Страница 22 из 22
— А сейчас, — четко произношу эти слова, наслаждаясь тем, что спина Анны мгновенно выравнивается, а голова медленно поворачивается в сторону сцены, — я хотел бы воспользоваться моментом и поздравить нашего самого ценного сотрудника. — Тишина, возникшая в этот момент, бьет по затылку, как пыльный мешок, но я улыбаюсь еще шире, рукой подзывая официанта, с подноса которого беру бокал. — Анна и Вадим, мы все, я думаю, — обвожу рукой гостей, — с радостью поздравим вас с чудесным событием в жизни. — Лицо Ани бледнеет, и я вижу это, несмотря на то, что между нами приличное расстояние. — С вашей свадьбой! — Шум и аплодисменты, раздающиеся со всех сторон, убивают, но больше задевает то, что происходит между этой парочкой.
Вадим прижимает Аню к себе и целует. Все радуются, а я отворачиваюсь и, срывая галстук к чертям, ухожу со сцены. Игристое снова влетает в меня, только вкуса не ощущаю и действия тоже.
— Дмитрий Иванович, а как же… — Милена плетется следом, и приходится остановиться, так что бедная влетает в меня. — Ой… Дмитр…
— Мил, давай дальше без меня, о' кей? Все в восторге. — Указываю рукой на толпу за ее спиной. — Сейчас еще пригубят, и можно на благотворительность поработать. Я у себя, если что. — Разворачиваюсь, собираясь уйти, но замираю, подняв руку вверх. — И да… Принеси мне чего-нибудь покрепче. — Кидаю ей галстук, который она ловит, роняя планшетку на пол. — Можешь и себе бокал захватить. — Подмигиваю, скользя по ее фигуре равнодушным взглядом.
Это не Аня, но чтобы забыться, и она сойдет.
Эпилог
Дмитрий
— Ты это не серьезно, да? — Губы складываются в кривую усмешку или уродливую радость. Даже не знаю, какое слово подобрать под этот вид эмоции. Я ведь должен испытывать вселенское счастье, а от него во рту разливается противный привкус горечи, словно кинул в него горсть красной смородины и не побрезговал все разом прожевать. — Оху… Охренеть, какая новость…
Арсен довольную мину тянет на лицо вместе с солнечными очками, пока я листаю папку, которую он мне в руки запихал, как только я прибыл на яхту. Кажется, мне и буквы улыбаются, подмигивают и аплодируют. Внутри черти врубают рок на полную, от чего органы пускаются в пляс.
— Не мог я смотреть, как ты водкой травишься, — друг вытягивает ноги на корме, — решил покопать на твою Аню, а в итоге… — Хмыкает, отпивая из бокала. — В итоге, вот что. — Тычет в папку. — Ваш этот программер — та еще крыса, а его папаша… Вообще молчу. С Анной-ксерокопией тоже, как видишь не лады. Если тебе такая схожесть с бывшей не смутила, то меня очень. Ну, не клон же она в конце концов. Что-то не чисто. Мамка мутная.
— По всему земному шару можно найти двойников, которые не связаны кровью. — Предполагаю и с шумом захлопываю папку. — Но ты прав, я что-то конкретно затупил.
— Ага, забыл какой у тебя хороший друг. Только Ларке сопли о плечо вытирал. — Хмыкает, снимая солнечные очки. — Кстати, о бывшей. — Арсен убирает очки в карман футболки-поло. — На нее все закрыто. Ни где не засветилась за пять лет, хотя по словам родителей живет с каким-то богатым папиком в Испании. Странно.
— Для меня не слишком. — Слюна вовсе превращается в яд при упоминании личной жизни Анюты, как серпом по золотым. — Она своего шанса не упустит.
— Понял, что идеализировал стерву? Прогресс на лицо.
— Не издевайся.
С этими словами резко поднимаюсь и хлопаю папкой по ладони. Сегодня у Скоблевых свадьба. Достаю телефон и смотрю на цифры. Времени в обрез. Можем не успеть.
— Что задумал?
Арсен читает намерения по лицу и уже отрицательно качает головой.
— Нет. На меня можешь не рассчитывать.
— Ты же мне друг?
— Не дави на гниль.
Кривится и сильнее машет гривой, пока я уже набираю Ларке. Я с похмелья, а Арсен уже кинул в себя свежего.
— И что ты собрался сделать?
— Украду невесту.
Пожимаю плечами, пока на том конце слышны длинные гудки.
— Плевое дело. И как ты это сделаешь на глазах у сотни гостей? Там же не маленький фуршет, а грандиозный праздник.
Усмехаюсь тому, как с кряхтением старика друг поднимается. Хмурится, но, почесывая нос, кивает.
— Для этого и нужны друзья. — Улыбка идиота плавно ложится на губы, пока Арсен фыркает, взъерошивая шевелюру. — Ларка, твою мать…
Гудки идут и идут, капая на нервы. Кроме нее никто не подпишется. Кажется не дышу до того момента, как бодрый, но недовольный голос подруги прорезает ухо:
— Чего тебе, Алкаш?
Конец