Ведьма без лицензии

За Каем следует едва ли не девочка-подросток. Миниатюрная, невысокая, макушкой достанет мне до груди, а я ведь высоким ростом похвастаться не могу. Жгуче-чёрные волосы вьются и словно живут своей отдельной жизнью, этакие мелкие пружинки-чёртики, скачущие при каждом повороте головы. Сама девушка тоже подвижный живчик.

—  Благодарю, сеньора Дэйвис, —  Ирвин не только кланяется, но и галантно целует её руку.

Пытается поцеловать. Девочка, не глядя, хлёстко шлёпает его по пальцам. Смотрит она на тётю, и взгляд цепкий, внимательный. Ирвин отходит, чтобы не мешать, встаёт рядом со мной и приобнимает за плечи, молча даря свою поддержку.

Осмотр занимает меньше минуты, девочка-целительница окутывает тётю зеленоватым свечением:

—  Кто довёл?

—  Что с тётушкой?

—  Глубокое нервное потрясение. Хм…, —  она принимается деловито водить над тётей ладонями. —  Жертва серых? Интересно…

Я не совсем понимаю, что она говорит. То есть про серых понятно —  последователи Нексин Всеблагой. Но почему жертва?

Ирвин наклоняется и тихо поясняет:

—  Сеньора Дэйвис не только целитель, но и менталист.

Сеньора… Значит, эта крошка замужем?

—  Сеньора Дейвис, не могли бы вы пояснить?

—  Все знают, что жрецы Некин Всеблагой промывают мозги.

—  Впервые слышу.

Целительница пожимает плечами.

—  Ваша тётя, как я уже сказала, испытала сильное потрясение и на эмоциях частично сама избавилась от морока. Если ничего не сделать, то вскоре она сбежит от ментальной боли в родное серое болото. Сейчас возможно относительно легко счистить морок полностью.

— Я заплачу, сколько бы это ни стоило.

— Вы сможете убедить тётю оставаться в моём пансионате не менее полугода? Как бы пояснить, чтобы вы поняли, сеньора Мэгг… Представьте, что зараза въелась в тело настолько сильно, что снять её можно только вместе с кожей. Я смогу на время стать для вашей тёти ментальной кожей, но для этого мне нужно находиться рядом.

— Не уверена, что смогу убедить…

Сравнение с кожей звучит жутко.

— Решайте, —  целительница равнодушно отворачивается.

Зелёное свечение усиливается, приобретает насыщенный изумрудный оттенок, а затем гаснет или, правильнее сказать, впитывается. Тётя медленно открывает глаза, несколько раз моргает, а затем вполне осмысленно оглядывается, замечает меня:

—  Лейсан?

—  Я здесь, —  я подхожу ближе, встаю так, чтобы тётя могла видеть меня, не выворачивая голову.

—  А где Бирон?

Надо же именно в этот момент Сквозя решает влезть:

—  Пинают на улице.

Тётя судорожно глотает воздух, но сознание больше не теряет. Целительница, шипя сквозь зубы ругательства, добавляет новую порцию зелёного света.

—  Это правда? —  всхлипывает она, и я нутром чувствую, что она не за Бирона переживает, а снова спрашивает про казино. —  Лейсан, что же это получается? Что я наделала?

Я сажусь на край дивана, стискиваю её руку:

—  Тётя, тебя обманули. Любого могут подловить в минуту слабости. Ты не виновата, так бывает. Важно, что теперь всё хорошо. А самое важное сейчас позаботиться о твоём здоровье. Сеньора Дейвис прекрасный специалист. Как насчёт того, чтобы довериться лучшей целительнице?

—  Да-а-а… Лейсан, ты уже отреклась от богини?

—  Нет, тётя. Но я сделаю это, как только прибудет жрец.

—  Вместе отречёмся.

Даже так? Я рада.

—  Жрец скоро прибудет.

—  Сеньора пациентка, —  вмешивается целительница, —  отрекаться вы будете, но тогда, когда я разрешу, а пока извольте отдыхать. Сеньор Мэгг, я не понимаю, почему тётушка вашей супруги до сих пор не доставлена в комнату.

Когда это мы стали супругами? Самое удивительное, что Ирвин, гад такой, ничего не отрицает. Я почему-то тоже.

Ирвин отодвигает Кая и сам поднимает тётю на руки. Она испуганно охает.

—  Не бойтесь, не уроню.

—  Я тяжёлая, —  мямлит тётя и пытается то ли спрятать лицо, то ли извернуться и сползти обратно на диван.

—  Вы, сеньора?! —  поражается Ирвин. —  Пушинка легче.

Пушинкой тётю точно не назвать, но не похоже, что Ирвин испытывает хоть какие-то затруднения. По крайней мере, он торопится, чтобы как можно скорее избавиться от груза, спокойно поднимается по лестнице и на ходу заговаривает тёте зубы, обещая познакомить с сеньором Сквозняком. Целительница последовала за ними, а я остаюсь в холле. На плечо приземляется Сквозя, при это в когтях он удерживает орешек.

—  Приятного аппетита, —  хмыкаю я.

—  Ведьма голодная, —  ябедничает Сквозя.

—  Синьорина Иветта, прикажете подать завтрак в столовую? —  напоминает о себе экономка.

Я невольно улыбаюсь, бросаю последний взгляд в окно. Толпа уже расходится, скандал исчерпан. Но поостеречься и не выходить без защиты стоит. Неизвестно, какая дурная мысль придёт к Фирсу, особенно если с горя наберётся.

—  Нескучно живёшь, —  напоминает о себе Ольза.

—  Позавтракаете со мной?

Раз уж меня записали Ирвину в жёны, приглашаю на правах хозяйки. Ни Ольза, ни Арен не отказываются, и мы перебираемся в столовую.

—  Я закупила ещё одну партию “умных” котлов, —  сообщает Ольза.

Вчера я отлынивала, хоть и по уважительной причине, закупки скинула на Кая, и, как в поговорке, если ведьма не идёт на работу, тогда работа идёт к ведьме.

—  Что с сырьём?

—  Пока хватает, но у нас серьёзные проблемы. С твоей подачи посланницы красоты рванули по соседним городам. Очень скоро на нас обрушится такой поток заказов, что мы захлебнёмся.

—  Я планировала напрячь ведьм. Мы вполне могли бы открыть новые производства на базе Кругов, и тогда нам не придётся думать о логистике.

—  Хм… Боюсь, ведьмы захотят откусить от пирога и оставить нам крошки.

—  Параллельно будем вести переговоры с аптеками.Уверена, целители справятся не хуже ведьм, а в плане репутации мы даже выиграем.

—  За столом о работе вредно для пищеварения, —  перебивает Сквозя и обиженно отворачивается.

—  За такое сеньор Сквозняк и клюнуть может, —  замечает экономка.

На стол накрывает лакей, но блюдо экономка выносит лично и с не понятной мне торжественностью снимает круглую серебряную крышку. Под крышкой… сырники. Кажется, когда Ирвин представлял экономку, он упоминал и сырники, и что экономка готовит их исключительно по своему усмотрению на праздники.

Какая честь…

Я перекладываю пару штук к себе на тарелку, но попробовать не успеваю —  в столовую входит Кай и коротко докладывает:

—  Прибыл жрец-очиститель.

Почему это звучит как очиститель от накипи или что-то вроде того?

Я привстаю, мне не терпится избавиться от принадлежности храму Нексин Всеблагой, и получаю удар клювом в макушку.

—  Завтракать, ведьма.

—  Сквозя, ты тиран!

—  Я умный.

—  Угу…

Пока я препираюсь со Сквозей, Арен утаскивает с блюда первый сырник, пробует. Выражение его лица становится сперва удивлённым, затем блаженным, он смакует сырник словно таящую на языке карамельку, а затем хищным. Арен перекладывает к себе на тарелку сразу два сырника. Ольза не отстаёт.

Если не успею —  обижу экономку.

Покосившись на гостей, я решительно раскладываю сырники на две тарелки. Два беру себе, а остальные откладываю на пусту. тарелку из расчёта на Ирвина, он ведь сказал, что обожает их.

Арен разочарованно вздыхает, поняв, что больше ему не перепадёт, а вот Ольза легко ухватывает с его тарелки.

Ирвин появляется через пару минут. Я к этому моменту доедаю свою порцию:

—  Сырники и правда божественные!

—  Сеньора Флайсти?! —  Ирвин смотрит на пустое блюдо с таким видом, будто вот-вот расплачется. Невооружённым глазом видно, что он шутит, но всё равно, как говорится, в каждой шутке есть доля шутки.

—  Ирвин, взгляни.

Я демонстрирую один из отложенных нежно-золотистых сырников. Ирвин идёт ко мне, как зачарованный, преданно заглядывает в глаза. Я предвкушающе улыбаюсь. Про то, что мы в столовой не одни, я благополучно забываю, снимаю сырник с вилки и, удерживая пальцами, обмакиваю в розетку с брусничным вареньем. Ирвин легко принимает правила игры и берёт еду с рук, слизывает упавшие на ладонь капельки варенья, целует.