Если движется небо

Осознание нахлынуло с такой силой, что юный принц едва устоял на ногах. Это – начало конца. Первые предвестники надвигающейся катастрофы. Процесс аннигиляции запущен – а значит, Ликтис обречён.

Бежать, спасаться!..

Но... как же они?

Лейф посмотрел на безмятежно улыбающегося ликтианина, на его воспитанника Арикаву, с заливистым смехом гоняющегося за толстыми мохнатыми мотыльками.

– Мне кажется, легенды не всегда врут, – сипло пробормотал он. И, в порыве вдохновения добавил с чувством: – Слушайте меня. Я действительно тот самый пришелец. Ваш мир в опасности. Я не знаю, можно ли это остановить, но если ничего не делать, эту планету постигнет та же участь, что и предыдущие. Процесс аннигиляции уже запущен – разве вы не видите?! Нельзя терять ни секунды!

Он стоял совсем близко, нейромодулятор был включен на полную мощность. Но ликтианин в ужасе отшатнулся и недоумённо воскликнул:

– Великая Мать, зачем вы говорите такие чудовищные вещи!

Лейф почувствовал, как его колени предательски задрожали, по коже пробежали мурашки и стало нечем дышать – даром что на нём была кислородная маска. Он отступил на шаг, споткнувшись, чуть не упал, развернулся – и что есть духу бросился бежать.

Мысли его неслись вскачь, еле поспевая за ним вслед.

Не поверил. Не послушал. И нейромодулятор больше не действует. Он бессилен.

Скорее, к космопорту! Ликтиане – слабовольные и мягкосердечные. Он прорвётся. Если у него нет средств и возможностей спасти эту планету – это ещё не причина погибать самому.

Что же происходит в этом проклятом мире? Какая лютая сила уничтожает всё вокруг?

"Согласно Дополненной теории относительности, в каждый отдельно взятый момент времени существует некоторая вероятность того, что вся Вселенная прекратит своё существование в следующие пять секунд".

От всплывшей в памяти фразы, некогда услышанной от кого-то из преподавателей, к горлу подкатила тошнота.

Что, если их враг – само мироздание? Или – иначе говоря – высшие силы, создавшие его законы и незримо правящие всем этим?

Должно быть, сказалось нервное напряжение – а может, это был побочный эффект аннигиляции, но Лейфу показалось, что время словно замедлило свой бег, забуксовало, – и лишь он один сохранял прежнюю скорость движения, подхлёстываемый смятением, отчаянием и страхом.

Он заметил их ещё из вагонетки канатной дороги: дюжину человеческих фигур в лиловых мундирах.

Фелис била крупная дрожь. Не от страха – от осознания того, что волей-неволей ей придётся обо всём рассказать. И утаить что-либо не выйдет: если её слова будут идти вразрез с показаниями приборов, ей без лишних церемоний просканируют память. Во всяком случае, немногословный инспектор, арестовавший её на "Кассио-17", пообещал ей тотальную промывку мозгов в случае намеренного сокрытия интересующих их сведений – а не верить обещаниям "зета" не было никаких оснований.

Сидя в крошечной тускло освещённой комнате, ей приходилось то и дело напоминать себе, что она, по сути, ни в чём не виновата.

Ну, всучили ей этот кейс, чёрт его дери. Практически насильно впихнули. Ну и что?

Фелис прикусила губу. Ситуация виделась ей довольно щекотливой. Закон не допускал никаких разночтений насчёт того, как следует поступать с любым потенциально опасным предметом, предельно ясно предписывая передать находку соответствующим службам при первой же возможности.

Она была связана обещанием. И не сделала этого.

А в итоге кейс украли.

И если он сейчас попал в недобрые руки...

Плохо. Очень, очень плохо.

Голоса она услышала за пару мгновений до того, как увидела их обладателей.

– Нашли парня?

– Пока нет. Боб с ребятами как раз прочёсывают астероид. Найдём, не сомневайтесь.

– А запись допроса у тебя?

– Мы не стали проводить допрос без вас, инспектор Рок. Эдриан сообщил, что вы уже в пути, и мы решили вас дождаться.

– Отлично. – Дверь с противным металлическим лязгом открылась. – Я сам её допрошу.

Подняв глаза, Фелис увидела троих: инспектора, курирующего Кассио-17, того самого, что арестовал её, и своих недавних спасителей.

Минор выглядел невозмутимым, мужчина – усталым и раздражённым, но в глазах его светилось мрачное торжество.

Вот те на! Не думала она, что когда-нибудь вновь повстречается с этим человеком.

– Фелис Шантеклер?

– Да, – Фелис вскочила на ноги, чуть не опрокинув стол.

– Сядьте, – сурово бросил Алан, смерив её холодным взглядом. – И успокойтесь.

Фелис послушно села. Второй же приказ исполнить было куда сложнее, чем первый. Судорожно переведя дух, она выпрямилась на стуле и сцепила пальцы в замок, чтобы дрожащие руки не так сильно бросались в глаза.

Минор перетёк с пола на низкий табурет, Алан уселся напротив. Закинул ногу на ногу, положил на стол планшет. Лампочка в потолке нервно моргнула, – похоже, даже техника не выдерживала напряжённости царящей здесь атмосферы.

– Догадываетесь, почему вы здесь, мисс Шантеклер?

Фелис глубоко вздохнула.

– Я знаю: я должна была отдать его в полицейское бюро, – сбивчиво заговорила она. – Вообще-то я так и собиралась поступить. Ещё на Лайме. Но там были какие-то бандиты, они погнались за мной, они стреляли в меня. А потом... планета начала аннигилировать. Нам чудом удалось спастись. Я понятия не имею, что записано на этой флешке и вообще, флешка ли это. Он умер на моих глазах, понимаете? А я обещала ему её сберечь. Но её украли. Здесь, на Кассио-семнадцать! Может быть, её ещё удастся найти. Может, ещё не поздно, – у неё закончилось дыхание, и она замолчала на секунду, чтобы набрать в грудь воздуха, но Алан остановил её властным жестом.

Повисла тягостная пауза.

Фелис заметила, как инспектор и его напарник обменялись потрясёнными взглядами.

– Ты слышал это? – пропел минор на родном языке.

– О да, – тихо отозвался Алан.

– Само провидение направило их к нам в руки, причём в буквальном смысле.

– Но я был слишком слеп, чтобы заметить это... Какой же я кретин...

– Не суди себя слишком строго, друг мой, – голос минора зазвучал ласково и умиротворяюще. – Ты всего лишь человек.

– Я обязан был проверить всё досконально. Обязан, слышишь? – Алан побагровел, глаза его метали молнии, и Фелис, не зная, что он злится на самого себя, невольно вжалась в стул. Стул предательски скрипнул, и оба: и До-фа-соль, и Алан синхронно повернулись к девушке.

– Вы хоть понимаете, мисс Шантеклер, каких дел наворотили? – с едва сдерживаемой яростью процедил Алан.

Фелис испуганно замотала головой.

– Как вы думаете, почему аннигилируют планеты?

– Так эта флешка – все-таки аннигилятор? – ахнула она.

– Где мальчишка?! – перебил Алан. – Ваш попутчик – где он? Отвечайте, ну!

У Фелис задрожали губы.

– Я не знаю! Даже приблизительно. Мы потеряли друг друга в космопорте, когда поднялась паника, а потом...

– Не врать! На Птеросе его нет! Он улетел. Куда?

– Алан, она говорит правду, – укоризненно шепнул минор.

– Вы знали, что ваш спутник в розыске?

Девушка медленно кивнула.

– Может быть, вы и про нейрооружие знали?

Фелис словно адским огнём обожгло. Да, она знала и это. И не могла этого отрицать.

– Итак, вы обо всём прекрасно знали – и не предприняли никаких мер, чтобы...

– Лейф спас меня, и не раз! – не выдержала Фелис. Праведный гнев в какой-то момент перевесил страх и чувство вины. – Он мой друг. А друзей не предают!

– Лейф, значит? Так вот каково его настоящее имя! – Алан удовлетворённо усмехнулся. – Благодарю за ценные сведения. А вы, я смотрю, отчаянная охотница за приключениями, раз ввязались в такую авантюру.

– Кто, я? – Фелис задохнулась от возмущения. Оскорбительно яркая характеристика Алана была невыразимо далека от реальности, впрочем, мужчина об этом даже не догадывался. – По-вашему, я авантюристка? Я не сделала ничего, за что мне было бы стыдно!