Страница 14 из 21
– Гляди, какой франт нарисовался, – неприязненно проворчал Гурин. – Водяра у них кончилась, что ли? Что делать будем, командир?
– Спокойно, – напряженным голосом откликнулся сзади Библиотекарь. – Бумаги у нас в порядке, так что не надо пыли и пузырей. В крайнем случае позолотишь ему ручку.
– Мозги бы ему провентилировать, а не ручку позолотить, – с ненавистью процедил Гурин, включая указатель поворота и съезжая на обочину.
– Спокойно, – повторил Библиотекарь. – Это всегда успеется.
Воропаев, спохватившись, накрыл полой куртки пистолет, который до сих пор держал в руках. Колеса коротко прошуршали по высокой мертвой траве, которой заросла обочина, машина остановилась в паре метров от милицейского «бобика». Гурин завертел ручку, и стекло слева от него рывками поползло вниз.
Оба мента уже шли к машине, прикрываясь ладонями от света фар. Гурин щелкнул переключателем, оставив включенными только габаритные огни. Даже при таком освещении было хорошо видно, что гаишники одеты в бронежилеты и вооружены автоматами.
– Странно, – тихонько сказал Воропаев, поглаживая под полой рукоять пистолета. – Может, это за нами?
– Исключено, – так же тихо, но очень твердо отрезал Библиотекарь. – Просто ловят кого-то.
– Проверка документов, – представившись, сообщил гаишник, на плечах которого тускло отсвечивали лейтенантские звездочки.
– Здорово, земляк, – дружелюбно приветствовал его Гурин, нарочито неторопливо копаясь во внутреннем кармане. – И что это вам не спится?
– Служба, – коротко ответил лейтенант и вдруг без предупреждения, совершенно неожиданно, почти в упор выстрелил в Гурина из пистолета.
В лицо Воропаеву словно плеснули из кружки чем-то горячим, липким и комковатым. Пуля, пройдя навылет, шевельнула волосы над его правым виском и со звоном ударилась в оконное стекло. Она не пробила его насквозь, а просто разбила на куски, потому что, проделывая в голове Гурина сквозное вентиляционное отверстие – точь-в-точь, как он сам собирался поступить с гаишником, – потеряла большую часть своей убойной силы.
Движимый исключительно рефлексом, Воропаев выстрелил по маячившей за окном фигуре, ударил по дверной ручке, вышиб плечом дверь и боком вывалился в ночь. Он колобком прокатился по грязной обочине, вскочил на ноги, присел и так, скорчившись, стараясь занимать как можно меньше места в пространстве, с треском вломился в голые, сырые и грязные придорожные кусты. Какая-то острая ветка едва не оставила его без глаза, прочертив по скуле кровавую борозду; другая хлестнула по губам, исторгнув из груди глухой матерный рык; потом земля под ногами вдруг куда-то пропала, и Воропаев рухнул в пустоту, с шумом приземлившись на дно какой-то ямы. Это спасло ему жизнь: за спиной прогрохотала длинная очередь, и сверху на голову посыпались сбитые пулями прутья. Потом ударил еще один автомат, набросав за шиворот сырой земли и мертвых листьев, и Воропаев снова выругался сквозь зубы: стреляли двое, а значит, единственная выпущенная им пуля либо пришлась лейтенанту в бронежилет, либо вообще ушла за молоком.
Он высунулся из своего укрытия и выстрелил по метавшимся около машин темным фигурам. В ответ опять прогрохотала автоматная очередь. Воропаев пригнулся, а когда снова высунул голову из ямы, в свете габаритных огней увидел распластанную на дороге, обтянутую черным спецкостюмом фигуру и гаишника, который стоял над ней, широко расставив ноги и направив лежащему человеку в затылок свой куцый милицейский автомат. Автомат коротко простучал, озарив косматую траву обочины злыми оранжевыми вспышками, Библиотекарь несколько раз конвульсивно содрогнулся и замер – несомненно, мертвый, как кочерга.
Это означало, что миссия Воропаева завершена и что он может с чистой совестью уносить ноги. И не просто может, а обязан, поскольку его начальству будет небесполезно знать, что, черт возьми, все-таки случилось с командированной в поселок Шарово группой, и куда подевался их драгоценный Библиотекарь.
Мент, присев на корточки, обшаривал многочисленные карманы мертвого Библиотекаря. Воропаев осторожно поднял пистолет. Ему пришло в голову, что было бы неплохо поквитаться с этими подонками – если не за Библиотекаря, на которого ему было, по большому счету, глубоко наплевать, то хотя бы за Сашку Гурина, чья кровь сейчас медленно подсыхала у него на лице. Но тут в глаза ему ударил сноп ослепительного электрического света – второй гаишник, чтоб ему пусто было, развернул фару-искатель своего драндулета и нащупал его лучом. Менты ударили в два ствола, не жалея патронов, на голову градом посыпался мусор, и Воропаев понял, что о боевых действиях не может быть и речи.
Повернувшись к дороге спиной, он выбрался из ямы и ужом, по-пластунски, пополз через густой подлесок прочь, куда глаза глядят.
Эдуард Максимович Юркин (он же Эрнст Карлович Юрген, магистр белой магии и действительный член международной ассоциации авестийской астрологии) съехал по пологому пандусу в подземный гараж и притормозил перед полосатым красно-белым шлагбаумом, преграждавшим въезд на стоянку. Нажатием кнопки он опустил тонированное стекло слева от себя; охранник в застекленной будке наклонился, вглядываясь, приветливо кивнул, узнав его, по-военному отдал честь и поднял шлагбаум. Юрген небрежно кивнул в ответ. Он уже научился принимать сдержанное подобострастие вышколенной обслуги с таким же вежливым показным равнодушием, но душа его до сих пор ликовала всякий раз, когда он сталкивался с приметами своего нынешнего образа жизни. О, как далек он был теперь от затерянного в марийских лесах поселка со смешным названием Козьмодемьянск! Мог ли он тогда, двадцать лет назад, впервые взяв в руки популярную брошюрку по астрологии, хотя бы мечтать о таком стремительном взлете?
Юрген снова нажал вмонтированную в подлокотник водительского кресла кнопку, приведя в действие стеклоподъемник, и дал газ. Мощный двигатель чуть слышно заворчал под обтекаемым капотом, и вишневый «ровер», лаково поблескивая бортами в мертвом свете неоновых ламп, покатился вдоль длинного ряда дорогих, престижных автомобилей.
Отыскав раз и навсегда закрепленное за ним парковочное место, Эрнст осторожно загнал туда автомобиль. До недавнего времени он водил «Оку», доставшуюся в наследство от отца – инвалида второй группы, и до сих пор не до конца освоился с габаритами своего нового автомобиля, казавшегося ему огромным, как океанский лайнер.
Заглушил двигатель, выбрался из машины и сладко потянулся, разминая затекшие мышцы и жалея только о том, что отец не дожил до этого дня, не увидел, каких высот достиг его сын. Астрология, которую покойный папаша именовал не иначе как словоблудием, а то и, простите за выражение, херней на постном масле, дала его сыну все, о чем Юркин-старший не мог и мечтать, всю жизнь вкалывая на лесопилке в своем занюханном Козьмодемьянске. Эрнст хорошо запомнил нескрываемое пренебрежение, с которым отец всегда относился не только к его увлечению астрологией, но и ко всему, что он делал в жизни, и действительно жалел, что отец умер слишком рано, не дав возможности насладиться местью. Теперь же оставалось только надеяться, что оккультные науки не врут, и астральное тело дорогого папочки, взирая из верхнего мира на ошеломляющий прижизненный успех никчемного, как ему казалось, сына, от зависти кусает свои астральные локти. Юргену хотелось, чтобы папаша отгрыз их по самые плечи, но, увы, он был слишком сведущ в оккультизме и точно знал, что никаких локтей у астрального тела быть не может, и что, избавившись от оков гниющей плоти, дух человека переходит в чистую энергию, которой земные дела попросту неинтересны. Жаль, жаль! Но что поделаешь?
Неторопливо прошествовав по просторному, чистому, отлично освещенному гаражу, где со всех сторон на него смотрели, подмигивая красными глазками, любопытные объективы следящих видеокамер, Юрген вошел в кабину лифта. Скоростной лифт беззвучно и стремительно вознес его на двадцать шестой этаж новой элитной башни, откуда открывался прекрасный вид, весьма располагавший к возвышенным размышлениям. На ходу шаря по карманам в поисках ключей, Юрген прошел по коридору и остановился перед дверью своей квартиры, на косяке которой ровным рубиновым огоньком горела контрольная лампочка охранной сигнализации. Эрнст Карлович проделал все необходимые манипуляции с ключами и электронным чипом, вошел в прихожую, нащупал внутри стенного шкафа клавишу подтверждения, нажал ее и только после этого включил свет и снял ботинки.