Зона эрогенных действий

— Попасть бы клинком, — брякнула Бру мне в затылок.

— Руками давите, — ответила и дальше давай стращать: — Когда начнут лезть, главное не расслабляться, и не терять контроль. Если от их манипуляций выделится смазка, это ещё полбеды, кто умудрится кончить, считай весь рой навалится за соком и будет доить, пока не иссякнет влага. Им наши выделения, как дурман самый желанный. Кого выжмут полностью, сожрут и не подавятся. Не смотрите, что такие нежные и ласковые, зубы тоже имеются.

— Как можно кончить от какой — то нечисти, — бросила грозным тоном Изенгильда свет Севера.

— Многие так думали, — кивнула я на косточки под кустиком и, заметив впереди первые шевеления, добавила: — Сжимайте булки покрепче девоньки, и ноги не расставляйте, сейчас начнётся.

С ветвей поднялись первые два монстрика. Мелкие феечки, шелестя перламутровыми крылышками, с интересом и бесстрашно полетели на меня.

Я никак не отреагировала, когда первая уселась на голову и стала своими лапками старательно чесать мне затылок. Надо признать, очень приятно. Вторая подлетела следом и тоже присоединилась к процессу.

— Ах вот вы какие, твари, — фыркнула Иза, и мне прилетело по затылку.

После смачного треска помимо звёздочек в башке по шее потекли зелёные ошмётки.

Я красноречиво выругалась. И добавила уже спокойнее:

— Вы за своими феечками следите, моих не трогайте.

— Мы очень переживаем за тебя, сестра, — брякнула Бру и ойкнула.

Зажужжало позади с одновременным тоненьким писком. А затем раздался вяк, и всё прекратилось.

— Вот мерзость, прямо в ухо полезла, — прошипела главная, отряхивая ладошки друг о друга.

Несмотря на человеческий вид, феечки были довольно хрупкие, как насекомые.

Не успели и глазом моргнуть, десятки разноцветных феечек взмыло со своих цветков и устремилось к нашему клину.

По три — четыре монстрика стали приставать к валькириям, совершенно игнорируя опасность. Не прошло и минуты, каждая девица испытала на себе их предварительные ласки. Кто на шее, кто на плече, кто на спине. Изенгильде к этому же времени сразу полезли промеж ног, о чём та ботала, бахая прямо там.

Со мной феечки тоже перестали церемониться, их налетел уже десяток. Я специально чуть выдвинулась, чтобы свои не мешали.

Позволила мелким пакостникам целовать за ушком и лизать на внутренней стороне запястья. Вскоре феечки полезли под юбку, стали целовать внутреннюю сторону бёдер, подбираясь к трусикам.

— Да что ж это! Да как это! — Верещала Иза, ощутив всю серьёзность напора.

— Ох вы мелкие шалуньи, — выдала Бру голосом довольно ласковым.

Иза ту же дала ей по заднице, раздался треск, и главная пришла в себя. Зато сама Иза, потеряв пару секунд на подругу, задышала уж слишком часто.

Маленькие лапки в четыре пары отодвинули, наконец, мои стринги. Существа долго разбирались с диковинной одеждой, но всё же сумели понять что к чему. Как только дело было сделано, мне защекотали киску. Пара феек прицепилась на живот, несколько залезли под нагрудник. Пакостницы стали ласкать внизу, а другие вылавливали вибрации и частоту дыхания, дабы выяснить, где я буду реагировать лучше. При этом, если вслушаться, они ещё тихонько переговаривались, выражая эмоции. Мне их манипуляции казались бессмысленными до тех пор, пока монстрики не добрались до сосков! Тут — то я прикусила губу и, отдавшись во власть на мгновение, вновь обрела контроль. Что там у меня творится в кисе, я могла только догадываться, главное, что мозг продолжал работать ясно.

Когда среди всех гостей поляны я выглядела самой удачно пойманной, показалась первая матка феечек.

Вот её — то я и ждала!

Феечка, что раза в два крупнее и в пять раз толще обычных летела на меня со своим раздувающимся на лету хоботком. У мелких тоже имелись хоботки, но они были ничтожно малы по сравнению с этим, больше походившим на член. Узкий, но довольно длинный.

Когда вылетела матка, с ней поднялся в воздух целый рой новых феечек! Этот рой налетел на меня и повалил с ног, как ураган.

Краем глаза заметила, что наш строй клином полностью распался, превратившись в беспорядочную толпу. Некоторые девушки уже лежали затуманенные экстазом, им хватило и десяти монстриков. Другие отмахивались, как могли. Третьи стали метаться по поляне, как угорелые. Брунгильда уже пару раз кончила, Изенгильда рванула вперёд меня, как бешеная и скрылась в кустах. Омега поскуливала и вот — вот готова была отпустить весь накопленный сладкий потенциал…

Больше я не могла отвлекаться на своих. Сотни лапок попытались сковать меня по рукам и ногам. Мне даже стали раздвигать ноги, пища и кряхтя. Юбку задрали, трусики отодвинули. Жужжало так, что я отряд уже не слышала. Зато узрела, что у матки хобот надулся ещё больше, став довольно — таки угрожающим членом, странно на вид, что тело не перевесил. Злыдня села между ног и стала подбираться к главному отверстию. Она сомневалась, ощущая что — то неладное.

Опытная матка, отметила я, и вдруг ахнула от сильного прилива Эрективной магии! В тот же миг я резко сдвинула ноги и расплющила жирную гадину. Да так, что только набухший хобот и остался.

Матка даже вякнуть не успела. Феечки разлетелись от меня ещё до того, как ударила радужная сила душ. Триста тридцать шесть — ощутила я щедрый приход, смахнула сдувшийся до тряпочки хобот, поднялась, отряхнулась и осмотрелась в поисках новой матки.

На поле орудовали сотни монстриков, и маток должно было быть больше, чем одна. Но новая ещё не решилась показаться.

Ждать долго я не могла, валькирии сдались во власть экстаза. Даже вторая группа уже вступила в неравный бой и постепенно сдавалась под настойчивыми ласками лапок и хоботков.

Ибо феескам сопротивлялись до тех пор пока сознание не уходило на второй план он тоненьких волн удовольствия.

Представляю, что бы было, окажись на поле какая — нибудь одна наша дурында. Её бы расслабили, распластали, оттрахали и сожрали, через час ищи — пропало. На юге всё с феечками было проще: появится на полянки у деревни особый цветок, с ним монстрики вылупляются и растут, особей пятнадцать — двадцать. Среди которых одна самая жирная, она же матка. И попадается одна крестьянка за другой, пока разъяренные местные не понимают в чём дело и не сносят косой чёртов цветок. Феечки дохнут, матка сваливает сеять в другом месте. Но чаще крестьяне не понимают в чём дело, тогда появляюсь я…

Но вернёмся на поле брани и оргазма!

Я решила, что улов достаточный, и пошла разгонять этот балаган.

Начала с наиболее устойчивых на вид валькирий, избавила от монстриков, и вместе мы начали избавлять других. Полезла освобождать Омегу и чуть от её же клыков не схлопотали. Волчица чудом удержалась, придя в сознание и остановив трансформацию.

Освободив всё же подругу, я стала действовать активнее, взялась командовать воинами, дабы ускорить процесс. Ибо ощущала, как обильно веет оргазмами в воздухе. А это не к добру! Увлеченные конкретными жертвами феечки попадались под руку нам легко. И вскоре ход битвы был переломлен и предрешен. Как раз подоспела ошалевшая недоумевающая третья группа, выхватила стыдливые взгляды с красными щеками борющихся с экстазом и помчалась дальше за мной.

Вторую матку я настигла в гнезде меж кустиков, куда ей каким — то чудом приволокли одну из наших женщин. Я немного не успела, тварь уже трахала бедняжку вовсю, зато выхватила ещё сто семьдесят душ.

Третью матку я нашла вместе с голой Изенгильдой. Картина была ужасающая даже для моей устойчивой психики. Воительница дергалась в конвульсиях и поедала феечек живьём. Как раз, когда я подбежала, она рванула матку из своей мокрой кисы и откусила ей хобот, а следом и визжащую голову. Учуяв кровь матки, все остальные сразу же умчали.

К полудню мы уже шли по поляне свободнее, феечки больше не лезли, только крыли нас матом, сидя на высоких ветках кустарников. Растеряв всех своих маток, они были обречены, на что я очень надеялась.

А ещё надеялась, что заросли терновника, которые обозначились на пути сплошной стеной, не окажутся очередной подставой. Всё бы ничего, прорубить можно в два счета. Но меня смущали огромные бутоны роз, нависающие сверху.