Роана и Архшаас

— Почему тебя не было сегодня на похоронах твоей хозяйки? — сурово спросил следователь — невысокий жилистый мужчина, сидящий на лошади будто влитый. На нем был темно-синий костюм со знаками отличия, но Архшаас в них не разбирался. Следователей он видел лишь мельком в городе на ярмарке, а так в основном больше доверял привычной городской страже, хоть те тоже были прохвостами.

— Я не верю в человеческие верования. А богам я уже помолился. Надеюсь, душа Роаны находится там, где ей и положено по ее вере и деяниям, — как можно нейтральнее произнес он. Спорить на счет веры и всего прочего ему хотелось меньше всего.

— И ты не пришел отдать ей последние почести? — на лице следователя прорезалась саркастическая усмешка.

— Поверьте, я сделал для нее всего, что мог, пока она была жива. А после смерти… ее душа ушла, а телу все равно, был я возле него или нет, — наг смотрел на следователя и только на него. Рядом крутилась лошадь лекаря, заставляя того то и дело дергать поводья и успокаивать животное. Но Арх не ставил своей целью пугать животных. Этим людям было от него что-то нужно, но что именно, он не понимал.

— Ладно, тогда где ты был сегодняшним утром?

— Здесь, — наг развел руками, показывая двор. — Подоил коров, продал молоко скупщику, он жалел о смерти Роаны. Мы поговорили, а после того, как он уехал, я остался работать. Мне больше некуда идти, поэтому я остаюсь здесь.

— Ты знаешь, что твоя соседка, хорошая подруга Роаны сегодня утром скоропостижно умерла? — следователь наверняка спросил обо всем скупщика молока, но Арху было плевать. И на умершую соседку ему тоже было плевать.

— Нет, не знаю. Я видел ее один раз — в день, когда Роана меня купила. Я даже не помню ее имени, — покачал головой наг. — А что, у нее тоже была болотная лихорадка?

— Как ни странно, нет, — в разговор вклинился лекарь. — Она будто бы… сгорела изнутри… Это магия…

— Увы, я ничем не могу вам помочь, магию я могу почуять, но не умею применять. Наги никогда не пользовались магией, памятуя о том, что стало с побережьем…

— Не врет, — довольно хмыкнул следователь. — Наги и правда не умеют колдовать. Ты знал, что ваша соседка занималась колдовством? Ничего такого не слышал?

— Нет, — Арх снова покачал головой, ожидая, когда этот глупый разговор закончится. — Мы не говорили о ней никогда. И Роана не интересовалась ее делами…

— А мы вот заинтересовались… Но пока ничего понять не можем. Торша была ровесницей Роаны, они родились с разницей в месяц. Сначала эти две семьи дружили, а потом что-то произошло… Твоя хозяйка никогда не говорила, не ссорились ли они с соседями?

— Нет, она ничего не говорила о соседях. Будто бы их вообще не существует, — пожал плечами Арх.

— Не удивительно, зная начало этой истории… — вздохнул следователь. — Ты, конечно же, ничего не знаешь, это все началось задолго до твоего появления здесь. Роана была еще молодой девушкой, не замужем… Ее старший брат Зирех только-только отправился в армию, как раз король объявил срочный набор рекрутов, поскольку готовился к войне. А Торша влюбилась в среднего брата… Как его? — следователь поморщился, будто бы запамятовал имя.

— Лиден, господин следователь, — напомнил ему лекарь.

— Спасибо, — тот степенно кивнул. — Ну так вот, этот самый Лиден влюбился в какую-то городскую ша…

— Кокетку, — деликатно поправил его один из чиновников, до этого не вмешивающийся в разговор.

— Ну, а я что сказал? — нервно дернул плечом следователь. — В общем, образовался любовный треугольник. Ша… Шадия, пусть будет… отказала Лидену, мотивируя тем, что ей даром не нужен средний сын фермера, не обладающий богатством и не наследующий семейное имение… Тот с горя запил, а потом повесился… Торша же как с цепи сорвалась и проклинала всех… И ша… Шадию, и всю семью Диреков. Это если ты не знал, теперь и твоя фамилия, наг.

— Архшаас Дирек, — ухмыльнулся тот, — звучит.

— Еще бы. Безродному рабу да еще и нелюдю отписали целую ферму… Тебе повезло, что вся родня здесь вымерла благодаря Торше. Так ты точно ничего об этом не знаешь? — будто нарочно переспросил следователь.

— Понятия не имею. Спасибо, что рассказали, — наг делано поклонился.

— Да не за что. Жаль, конечно, я надеялся, что ты что-то знаешь об этих семьях.

— Я здесь жил всего пять месяцев, — Арх оперся на калитку, устав держаться вертикально и не имея возможности просто полежать. — Роана всеми силами старалась жить так, будто ничего и не случилось. Не удивительно, что она не хотела рассказывать о распрях с соседями.

Внезапно лошади заволновались, а под их ногами послышался слабый скулеж. Следователь покосился вниз и презрительно сплюнул:

— Тьфу, опять эта шавка! Увязалась за нами от самой деревни, да так и тащилась. Вот пакость!

Арх выглянул за калитку — на тропинке стоял щенок. Грязно-серый, затасканный, в репьях и с обвисшими ушами.

— А вот и охранник пожаловал, — наг протянул руку к щенку и поманил его. Тот бесстрашно пошел в калитку, будто так и надо было. Что-то смутило Арха, но он смолчал при следователе.

— Ладно, бывай, наг, и помни — я буду за тобой следить, — следователь скомандовал развернуться, и вся группа уехала прочь.

— Следит он, ишь ты… — Арх опустился почти к земле, распластав хвост, и почесал щенка за ухом. Надо бы его вымыть, а для этого нужно нагреть воды… А то еще сгинет, как и Роана, от болячки…

Он перевернул довольного щенка на спину и деловито осмотрел — ему попалась девочка.

— Назову тебя Роана, — на лице нага промелькнула грустная улыбка. — Не вышло пожить с человеком, может уживусь с собакой…

Новоявленная Роана вильнула хвостом и поднялась на ноги. Она поспешила исследовать двор, хотя Арху показалось, что она больше проверяла, как он со всем справляется, чем изучала хозяйство. Арх не верил в людских богов, но в этот момент ему почему-то показалось, что круговорот душ в природе существует. И пусть в это верит только он один… пусть так. Но ведь можно надеяться и верить даже в одиночку.

Арх закрыл калитку и тяжело вздохнул, глядя на заходящее солнце. Он не был магом, не знал, как колдовать и как насылать смерть на других людей. Он знал только то, что очищающий огонь всегда решит все вопросы с магией. Не зря когда-то давно сами маги выжгли на войне все, даже плодородную почву и песок, превратив землю в сплошную пустыню. Правы были древние — огонь есть лучшее лекарство против магии. Давняя вражда двух семей его не волновала, как и чья-то там несчастная любовь. Он сделал то, что должен был, а уж что на его совести будет еще одна человеческая жизнь… что ж, так тому и быть. Одной больше, одной меньше.

Наг пополз в сторону луга, чтобы согнать коров в хлев. На небе горел алым закат, предвещая ветер и возможный дождь. Вокруг него бегал и громко тявкал смешной серый щенок в репьях, путаясь в хвосте и норовя грызнуть за погремушку. Наг слабо улыбнулся — жизнь продолжалась, несмотря ни на что.