Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 12 из 62



11 лет Ваня поступил в Рязанское духовное училище, а затем в духовную семинарию. В это время он был в компании своих одноклассников, так как отец его брал к себе пансионерами детей деревенских священников, которые учились вместе с Иваном Петровичем. В этом общежитии с одноклассниками образовалась крепкая дружба, продолжавшаяся всю жизнь.

Иван Петрович был одним из лучших учеников. Выдвинулся он благодаря своей начитанности, хорошему изложению мысли, критическому отношению к прочитанному.

И. П. Павлов – семинарист

В прошлое время не требовалось одинаковых успехов по всем предметам школы. Несмотря на то, что Иван Петрович был слаб в математике, а два его приятеля плохо писали сочинение, но отлично шли по математике, все они считались лучшими учениками. Это и подтвердилось успехами в дальнейшей их жизни.

Громадное влияние на умственное развитие Ивана Петровича оказал Писарев своими пламенными статьями. Молодежь простаивала целыми часами на улице, под дождем, под снегом, чтобы получить вновь поступивший журнал.

Еще одно благоприятное влияние во время учения в Семинарии оказал на Ивана Петровича священник Феофилакт Антонович Орлов17, преподаватель древних языков. Это был человек высокого склада, приходя в гости, он никогда ничего не ел и не пил, говоря: «Я пришел к вам не за пищей телесной, а за пищей духовной» (этому я была личной свидетельницей уже в замужней жизни).

Университетская жизнь Ивана Петровича

Когда было разрешено семинаристам поступать в университет, Иван Петрович с двумя братьями и с товарищами оставили семинарию и переехали в Петербургский университет18. После короткого пребывания на юридическом факультете они перешли на естественный факультет.

Университетская набережная

Это, однако, оказалось не для всех подходящим делом. Один из товарищей, очень умный, прилежный и способный человек, никак не мог освоиться с новыми предметами обучения. Он впал в такое сильное нервное расстройство, что товарищи испугались за его умственное состояние и отправили его немедленно домой. После летнего отдыха его уговорили поступить вновь на юридический факультет, где он блестяще и закончил свое образование.

Санкт-Петербургский университет

Благодаря своим способностям и трудолюбию, все три брата Павловых на первом курсе получали стипендию и не обременяли расходами родителей, имеющих большую семью.

Иван Петрович стал специально заниматься физиологией под руководством высокоталантливого профессора Циона. Дмитрий Петрович19 вначале работал у знаменитого Бутлерова, а затем перешел к еще более знаменитому Менделееву.

Младший же брат Петр Петрович20 работал у выдающегося зоолога Богданова21. Как видно, с первых же годов университетского образования три брата Павловых проявили высокие умственные способности, которые и были оценены по достоинству.

Пребывание Ивана Петровича в университете затянулось на год для окончания его работы о нервах, заведующих деятельностью поджелудочной железы. Он кончил университет в 1875 г.

Илья Фаддеевич Цион, профессор Санкт-Петербургского университета

В это время профессор Сеченов из Военно-медицинской академии переехал в Одессу. На его место был назначен профессор Цион, который пригласил Ивана Петровича быть у него ассистентом, так как знал его работы по университету. Согласившись принять место ассистента у Циона, Иван Петрович поступил одновременно на третий курс Военно-медицинской академии. Однако работать в академии ассистентом Ивану Петровичу не пришлось. В связи с приходом Циона начались волнения среди студентов академии. Об этих волнениях рассказывал нам Дмитрий Петрович.



Профессор Цион был человек весьма талантливый и серьезно относился к своим обязанностям. Слава о нем, как о строгом экзаменаторе, взволновала студентов, и на первый его экзамен собрался весь курс целиком. Начался экзамен.

Пяти студентам Цион поставил неудовлетворительно. Тогда взволнованный курс наскоро выбрал депутата к профессору, подошел депутат и сказал:

– Вы, господин профессор, видно не знаете наших порядков. У нас есть или хорошо знающий, или знающий посредственно, а совершенно не знающих у нас нет.

Все это было сказано внушительно под громкие одобрения всей массы студентов. Цион встал, изящно поклонился и поблагодарил за разъяснение настоящего положения дел. Все, кто экзаменовался, получили удовлетворительно. Студенты ликовали, а особенно депутат, они считали, что занозистый профессор укрощен.

На следующий день пришла экзаменоваться только группа в сорок человек, и, увы, все сорок были срезаны профессором. Студенты торжествовали свою вчерашнюю победу, играя в соседнем трактире на биллиарде, вдруг ввалились туда все сорок срезавшихся студентов и стали упрекать за отсутствие поддержки. На курсе вновь поднялись беспорядки. Непривыкший к подобным неприятностям, Цион уехал в Париж.

Иван Петрович никогда не говорил об этом инциденте. Он считал выступление студентов несправедливым и был очень доволен, что я высказывалась за Циона и осуждала невежд, желающих получить докторский диплом за игру на биллиарде.

Вместо Циона на кафедру физиологии в Военно-медицинскую академию был назначен, только что вернувшийся из-за границы, профессор Тарханов – молодой ученый, мягкий человек. Он предложил Ивану Петровичу остаться у него ассистентом, тот отказался, возмущенный несправедливым поступком с Ционом; отказался, несмотря на то, что остался без всякого заработка. Дело, однако, вскоре поправилось, профессор Ветеринарного института Устимович пригласил Ивана Петровича к себе ассистентом. Здесь без всякого руководства Иван Петрович сделал несколько самостоятельных и ценных работ, [которые профессор] только портил своим вмешательством. Из своего ассистентского жалования Иван Петрович сделал скромные сбережения. Из них он заранее отложил часть на уроки немецкого языка, а на остальные деньги летом 1877 г. во время каникул поехал за границу в Бреславль поработать в лаборатории Гайденгайна22.

Рудольф Гейденгайн

Приехал он в Бреславль. С первых же шагов начались приключения. Иван Петрович приехал на один вокзал, а багаж, сам не сознавая этого, отправил на другой. Вот бегает он по платформе, волнуется, показывает всем свою багажную квитанцию, спрашивает, объясняет, но никто не может его понять. Он в полном отчаянии и уже подумывает, не ехать ли назад. Вдруг к нему подходит носильщик Станислав Долинский, берет у него квитанцию, хлопает его по плечу и дружески говорит:

– Карашо делаю.

Иван Петрович продолжает волноваться и говорит о том, что приехал к профессору Гайденгайну. Тогда носильщик повторяет еще раз:

– Карашо, и ведет Ивана Петровича на квартиру Гайденгайна, затем он успокаивающе продолжает

– Через час вещи тут, – и уходит.

Остался Иван Петрович в незнакомой квартире среди людей, его непонимающих, и в довершении без квитанции на багаж. Набрался он порядочно страху, пока не вернулся носильщик с вещами. Обрадованный Иван Петрович на радостях отправился с ним в пивную, где хорошо угостил его.

На другой день Иван Петрович пошел в лабораторию. Здесь вызвало дружный смех одно его появление. Дело в том, что он был одет в летнюю бумажную пару ярко-желтого цвета. Иван Петрович был любителем только ярких цветов. Обычно все вещи покупал для него брат, но на этот раз брат был в отсутствии. Пришлось покупать одежду самостоятельно. Он и выбрал ее согласно своему вкусу. (При нашем вторичном приезде в Бреславль, спустя семь лет, вся лаборатория вспоминала об этом необычайном наряде, и сам профессор сказал: «Опять прилетела к нам русская канарейка».