Целительница для князя

Гедан открывает окно и, послав мне на прощание воздушный поцелуй, выскальзывает из комнаты. Надеюсь, он хорошо знает, что делает.

– Леди ат Шуа, простите, я вхожу.

– Я сплю, – с искренним недовольством отвечаю служанке.

Дверь, начавшая было приоткрываться, не открывается, Мила останавливается. Но не уходит и продолжает настаивать:

– Сожалею, леди ат Шуа, но я вынуждена потревожить ваш сон. В полдень состоится королевский приём, вам прислано именное приглашение.

Теперь ещё и король? Мне вчера принцессы с головой хватило.

– Хорошо, можешь подать завтрак.

– Да, леди.

Как же Лары не хватает… Но это так, пустое. Я правильно сделала, что не пустила её в этот змеючник. Потянувшись, я наконец замечаю, что сорочки на мне нет, зато в ногах лежит скользкое шёлковое покрывало. Вспыхивает воспоминание, как ночью Гед завернул меня в него и взял на руки. Гед… был частично одет, в смысле рубашку накинул, но не застегнул, и вроде бы жилет тоже был. Получается, о своей одежде подумал, когда в мою спальню перебирался, а о моей – нет, платье осталось в его комнате. Учитывая, что у меня полный гардероб нарядов, о чём я вообще? Видно, не проснулась.

Я подтягиваю одеяло повыше, чтобы не шокировать Милу неподобающим леди видом, вздыхаю. Спохватившись, оглядываю комнату в поисках Розика. Я же не могла его потерять?! Пушистик обнаруживается на трюмо. Каким-то чудом он ухитрился вскрыть баночку с перламутровой пудрой, и теперь с упоением возится в порошке, как малыш в песочнице. Чем бы дитя ни тешилось…

– Леди ат Шуа, я могу войти?

– Да, Мила. Сколько времени до начала приёма?

– Два часа, леди. Завтрак подан.

Следом за Милой входит Сара:

– Леди, какое платье прикажете подготовить?

– На ваше усмотрение, девочки, – отмахиваюсь я.

Двух часов на сборы катастрофически мало. Нет, в прошлой жизни я и за пятнадцать минут могла собраться, но в прошлой жизни требования к внешнему виду были во сто крат мягче и хватало, например, принять быстрый душ. Мила же наполняет ванну, выливает туда кувшин с травяным отваром, готовит масла. Как будто не к приёму меня собирает, а на свадьбу… Я действительно выхожу замуж за Гедана? От одной мысли об этом тепло становится.

Мила предлагает мне на выбор розовато-оранжевое платье с пышным бантом на «корме» и строгое морозно-голубое с тонкой серебристой вышивкой, напоминающей не то паутинку, не то узор инея. Первое само по себе красивее, но стиль не мой. Где я и где бантики? Главное же, что оранжевый цвет с моей легко краснеющей кожей мне противопоказан. Наверное, есть оттенки, которые мне подойдут, но не этот.

Голубое садится на мне идеально. Мила закалывает волосы в замысловатую причёску, подаёт серебристые перчатки, проверяет, чтобы в потайном кармашке оказался очередной носовой платок с вышитым в уголке гербом ат Шуа и моими инициалами.

– Простите, леди, стоит поторопиться.

Два часа пролетели незаметно. Я бросаю взгляд на своё отражение и киваю девушкам. Наверное, лакей давно ждёт, чтобы сопроводить меня, но в гостиной меня встречает тот, кого я бы хотела видеть в последнюю очередь – герцог.

Затянутый в парадный костюм, он мог бы выглядеть весьма привлекательно, но вид портит его выражение лица. Герцог смотрит на меня с нескрываемой злостью, оглядывает с ног до головы, но к выбору платья не придирается.

– Доброго дня, герцог, – здороваюсь я. Я младше и ниже по статусу, мне первой говорить.

– Мне сообщили, что вы намерены отказаться от права на титул, юная леди.

Какой невежливый герцог, ответным «здравствуйте» себя не утруждает..

Фраза прозвучала не как вопрос, а как приказ. Срабатывает мышечная память, хочется сжаться, но я лишь выше поднимаю голову:

– Осознанно или нет, вас ввели в заблуждение, герцог. Вы знаете, что я была секундантом. Сплетники подали дело чести как историю о тайной влюблённости, и её высочество великодушно предложила посодействовать. Помня свой долг перед родом, я не могла отречься от крови.

– Удивительно! Вы вспомнили про свой долг, юная леди.

Разговаривает со мной, как с чужой.

Хотя… Если герцог воспитанием дочери не занимался, отдал её на попечение нянек и преподавателей, видел пару раз в неделю и то мельком, то вполне понятно, почему Бернара для него чужая.

– Герцог, если мы продолжим беседу здесь, разве мы не опоздаем на приём?

– Как глава рода, я снимаю с вас бремя долга, леди, и разрешаю отречься, – герцог игнорирует мой намёк.

Что же…

– Благодарю, герцог, но в этом нет необходимости.

– Бернара, вы что-то не поняли.

– Неужели?

Удачно, что герцог сидит, дорогу к двери не перекрывает. Вероятно, не догадывается, что мне хватит наглости просто уйти.

– Вы запятнали свою репутацию отношениями с князем. Не имеет значения, что вас с ним связывает или не связывает на самом деле. Вы уверенно идёте к подозрениям в государственной измене. Наш дом не может позволить себе такую дочь!

Достал!

– Я полагала, что обвинения в государственной измене грозят именно вам, герцог. Слишком уж вероятно, что зерно Изнанки хранилось у вас.

– Вы!

Герцог вскакивает, сжимая кулаки.

Я фыркаю, прохожу мимо. Уверена, в коридоре он уже не осмелится меня тронуть. А лучше бы вообще не пошёл следом, без него прекрасно обойдусь: найду лакея, чтобы проводил до нужного зала.

Герцог догоняет, глаза мечут молнии, мог бы убить, убил бы, но герцог предлагает мне локоть. Отказываться нельзя – этикет. Я опираюсь на его руку.

До лестницы мы идём молча. На ступеньках герцог всё же заговаривает:

– Возможно, я не прав, Бернара.

– Ох?

Сарказм герцог игнорирует:

– Леди, я признаю, что напрасно полагался на вашего брата. Пренебрегая семейными делами ради службы, я допустил ошибку. Сейчас наш дом на грани падения, и только совместными усилиями мы можем его спасти. Бернара, я подозреваю, что зерно Изнанки ваш брат получил через подставных лиц от князя Даларса. Подумайте об этом. Хорошо подумайте.

Глава 33

– Серьёзное обвинение, – я не оспариваю, не вижу смысла, скорее мне любопытно услышать, какие аргументы приведёт герцог.

Могло ли появление зерна Изнанки действительно быть делом рук Гедана? Хм, в теории могло, но я не верю. Не верю, что Гедан использовал столь грязный трюк, не верю, что он стал бы подвергать себя и меня реальной опасности. Но самое главное, я не вижу выгоды. Если бы младший лорд просто опозорился на дуэли, у меня было бы гораздо больше шансов встать во главе дома. При нынешнем раскладе сохранить влияние… нереально.

– Отнюдь. Я не обвиняю, князя, леди. Я лишь делюсь с вами, как со своей наследницей, подозрениями. Обвинение выдвинет его высочество или даже король лично. Мы отвлеклись, леди. Я бы очень хотел понять, на что вы рассчитываете, подталкивая наш дом к концу.

Надо же как изменил манеру речи.

Про то, что я провела с Геданом ночь, никто не знает. Две ночи… Иначе было бы трудно объяснить, почему я не пошла путём Миеллы.

– Насколько я понимаю, его величество заинтересован решить проблему Даларского княжества через брак, выдав за князя верную короне леди. Если князь будет уверен, что полностью меня контролирует, разве он не женится на мне добровольно?

– Разве принцесса не предложила вам помощь?

– Разве князь продолжил бы мне верить, если бы я помощь приняла? – отвечаю я вопросом на вопрос.

– Прежде вы такой не были, леди.

Угу.

Была или не была, настоящая Бернара сплыла, и я искренне надеюсь, что она довольна сделкой.

Мы останавливаемся перед закрытыми двустворчатыми дверями. Церемониймейстер, если я правильно поняла должность мужчины, приветствует нас, приглашения не спрашивает, наверняка, в лицо узнал, как минимум герцога. По знаку церемониймейстера гвардейцы медленно открывают двери, пропускают нас в тронный зал.