Страница 5 из 6
Сергей Петрович вложил в свой блокнот справку о непригодности и решил: «Заодно выясним, есть ли там у них некий любвеобильный Петя».
В залике магазина вновь появился кинолог.
– Без результатов, товарищ подполковник! – доложил проводник. – Собака довела до остановки «Переулок Борцов» и села.
– Понятно, сержант. Вы свободны, – отпустил его Обручев.
На крыльце застучали шаги и в дверях появилась миловидная женщина в сероватом летнем пальто, а за ней инспектор Крючков.
– Неужели это правда, товарищи? – не здороваясь, заговорила женщина. – Чем я могу вам помочь?
– Расскажите, пожалуйста, о Ларисе, – проговорил Сергей Петрович, а затем представился: – Подполковник Обручев.
– Я прямо и не знаю, с чего начать, заволновалась заведующая.
– Вас как зовут? – поинтересовался Обручев.
– Раиса Леонтьевна.
– Тогда посмотрим, Раиса Леонтьевна, в первую очередь ваши складские помещения, потом поговорим, хорошо? – попросил Обручев.
– Конечно, конечно… Только какие уж там складские помещения? Обыкновенный сарай!
Большие товарные весы, выкрашенные знакомой краской, стояли у самого входа.
– Их при вас красили? – сразу спросил Обручев и провел рукой по передвижной гире.
– Ой, нет! – удивилась заведующая. – Я была в отпуске. Значит, это уже при Ларисе.
– Закрывайте склад, Раиса Леонтьевна! – сказал Обручев. – Пойдемте в ваш кабинет. Правда, нам пришлось взломать дверь. Такое дело, что нас подгоняло время.
– Двери сделают, – рассеянно отозвалась заведующая.
– Итак, Раиса Леонтьевна, расскажите мне о Ларисе. С какого она года, где и с кем живет, с кем встречалась и вообще, что она за человек?
Задавая вопросы, Обручев умышленно избегал слова «была».
– Фамилия ее Тарасова, Лариса Петровна, с 1961 года. Живет в малосемейке на Строительной, не помню номер дома. Но могу посмотреть, – заведующая встрепенулась.
– Пока не нужно, – остановил ее подполковник. – Лариса не замужем?
– Нет. Никого не знаю из ее женихов. Бывало, правда, заходили ребята, но ненадолго. Со мной они только «здрасте» и «до свидания».
– Родителей Ларисы вы тоже не знаете? – вставил вопрос подполковник.
– У нее нет родителей. Насколько я знаю, она воспитывалась в детском доме.
– А вот как вы считаете, это случайно или нет, что вдруг в течение полугода вам трижды ремонтируют и красят весы?
– Естественно, что не случайно. Я считаю, что Лариса молодая, симпатичная девушка, поэтому ухажеры должны быть. Видимо, какой-то весовой мастер один из них.
– Ремонтировать весы к вам ездят одни и те же ребята?
– В этом году двое, одни и те же. Мне, правда, казалось, что по возрасту в женихи к Ларисе не тянет ни тот, ни другой. Хотя… – женщина неопределенно пожала плечами и ковырнула накрашенным ногтем пуговицу своего пальто.
– Вы помните имена этих мужчин, Раиса Леонтьевна?
– Да… Одного, черного и худощавого, зовут Анатолий, а второго… – заведующая задумалась и некрасиво наморщила лоб.
– Другого зовут Петром, – подсказал Обручев.
– Совершенно верно, Петр. Значит, вы уже все знаете?
– Мы пока ничего не знаем, – сделал он ударение на последнем слове. – Нам нужно вместе с вами проверить по накладным, сколько ящиков с папиросами «Беломор» и «Волна» вы получили и сколько их осталось сейчас в наличии, и пустых, и полных. Если их, конечно, не увезли на базу.
Несложные подсчеты показали, что не хватает двух пустых ящиков. Следовательно, они были взяты отсюда; и другую часть трупов надо было искать точно в таком же ящике, как и первый.
– Крючков вместе со Смирновым завтра с утра едут в территориальный отдел госнадзора за стандартами и измерительной техникой, – неожиданно для офицеров сообщил Обручев. – Только аккуратно и без суеты, – предупредил он.
Обручев вытащил из блокнота справку о непригодности и протянул Смирнову:
– Выяснить, действительно ли она выдавалась 10 августа. Кем выдавалась, кому, и чья эта подпись. Понятно? – подполковник взглянул на лейтенантов. – И далее… Нет ли там работников по имени Анатолий и Петр. Еще разобраться, что за производственные связи между отделом госнадзора и прибороремонтным цехом, а то я не в курсе.
– Я в курсе, товарищ подполковник! – не удержался Корнеев, пытаясь хоть здесь проявить осведомленность.
– Ну? – Обручев вскинул на него брови.
– Прибороремонтный цех, товарищ подполковник, занимается исключительно только ремонтом приборов, а проверяют их и дают разрешение на эксплуатацию работники отдела госнадзора. Без этого разрешения эксплуатация приборов является незаконной.
– Похвальные знания, лейтенант! Завтра с тобой мы и поедем в прибороремонтный цех. Пока то да се, Крючков отвезет Раису Леонтьевну домой, а потом поедем мы. Езжайте, товарищ Крючков, – подытожил подполковник.
Уже в машине Обручев обратился к Корнееву:
– Валентину Юрьевну в паспортном знаешь? Ну вот, она рано на работу приходит. Прежде, чем подниматься ко мне, зайдешь к ней и попросишь срочно отправить запрос на Тополюка Владимира Владимировича, 1952 года рождения, в Верхнетурск. Я ездил к Петрову на работу – это отец погибших, – пояснил подполковник, – и он подтвердил, что муж ее дочери Аллы действительно сидит где-то в Верхнетурске.
***
На следующий день Обручев заполучил начальническую «Волгу», захватил с собой Корнеева, и они тотчас поехали в прибороремонтный цех.
Двухэтажное деревянное здание прибороремонтного цеха изнутри выглядело еще более убогим, чем снаружи. Полумрак, грязные затертые стены, прогнившие деревянные полы. Обручев и Корнеев по крутой лестнице поднялись на второй этаж.
– Здравствуйте! Мы из милиции, – сообщил Сергей Петрович и протянул свое удостоверение.
Начальник прибороремонтного цеха неторопливо посмотрел удостоверение подполковника, потом поднялся из-за стола и молча протянул руку Обручеву, потом Корнееву.
– Что за заботы привели ко мне угрозыск? – улыбнулся он.
– Нас интересует, есть ли у вас Анатолий и Петр? Анатолий черный такой и худощавый, – проговорил Обручев.
– Да, есть у нас такой Анатолий. Лазарчук его фамилия. И Петр есть. Лядов. Только они сейчас в командировке в Раздольном, еще с 1 августа. Натворили чего-нибудь? – спокойно поинтересовался начальник.
– Пока не можем ничего утверждать. Говорите, в Раздольном с 1 августа? – переспросил Обручев.
– Абсолютно точно; но они на машине, и оттуда до Татьяновска им, как говорится, не расстояние, – разъяснил начальник цеха.
– Спасибо, понятно. А как узнать, когда и кого в этом году вы отправляли в магазин № 44?
– Могу сказать точно и сразу, что ни Лазарчуку, ни Лядову в магазинах горпищеторга делать нечего. Магазинами города у нас уж два года постоянно занимается только Сорокопятов. Но звать его Леонид. Позвать?
– Да, пожалуйста, если не трудно.
Громила-начальник вышел из кабинета и крикнул:
– Сорокопятов? Леня!
Возвратился он вместе со светловолосым мужчиной среднего роста, который рядом с ним казался совсем тщедушным.
– Вы знаете сорок четвертый магазин? – обратился к Сорокопятову Обручев.
Сорокопятов открыто оглядел подполковника и неторопливо ответил:
– Знаю, разумеется.
– Когда вы в последний раз ремонтировали там весы?
– В ноябре прошлого года, по-моему, – он немного подумал и подтвердил: – Да, в ноябре.
– Выходит, что в этом году вы ни разу там не бывали? – удивился Обручев.
– А зачем? Жалоб от заведующей нет. Мне работы и так хватает. Юрий Палыч, – Сорокопятов повернулся в сторону начальника, – мне еще в начале года Петька с Толиком пообещали, что берут этот магазинчик под свою постоянную опеку. У Петьки любовница там работает, так и пусть они туда ездят. Счет я на этот магазин не выставляю, а жалоб, уже говорил, нет, – мужчина сглотнул слюну, дергая кадыком.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».