Страница 41 из 76
– Красиво, – впечатлилась Мартина, разглядывая помещение.
– Наши предки, – важно заметила Сабина.
– Карл Третий, – Мартина показала на портрет мужчины в красном наряде, богато украшенном золотой вышивкой. – Король Испании, сменивший на престоле умершего брата Фердинанда.
– И отрёкшийся от неаполитанского престола в пользу третьего сына, тоже носившего имя Фердинанд, – добавила Сабина.
Пока мы рассматривали картины, Сабина прошла к небольшому портрету, изображающему немолодого мужчину в более современном наряде, чем окружающие короли и герцоги. Она запустила пальцы под раму с правой стороны, что-то нащупала и уверенным движением сдвинула портрет вверх. За ним оказалась ниша с сейфом, на дверце которого была старомодная круглая поворотная ручка с циферблатом. Покрутив её, она дождалась щелчка и с глухим металлическим звуком открыла створку.
– Тайник за картиной, какая банальность, – улыбнулась Мартина.
– С небольшим секретом, – добавила Сабина, приложив большой палец к тёмной пластинке, на обратной стороне крышки и прислушавшись к чему-то. – Я думаю, что она хотела добраться до этого сейфа, но ошиблась комнатой.
– Чтобы вскрыть металлическую коробку без шума, нужно обладать особым талантом, – сказал я, подходя ближе. – Знаю только одного человека, способного резать металл при помощи силы. Это не так просто, поверьте мне. Он пытался меня научить, но безрезультатно. Отсюда моя уверенность, что Анджела подобным талантом не обладает. Если только она не знает код от сейфа.
– Папа всегда говорит, что не надо недооценивать мастеров, – сказала София Луиза. – Даже самый слабый из них может обладать уникальным умением, подчас недоступным другим.
– Правильное замечание, – согласилась Сабина. – Не обязательно сейф резать на части, чтобы добраться до содержимого. Может, она умеет видеть сквозь металл и подобный старомодный механизм для неё не проблема.
– И что там такого хранится? – спросила Мартина, вытягивая шею.
– Я вам говорила, что мой дедушка, как и его отец, работал в Африке. Они много всего там добывали, в том числе и алмазы. Здесь хранится жемчужина нашей коллекции.
Сабина осторожно вынула бледно-жёлтый бриллиант в форме слезинки и положила его на ладонь.
– Здесь сто восемьдесят карат, – сказала она. – Очень дорогой камень из-за цвета, формы и чистоты.
– Какая прелесть, – оживилась Мартина, глядя на камень.
– До огранки он весил триста пятьдесят карат. В сейфе ещё россыпь мелких бриллиантов, из которых дедушка хотел сделать украшение. И этот красавец должен был занять там главное место. Дедушка хотел подарить его любимой дочери, но помешал несчастный случай.
– И сколько такой может стоить? – спросил я. – Мы как-то сопровождали конвой, перевозивший драгоценные камни и хозяин говорил, что везёт нечто грандиозное.
– Если выставить только его на торги, то они начнутся с пятидесяти миллионов, – сказала Сабина. – Его очень хочет заполучить королевский дом Великобритании, для коллекции, но папа с ними не в лучших отношениях.
– Дорогой камень, – впечатлился я.
Сабина ещё немного подержала камень в руках, затем убрала его обратно в сейф, закрывая его и опуская портрет на место.
– Папа уже решил спрятать его в другом месте, – пояснила она.
– И всё равно странно, – сказал я, посмотрев в сторону двери. – Даже ради бриллианта идти на такое…
– Ради уникальных вещей люди способны на разные глупости, – сказала Сабина. Девушки одобрительно покивали, разделяя её мнение.
Вынув из кармана план дворца, подаренный Сабиной, я ещё раз посмотрел на него.
– Кверху ногами смотришь, – сказала она.
Дворец представлял собой большой квадрат с крестом в центре, поэтому легко можно было перепутать, если не указывать, где север, а где юг.
– А эта лестница, – я ткнул пальцем в листок, – она на противоположной стороне дворца?
– Да, – Сабина кивнула.
– А что здесь? – я показал на комнату, расположенную симметрично той, рядом с которой мы столкнулись с Анджелой.
– Старые комнаты, где хранятся экспонаты для музейных дней. Что хранится конкретно в этой, я не помню, но уверена, что ничего особенного. Хочешь посмотреть?
– Да, чтобы утолить любопытство.
– Ночные экскурсии по дворцу я ещё не проводила, – она улыбнулась. – В этом что-то есть.
Прогулка по третьему этажу мне понравилась. Время давно перевалило за десять часов и на улице окончательно стемнело. С высоты верхних этажей площадка перед дворцом смотрелась необычно и красиво. Большой сад был украшен фонарями и подсвечен скрытыми прожекторами, подчёркивая и выделяя разные геометрические узоры. Портили всё только машины съёмочной группы, которые не уезжали на стоянку ночью.
Если Анджела перепутала комнаты, не разобравшись с планом дворца, то её должно было интересовать помещение не за лестницей, а до неё. Сабина, как и в прошлый раз, долго искала выключатель. Она говорила, что свет можно зажечь с главного пульта где-то в коридоре, но для этого нужно привлекать кого-то из охраны или из прислуги. В итоге, когда свет в комнате был зажжён, перед нами предстала удивительная картина. Я ожидал увидеть всё что угодно, только не подобное.
– Я же говорила, – улыбнулась Сабина. – Дедушка долго работал в Африке и много всего привёз оттуда.
Просторное помещение перед нами заполняли манекены, наряженные в африканские одежды с обилием бус, с копьями в руках и даже с соломенными щитами. Вдоль стен тянулись разнообразные экспонаты, место которым нашлось бы в музее. Здесь были разные кувшины, статуэтки, оружие в виде мечей и кинжалов, поделки из дерева и золотые украшения. Поражала большая каменная плита, на которой изображалось божество, держащее в руках корзину.
– Однако, – удивлённо произнесла Мартина.
– Когда-то мы выставляли все эти экспонаты на втором этаже, и они вызывали большой интерес у туристов. Но после скандала, когда нас обвинили в колониализме, истязании и разграблении Африки, эта комната переехала на третий этаж. Мы с Луизой часто сюда бегали, когда были маленькими, а я и забыла.
– Меня они всегда пугали, – сказала принцесса София, кивая на манекены с оружием и в страшных деревянных масках.
Я вошёл в комнату, огляделся. Моё внимание привлекло несколько вытянутых масок, очень похожих на ту, что я выиграл в Колизее. Осторожно протянув руку, я коснулся одной. Холодное дерево, грубое и мёртвое. Вторая ничем не отличалась, а вот третья, зубастая и страшная, неожиданно отозвалась на прикосновения. Я даже силу не использовал, но почувствовал, что внутри неё что-то скрыто.
– Можно снять её со стены? – спросил я у Сабины.
– Конечно. Это не музей и сигнализации тут нет.
Всё так же осторожно, почему-то боясь, что она рассыплется у меня в руках, я снял маску со стены, перевернул. С обратной стороны она была усеяна неразборчивыми символами. Ощущения, когда я держал её в руках, очень странные, словно она пыталась что-то сказать, но при этом говорила на иностранном и непонятном языке.
– Понравилась? – спросила Сабина.
– У меня такая же есть дома, – отозвался я, затем посмотрел на девушку. – Наверное, из одной коллекции. Значит, это всё твой дедушка привёз?
– Часть экспонатов от него, а часть ещё мой прадед привозил. Насчёт масок – не знаю, никогда не интересовалась. Ты на неё смотришь, как человек, нашедший среди мусора настоящее сокровище. Вот, взгляд именно такой.
Сабина рассмеялась, поймав мой взгляд.
– Бери, я тебе её дарю, – сказала она. – И если тебе такая тематика нравится, то могу всю коллекцию подарить. Устроишь в доме жуткую комнату.
– Нет, боюсь, меня Тася из дома выгонит, – я рассмеялся и снова посмотрел на маску. – А эту?..
– Говорю же, если нравится, то забирай, – махнула рукой она. – Ты первый, кому она приглянулась. Лицо у неё жуткое, зубастое, как у акулы с человеческим лицом, брр. Парни обычно к оружию бегут сразу или к украшениям. Римский исторический музей на золотые украшения зарится, но давать им что-то легко, а забрать – сложно.