Страница 19 из 67
Подставленную под удар ладонь пронзило острой болью, на лицо брызнуло моей собственной кровью. В темноте кто-то выругался.
Различить их лица я не могла, заклинание не давало такой возможности, только силуэты и достаточно большие предметы. Такие, например, как десятидюймовый кинжал.
Поджигателей нельзя было назвать профессиональными убийцами, и единственным их преимуществом была темнота, но и его они уже потеряли.
Когда нападавший вырвал лезвие из моей ладони и занес его для нового удара, я успела лягнуть его в живот, отшвырнув далеко назад, и быстро подняться на ноги.
Нож второго нападавшего вспорол рукав моей рубашки, едва задев кожу, и со звоном упал на пол, когда я с силой ударила по державшей его руке.
Я пять лет носила кадетскую форму, училась быть боевым некромантом и не сомневалась, что сумею справиться с парочкой дилетантов.
Убивать их я совсем не планировала, просто не рассчитала силу, и один из нападавших очень неудачно улетел к горящей камере, случайно задел плечом вырывающиеся на свободу зеленоватые языки пламени…
Спасти его уже было невозможно. Огонь погребального костра нельзя было затушить водой, на него не действовали простейшие стихийные заклинания.
Несколько секунд объятая огнем фигура кричала и металась из стороны в сторону, оставляя за собой на полу горящий след, после замолчала и рухнула, споткнувшись об отвалившуюся прогоревшую ногу.
— Ну вот, пожар мне устроили, — прошипела я, старательно смаргивая слезы с ресниц. Заклинание, позволившее мне видеть в темноте, едва не лишило меня зрения. Резкая вспышка огня вместе с одним неудачливым поджигателем могла бы поджарить и мои глаза заодно, но мне повезло…
А догоравшему на полу неудачнику — нет.
Полы в морге мыли специальным очищающим раствором, который не только поддерживал чистоту в помещении, но и очень хорошо горел.
Я попыталась наудачу затушить пламя чистой магией смерти, но добилась лишь того, что огонь на несколько мгновений прибило к полу, а в следующую секунду языки пламени вновь вытянулись к потолку, став еще жарче.
Один из нападавших лежал на полу, прижимал к разбитому носу ладонь и ошалело смотрел на пожар. У съехавших набок очков с одной стороны обломались все отведенные в сторону линзы.
Безмозглые поджигатели в отличие от меня пользовались не заклинаниями, а артефактами и ослепнуть не рисковали. Зато сгореть в этом каменном склепе мы могли с одинаковой вероятностью.
Второй нападавший жался к стене и на огонь смотрел с откровенным ужасом.
— Нас о таком не предупреждали, — чуть не плача простонал он.
Дверь находилась за плотной пламенной стеной. Дым, необычный, тяжелый и густой, стелился по полу, и это было единственным плюсом — пока мы хотя бы не задыхались.
— А если проскочить? — сдавленно прошипел тот, что был с разбитым носом. Он встал на четвереньки и, пошатываясь, медленно поднялся на ноги.
— Это погребальный костер, все, чего он коснется, сгорает, — мрачно предупредила я, стараясь рассмотреть в отблесках огня пострадавшую руку. Кровь быстро капала на пол и текла за рукав, промочив ткань.
— Но должен же он когда-нибудь потухнуть? — с надеждой прохрипел второй, не отлипая от стены.
— Ага. Когда вся магия из него выйдет. Чтоб вы знали, неучи, этим заклинанием пользовались на специальных площадках. Сжечь камень даже этот огонь не способен. И магию в него закладывали с осторожностью. Вы же выпустили на свободу неизвестно сколько огня.
— И что с нами будет? — спросил он, чуть ли не плача.
— Превратимся в три аккуратные кучки пепла, — безжалостно призналась я, нервно вытирая лоб здоровой ладонью. Температура в морге повышалась с каждой секундой.
Мои несостоявшиеся убийцы разрыдались. Тот, что стоял у стены, заревел сразу, скинув очки на пол и размазывая по лицу слезы. Второй недолго держался, но и он не смог с достоинством принять свою участь.
Меня от немедленного их упокоения удерживало лишь понимание — этим я окажу им услугу. И неминуемое сожжение встречу в одиночестве и, скорее всего, в истерике. Оставаться спокойной мне было проще, если рядом кто-то паниковал.
Когда входная дверь распахнулась и пламя, совсем как живое, ринулось к вошедшему, я сразу подумала, что на одного сгоревшего будет больше. Если, ослепленный болью, он начнет метаться и побежит наверх, то у нас даже мог бы появиться шанс сжечь вместе с собой и весь склад…
Но огонь не коснулся вставшего на пороге градоправителя. Зеленоватые языки пламени дрогнули и отшатнулись от высокой фигуры, вроде бы даже стали чуть меньше.
Сквозь жар Согх какое-то время прищурившись разглядывал нас, потом сдержанно спросил:
— Госпожа Арден, не объясните мне, что здесь происходит?
— Ну так… — я огляделась. Вопрос глупее просто невозможно было представить, — горим.
Мой ответ градоправителя, кажется, тоже не особо впечатлил. Я даже приготовилась стоически встретить вопрос в стиле «а почему горите?», но не пришлось.
Градоправитель утомленно потер переносицу, и в то же самое время огонь затрещал, зашипел гневно и как-то безнадежно и начал затухать.
Огонь потух, вновь вернулась темнота, и дым, прибитый к полу, начал медленно подниматься в воздух.
— Выключатель справа от вас, — произнесла я, подавляя приступ кашля. Вокруг нас кружили частички сожженных тел, мы дышали их плотью, и я не могла отделаться от этой мысли…
Светильники вспыхнули, и два зареванных неудачника, надсадно кашляя и все еще всхлипывая, бросились к выходу. На что они рассчитывали, я не знала, но, столкнувшись с Согхом в дверях, отлетели назад, рухнули на пол и чуть не задохнулись. Вытаскивать их пришлось за шиворот и из дыма, и из морга. Вверх по лестнице.
А наверху, в безопасности, но все еще ощущая на языке горечь дыма, задать вопрос первой успела я.
— Как вы здесь оказались?
Швырнув неудачников к стене, Согх стряхнул с ладоней пепел и только после этого соизволил ответить:
— Ко мне заходила госпожа Феррети. Жаловалась на вас.
— На что это?
— На ваш непрофессионализм и оскорбительные действия в отношении как госпожи Феррети, так и господина Дарнеса.
Слова по отдельности я прекрасно понимала, но, собранные во фразу, они как-то теряли весь смысл. Кто непрофессионален? Кого я оскорбила?
— Чего?
— Работа с архивом — обязанность госпожи Феррети, работа с актуальными документами — господина Дарнеса, — любезно пояснил Согх.
— Дарнеса… вы его вообще видели? — возмутилась я. — Подождите… то есть госпожа Феррети нажаловалась на меня и вы тут же отправились делать мне выговор? В нерабочее время? Лично?
Градоправителя мои слова почему-то задели.
— Именно так. И только благодаря этому вы все еще живы. — Он посмотрел на жавшихся к стене неудачников. — Что здесь произошло? И кто додумался использовать погребальный огонь в помещении?
Рассказ о случившемся уместился в несколько предложений. И я ничуть не удивилась, когда Согх решил вызвать стражу. Была уверена, что поджигателей закроют в какой-нибудь камере, а наутро они, скорее всего, тоже самоубьются.
В то, что градоправитель со всем этим связан и прилетел в морг проверить, как неудачники справятся с поджогом, я верила больше, чем в его желание выполнить просьбу Феррети и побеседовать со мной вот прямо сейчас. Не завтра днем в своем кабинете, а в морге, вечером, после долгого рабочего дня…
Когда градоправитель покинул защищенные стены склада, чтобы отправить магический вестник в управление, я воспользовалась моментом и присела на корточки перед поджигателями.
— Ну что, рассказывайте. — Руку дергало от боли, но я старалась не обращать на это внимание. У меня еще будет время отправиться на поиски бинта и обеззараживающего раствора, когда Согх вернется и я уже не смогу никого допросить.
— О чем? — враждебно спросил парень с разбитым носом. Смотрел он исподлобья, зло и испуганно одновременно.
Оба неудачника оказались неприлично молодыми и ничуть не законопослушными.