всхлипнуть…

– Ну что? – Прат и Соун, обратились к Кэйси.

– Я проверил чердак, там ее нет.

Он тоже остановился возле кровати. Они все повернулись к маминому телу и замолчали. А я поняла, что сейчас могу и задохнуться, потому что дышать было страшно, ведь тишина была оглушающей.

– Нужно похоронить Алексу, – вздохнул Соун.

– Думаю, что Анну мы не найдем, Алекса скорее всего ее куда-то спрятала, Наны тоже нигде нет, – голос Прата.

Они еще немного постояли и начали заворачивать тело мамы в простынь. И я поняла, что ее руку вижу в последний раз. Ту самую нежную руку мамы, которой она гладила меня перед сном, и нежно обнимала меня ей, и вытирала слезы, когда я плакала. Слезы опять потекли, и я вновь закусила руку. Нельзя всхлипывать, нельзя. Я поклялась дождаться Нану, и я дождусь.

Как они могли так поступить? Как? Зачем, почему все так случилось? Все ведь было хорошо, ну или относительно хорошо, пока был жив папа, а теперь все погибло. Он умер, и счастья больше не стало. Мама перестала улыбаться, а дяди, братья папы превратились в чудовищ, или они ими и были? Но они ведь любили маму, а что теперь? Она мне всегда говорила, что ей повезло, ведь папа оказался ее парой и поэтому наш дом был наполнен светом и любовью. Я сильнее стиснула зубы. А дяди унесли тело мамы из комнаты.

Я не помню, сколько еще пролежала и в итоге то ли впала в беспамятство, то ли задремала. Проснулась от странного скрипа, но это была не дверь. В комнате было уже темно, видимо я проспала до самой ночи. Мне пришлось замереть и постараться дышать через раз.

– Анна?

Я услышала шепот Наны, и будто тяжелый камень свалился с плеч. Как я была счастлива, что моя кормилица все же пришла.

– Я здесь, – прошептала я Нане и начала медленно вылезать из-под кровати. Все-таки мышцы затекли.

– Девочка моя, – я попала в крепкие объятья кормилицы, как только встала на ноги.

Хотелось поплакать на ее плече, но я знала, что сейчас не время. Нужно выбираться от сюда. Дяди могут вернуться в любое время.

Мы с Наной побежали к потайному ходу. Об этом ходе не знал никто кроме мамы, ведь это был дом ее родителей. Когда-то отец с братьями захватили его вместе с мамой. Все кроме мамы были убиты, а она сохранила тайну потайного хода, скрыв ее даже от папы, как будто знала, что когда-нибудь эти знания ей пригодятся. Мама хотела сбежать, но увидела папу и поняла, что он ее истинный возлюбленный, ее пара. Такое среди драконов бывает очень редко, и мама простила его за смерть своих родных, слишком сильны чувства пар.

Если бы мы ушли вчера…. Но мама хотела забрать драгоценности из сейфа, она успела, но мы не успели уйти. И теперь мешок с драгоценностями жег мою руку. Я с ненавистью смотрела на него, хотелось бросить их, но мама требовала, что бы я взяла их с собой, ведь они принадлежали ее предкам.

Мы подошли к открытому входу в стене, Нана уже скользнула внутрь, а я последний раз посмотрела на кровать, на которой убили маму. Черные пятна крови виднелись на матрасе. Нана потянула меня в проход, и я поняла, что если выберусь из этого дома, то уже никогда не вернусь сюда. Это конец. Проход закрылся, и мы с Наной пошли.

Нана человек, она плохо видела, поэтому ей нужна была свеча, мне же было все равно, я бы и так дошла. Слезы все еще струились по моим щекам, но плакать было некогда, и я старательно их вытирала.

Проход вывел нас за стены замка в лесу. Мы сели на каракса, Нана боялась их до смерти, но все же преодолела свой страх, сейчас было не время, в замке чудовища на много хуже. Мне же караксы всегда нравились, хоть и выглядели они не приглядно и жутко, люди называют их дьяволами или чертями. Я погладила его по черным чешуйчатым крыльям и потрогала рога, приговаривая какой он красавец. Затем почесала под челюстью, и каракс тут же открыл свою пасть с четырьмя рядами острых зубов, я, не мешкая кинула ему кусок мяса и погладила по носу. Каракс довольно зафырчал и тут же проглотил гостинец.

Я посадила Нану вперед, сама села сзади нее, чтобы придерживать кормилицу. Каракс взмахнул крыльям, и мы полетели. Я в последний раз взглянула на свой дом. Огромный черный замок, возвышающийся над лесной долиной. Когда-то он был белым, но мой отец и его братья перестроили его, и сделали черным, так как стали его владельцами, а черный это был цвет их рода. Люди боялись селиться рядом с нашим замком, мама говорила, что до прилета отца с братьями здесь было большое поселение, почти город, я смотрела вниз на брошенные строения и думала, что теперь понимаю, почему люди уходили отсюда, дяди были чудовищами. Я, конечно, знала, что они жестоки, но никогда не думала, что они так поступят с мамой, ведь ее они всегда боготворили.

В голове все еще слышались ее крики. Мама, зачем же ты так сопротивлялась? Зачем же довела их до убийства? Хотя в глубине души я все же понимала, что после смерти папы, свет в ее глазах погас, из нее словно жизнь вытекала тонкой струйкой и за эти полгода она стала похожа на свою собственную тень.

Мама объясняла мне, куда я должна лететь, это человеческий город Судан. Там мы с Наной будем жить. Мама умудрилась за эти шесть месяцев даже дом там купить через Нану. Там дяди не догадаются нас искать. Драконы ведь не любят жить среди людей, но я пока еще не дракон и сумею обратиться только к пятидесяти годам, значит, могу жить среди людей еще двадцать лет как минимум. Деньги у нас с Наной есть, так что проживем.