Страница 20 из 53
Он проводит меня до флигеля или рассчитывает на нечто большее? В романе Ларс не позволял себе случайных связей, но это в романе. А здесь?
Нет, не стоит увлекаться:
— Вы мне льстите, сеньор. Совесть не позволяет отнимать у вас время дальше. Ещё раз спасибо.
Ларс принимает отказ, прощается.
— Синьорина, если вам понадобится помощь, не стесняйтесь обращаться.
Да что на него нашло?!
Тряхнув головой, я сбегаю в полуподвал салона не оборачиваясь, не хочу оглянуться и узнать, что Ларс провожает меня взглядом, не хочу видеть выражение его глаз… Отношения не моя сильная сторона.
Шагнув в салон, я переключаюсь на рабочий лад и приветливо киваю поспешившей мне навстречу миловидной продавщице, высокой, хрупкой, похожей на пшеничный колосок. Девушка растягивает губы в профессиональную улыбку. Если бы не длинное платье со стойкой-воротом и кружевной фартук, подходящий скорее горничной, чем продавцу, её было бы не отличить от консультантки из современного торгового центра.
Я прошу показать мне котлы.
Девушка приглашает меня в боковую комнату:
— Все котлы представлены здесь, синьорина. Вас интересует учебный или рабочий?
Вдоль правой стены тянутся стеллажи, и на них выставлены средние и малые котлы. Больших котлов всего пять, и они намертво закреплены в подставках-треногах по левой стороне. В дальнем углу странная колонна: котелки, навскидку двух— или трёхлитровые, составлены один в один. Почему к ним такое пренебрежение?
Я останавливаюсь у самого большого котла, заглядываю внутрь, а затем перевожу взгляд на ценник. Хах, четыреста двадцать галиот, дороже торговой лицензии. Сколько в нём литров? А какой у зельев срок годности? Ирьяся готовит раз в месяц, но с таким котлом можно и на год вперёд наварить.
С котлами-гигантами мне ловить нечего, да и не нужен мне гигант, я подошла из любопытства. Мелочь мне тоже неинтересна, но ценники я просматриваю. С гигантами ясно, но почему котелок, который у меня в ладони уместится, стоит сто шестьдесят?!
— Что есть… недорогое?
Девушка с готовностью демонстрирует мне котелок за сто сорок:
— Синьорина, учтите, стик придётся докупать отдельно. Как и подставку.
Без подставки можно обойтись, по крайней мере в начале. Стиком, насколько я помню, называют ложку на длинной ручке, и вот на ней экономить нельзя — она нужна, чтобы направлять в зелье магию.
Сто сорок…
— А есть ещё дешевле?
— Сожалею, синьорина, нет.
Я готова рисковать, но не голодать.
Причин не верить девушке у меня нет, но:
— Зачем же вы меня обманываете?
Глава 19
— Что? — теряется она.
Я указываю на брошенные в углу котлы.
— Неужели дороже? — ценника, увы, нет.
Девушка смущённо пожимает плечами:
— Синьорина, это брак.
Брак ещё не приговор. Я категорически против экономии на качестве, но брак браку рознь:
— Они дырявые? — внешних дефектов я не вижу.
— Нет, синьорина, что вы. Строго говоря, это не совсем брак… У этих котлов многослойная кристаллическая структура.
У-у-у… Я сразу всё поняла, конечно. Я надеялась, что многозначительным молчанием смогу скрыть свою некомпетентность, увы, придётся спросить прямо:
— И в чём проблема?
— Как же…, — девушка теряется, но быстро берёт себя в руки. — Синьорина, многослойная структура “запоминает” первое приготовленное зелье, впитывает остатки магии, и очистить котёл становится невозможно. Многослойную структуру высоко оценили целители. Ещё лет десять назад целители сертифицировали каждое зелье, но сейчас, если использован многослойный котёл, выдаётся годовой сертификат.
Про важность очищения котла от магии в “Имени ведьмы” упоминалось. Чистка — ещё одна статья расхода.
— Идеальное повторение? — уточняю я.
— Да, но выбрав многослойный котёл, вы станете ведьмой одного зелья, синьорниа.
— Сколько стоит?
— Синьорина…, — наверное, она решила, что я тоже запишу “одноразовые” котлы в мусор, — Сейчас эти котлы ждут списания.
У меня сто восемьдесят галиот с мелочью.
— Весь брак, — их там больше десяти, — заберу за сотню. Больше не дам, но ещё двадцать я готова потратить на стик.
— За сто?! — от возмущения она повышает голос. Я ожидала от неё большей сдержанности, и от того мне кажется, что она визжит.
— Но вы сами упомянули списание, — хмыкаю я. — На помойке не платят.
— Ожидайте, синьорина. Я должна посоветоваться.
— Разумеется.
Я провожу пальцем по своим котлам. В том, что они мои, я не сомневаюсь. Я понимаю, что хочу забрать их неприлично дёшево. Я бы предложила больше, но сегодня мои возможности ограничены. Я барабаню ногтями по горлышку верхнего котелка, прислушиваюсь к мелодичному отзвуку.
Девушка возвращается минут через пятнадцать:
— Синьорина, сто двадцать за котлы и стик слишком мало. Владелец салона готов пойти вам навстречу. Сто пятьдесят.
И у меня останется тридцать с хвостиком. Какой кошмар…
— Согласна. Однако доставку салон возьмёт на себя, — иначе придётся пешим челноком заделаться и на своих двоих метаться от салона до флигеля, перетаскивая по два-три котелка. Я уже оценила, какие они тяжёлые. И расстояние представляю. Учитывая, как стремительно опустошается кошелёк, про извозчиков лучше не думать. Так что, если есть шанс, пусть привезут.
— Синьорина, доставка входит в стоимость.
Девушка достаёт с нижней полки серое покрывало, накидывает на мои котелки и стряхивает с рукава пару прилипших ворсинок. Можно расслабиться — покупка спрятана от взглядов конкурентов, не убежит у меня из-под носа. Но чем раньше котелки будут у меня, тем лучше.
Мы договариваемся на завтрашнее утро и возвращаемся в главный зал.
Девушка приглашает меня к стойке, и ещё пять минут уходит на оформление бумаг. Наконец я расплачиваюсь, забираю квитанцию и покидаю салон. На улице заметно похолодало, ветер сгоняет на запад тучи, и солнце давно скрылось за сплошной пеленой. Ночью снова прольётся дождь.
Я оглядываюсь в поисках свободной коляски — пешком до Круга я доберусь затемно, что никуда не годится — и одновременно вглядываюсь в лица, подспудно ожидая, что меня караулит Ларс.
Ощущение чужого взгляда в затылок треплет нервы. Я оборачиваюсь и с минуту всматриваюсь в зашторенные синими портьерами окна салона, но никого не замечаю, да и чужой взгляд хотя и упирается в спину, идёт откуда-то со стороны, а не от здания. Не похоже, что меня сверлит владелец салона или продавщица.
Кому я могла понадобиться? Я поворачиваю наугад и иду вдоль вереницы магазинчиков, цветастые вывески остаются в памяти яркими пятнами, едва ли я вспомню, чем тут торгуют. Разве что бабушку в нарядном чепце, у которой я приобретаю кулёк жареных кешью.
Я отдаляюсь от салона, чужое внимание ослабевает, пока полностью не пропадает. Я останавливаюсь перед лавочкой парфюмерии, привезённой с востока. Хотя какая лавочка? Больше похоже на королевскую сокровищницу.
Поколебавшись, я вхожу.
— Синьорина, дверью ошиблись? — фыркает белобрысый парнишка с толстыми как у бульдога щеками.
С-сервис…
Белобрысик верно определил, что я не его клиентка, меня одежда выдаёёт с потрохами. Но зачем изображать голубя и гадить свысока?
— Я искала приличный магазин духов, а наткнулась грубияна. Я действительно ошиблась, — вопреки своим словам я иду вперёд, к позолоченному застеклённому шкафчику.
— Ха! Синьорина, боюсь, вы не можете себе позволить…
Вообще-то, если пойти на принцип, то пару на пару капель духов мне хватит. Правда, потом мне придётся подумать о карьере попрошайки. Или, раз у меня будут восточные духи, торговать правом меня понюхать. Какая чушь…
— Сегодня не могу. Но что будет завтра?
Вычурные флакончики на полках инкрустированы драгоценными камнями. Каждая скляночка сама по себе произведение искусства.
Ни ценников, ни подписей. Я опознаю духи, пудру и крем.