Страница 12 из 52
– Тебя танцевать не возьмут даже в бордель, ты вообще никакой работы никогда не получишь и останешься на улице!
– Очень смелое заявление для того, кто и так решил лишить меня возможности выступать…
– Маргарет, я не отпущу тебя, надо я буду держать тебя силой.
– И насиловать как сегодня?
– Ты – моя жена и должна…
– Я ничего тебе не должна, Берни, я все свои долги давно вернула, будь добр дать мне развод!
– Нет! – прорычал он, – развода не будет!
– Оставь меня! – мне удалось освободиться. – Я видеть тебя не желаю!
– Мэг, постой, прости! – стал умолять он. – Ну какой развод, у нас же все было хорошо.
– Развод! И тогда у нас все будет хорошо, Бернард.
– Пожалуйста, любимая!
– Как же быстро меняется твое настроение, однако, от угроз до ласковых слов и просьб – заметила ехидно.
– Обещай, что подумаешь!
– Тут и думать нечего, Эндервуд! – и заперлась в ванной.
Не знаю сколько прошло времени, пока я выплакала всю накопившуюся боль. Рыдания раскатами грома вырывались из моего рта, а от разрывающей тяжелой боли впору сойти с ума.
Я умылась и попробовала выйти, ноги не слушались, а координация была нарушена.
Бернард сидел на кухне, опустив голову на руки, а когда увидел меня, моментально подскочил и крепко обнял:
– Моя Мэгги, не бросай меня, я же просто дышать без тебя не смогу, ты – смысл моей жизни!!!
– Я заметила… – бросила обреченно.
– Не руби с плеча, поверь мне, такое больше не повторится, маленькая моя, – Бернард прижал меня к себе так сильно, что я чувствовала учащенное сердцебиение.
Если бы у меня самой не было секрета, я бы, наверное, никогда б ему не простила такого. Но поскольку рыльце было в пушку…
– Хорошо, каждый имеет право на ошибку.
Последние дни до премьеры работала очень интенсивно: много прогонов и 1000 забот.
Статья в «Нью-Йорк Кроникал» получилась отличной, а мои фото… Такой красивой я себя никогда не видела. Я даже загрустила, но нужно было готовиться.
Для меня это выступление было особенно волнительным: возможно, это мой последний балет на сцене.
В день представления Пьер, как и обычно, был ласков и приветлив, и только подбадривал.
И танец был грандиозным, нас раз 20 вызывали на бис, а зал просто разрывался от громких аплодисментов. После очередного поклона, танцоров все-таки отпустили в гримерки, готовиться к предстоящему приёму в честь премьеры для труппы и приглашенных гостей.
В мою гримерку влетел Бернард с огромнейшим букетом роз:
– Маргарет, душа моя, ты – несравненна, – он страстно меня поцеловал.
Я быстро смыла грим, попутно поставила цветы в вазу.
– Еще немного подожди, и я буду готова, – я переодевалась.
– Застегни мне, пожалуйста, платье, – я стала спиной к мужу, и он ловко потянул замок вверх.
– Это сильно неприлично, если я не буду делать никаких причесок, от шпилек разболелась голова и я пойду просто так с распущенными волосами? – спросила я мужчину.
– Для меня ты прекрасна в любом виде, дорогая, – пропел Бернард.
Мое маленькое черное платье смотрелось простовато на фоне роскошных нарядов других гостей приёма, но я чувствовала себя уверенно, рассеяно рассматрая убранство зала и отвечая на комплименты.
Пока не увидела знакомый объектив, направленный прямо на меня. Я даже замерла от неожиданности. Алекс! Зачем он здесь? Я бы предпочла не встречаться с ним больше. Но видимо у судьбы были другие планы.