Четвёртая империя

— Ну и сколько же ты хочешь? — поинтересовался Борис.

— Половину!

— Какой амбициозный пилот. Ну ладно, давайте тогда все выскажемся. Ларго, начинай. А то твой друг Джон нам уже все уши прожужжал своими историями, а ты для меня до сих пор тёмная лошадка. Говори, думаю тебе есть, что сказать.

— Спасибо, как там тебя? Ах да, точно, Борис Янков. Да, я тоже хочу кое-что сказать. Вообще вся эта затея с сокровищами — наша с Джоном! Боря, это мы их добывали своим потом и кровью. Мы рисковали своими шкурами чтобы их получить, и всё, что у нас сейчас есть для поисков принадлежит нам с Джоном. А то, что ты нанял трёх парней наёмников и нашёл наглого алкоголика, по иронии судьбы называющего себя пилотом, чести тебе не делает. Я бы мог притащить сюда своих парней, которые справились бы с делом не хуже, но не возникали бы по поводу и без, но Джон мне рассказал о твоей позиции. Я, если честно, не понимаю, зачем ты ещё и бабу эту притащил сюда. Дело конечно твоё, пока что ты у нас тут сейчас всем заправляешь, но я бы на твоём месте оставил её там же, откуда взял, как только получил карту. Больше нам от неё ничего не нужно. Женщина на корабле не к добру. Исходя из сложившейся ситуации я готов пойти на компромисс, но наша доля с Джоном должна быть не меньше половины и мнение этого пилота меня не интересует. По мне так вообще будет проще его оставить на ближайшей станции или пристрелить, а с управлением этим куском металлолома я справлюсь не хуже. Сокровища наши по праву!

— Сколько пафоса. Хорошо, Ларго, я понял твою позицию, но думаю что нам нужно выслушать Ладу Лазаревну, прежде чем решить что делать дальше. Лада, может расскажешь нам откуда у тебя эта карта?

— Что ж, Борис, спасибо, что дал возможность высказать своё мнение сейчас, пока все в сборе, — по голосу девушки было понятно, что она чувствует себя ни в своей тарелке и слегка волнуется. — Половина карты досталась мне от отца. Мы с ним редко виделись, за всю жизнь я видела его раз пять, наверное, не больше. Он прилетал к нам с мамой раз в несколько лет на пару дней чтобы увидеть меня. С ней он вообще практически не общался, хотя мне кажется она всю жизнь его любила и ждала. Вот однажды, это случилось года два назад, он дал мне эту половину карты и сказал, что, получив вторую половину можно стать богаче любого землянина. Я сказала ему, что мне уже больше двадцати лет и я не верю в сказки про пиратов и заниматься поисками сокровищ не собираюсь. Я лишь из интереса спросила, что он собирается сделать со второй половиной карты, а он только ответил, что собирается отдать её тому, кто имеет такие же права на всё это, как я. Возможно, он имел ввиду себя, а возможно где-то у меня есть брат. Может быть хотел когда-нибудь отправиться на поиски вместе со мной. Не знаю… Он любил рассказывать мне всякие истории из своей жизни. Я не восприняла его слова всерьёз, думала, что он просто перебрал в баре, не верила ему, ведь он просто пират…

— Подожди-ка, а кто твой отец? — заинтересовался Джон.

— Ну его настоящее имя вам мало что скажет, но возможно вы слышали про пирата с прозвищем Мор?

— Что??? — оба пирата вскочили со своих мест, ошарашенные услышанным. Первым в чувство пришёл Джон, — девочка моя, Мор — это не просто пират, это самый жестокий и самый везучий из пиратов, это даже не легенда! Это икона, символ пиратства! Это такой же символ как флаг с весёлым Роджером на морских кораблях прошлых веков.

— Да, я наслышана. Мне говорили об этом, но когда он приходил, он вовсе не походил на того головореза, о котором все твердят. Он всегда казался мне вдумчивым и грустным. А совсем недавно, он позвонил мне и сказал…

— Что? — вновь встали из-за своих столов Джон и Ларго. На этот раз сказать что-либо первым оказался в силах Ларго. — То есть ты хочешь сказать, что он ещё жив-живёхонек, а не горит в аду?

— Ну да, за несколько дней до того, как меня схватили вальморы, он позвонил мне и сказал, что больше мы никогда не увидимся и хотел попрощаться. Его поймали военные и предложили ему какую-то сделку. Их интересовали его уровень и умения. Его должны были отправить на другую планету, если он согласится на их условия, или казнить если откажется. Думаю, он согласился. Так что, если вы говорите о праве владеть сокровищами, то думаю это право принадлежит мне, как минимум на половину. Но я не претендую на них. Если можно, то я просто хотела бы, чтобы вы высадили меня на ближайшей безопасной планете людей, а лучше станции. Ещё раз спасибо вам, что заплатили за меня выкуп. Думаю, этой суммы вполне достаточно в качестве моей доли.

— Лада, мы не звери и обязательно поделимся, а поскольку сейчас мы находимся в гиперпространстве, то мы всё равно не можем изменить курс, так что пока вы летите с нами. А как только появится возможность, мы высадим тебя там, где ты захочешь, — попытался успокоить девушку Борис, но судя по выражению её лица сделал наоборот.

— Хорошо, спасибо… Если честно мне будет интересно полететь с вами, я давно уже никуда не выбиралась со станции, там я работала сперва врачом, а после смены владельца ветеринаром, так как клинику закрыли, а на открытие своей у меня не было денег. Зато животных новый хозяин станции любил, как ни странно. Да и возвращаться мне опасно, хотя дома всё же спокойнее. — Несмотря на всё желание покинуть корабль как можно быстрее Лада держала себя в руках и старалась держаться как можно дружелюбнее.

— Кстати, Юра, насчёт нового хозяина станции, ты ничего не хочешь рассказать?

— По-моему я уже всё сказал, Боря, что ещё ты хочешь знать?

— Значит ты выиграл? Не проиграл всё наше барахло ему, после чего решил быстренько слинять со станции, а выиграл? Тогда почему, объясни пожалуйста, они за тобой гнались?

Не дав Юрию ответить, в разговор встрял Ларго:

— Боря, оставь парня, победителей не судят. Он что твоя собачка? Человек сделал то, что считал нужным и у него всё получилось. Просто у вальморов свои понятия о чести и о проигрыше. По их кодексу, если они проиграли что-то дорогое, например, станцию или корабль, то проигранное не сразу переходит в собственность нового владельца, а только спустя месяц, и только в случае если выигравший останется к тому моменту жив. Поэтому он и решил прикончить твоего друга, ведь это сразу избавило бы его от кучи проблем.

— Ладно, кто-то ещё хочет высказать что-то? — Борис был зол и на Ларго и на Юру, и хотел возразить, но вовремя понял, что хитрый пират пользуется древним правилом «разделяй и властвуй» и хочет переманить Юрия на свою сторону.

— Можно мне?

— Тебе, Шевченко нельзя! Ну-ка слинял отсюда! Возьмёшь тряпку и ведро с водой и отмоешь весь корабль, а потом берёшь свой УПК и усиленно изучаешь всю информацию о взломах сетей, хакерстве и прочее полезное!

— Но, товарищ начальник, я просто хотел сказать, что и нам наёмникам доля полагается от добычи…

— В договоре ни о какой доле не сказано! Но в качестве стимула, так и быть, думаю никто не будет возражать, одного процента на троих будет достаточно. Итак, теперь, когда все высказали своё мнение и я выскажу своё. Мы с Юрием вложили в это дело десять миллионов кредитов, спасли Джона от полиции, больше всех рисковали своими шкурами, так что думаю это довольно весомый аргумент в пользу того, что нам должны достаться как минимум половина от сокровищ. Но поскольку все хотят себе не меньше половины, самым правильным будет поделить всё поровну. Каждый, за исключением наёмников получит равную долю из добытого. Наёмники как я уже сказал получают в качестве стимула один процент. Поскольку мы не обладаем сведениями о точном количестве богатств, которые таит искомый нами клад, возможно и один процент окажется весьма весомой суммой. Остальные получат по шестнадцать с половиной процентов. Это моё последнее слово, и я считаю, что более справедливо поделить добычу нам не удастся. В любом случае говорить об этом пока рано.

На какое-то время в помещении воцарилась тишина. Каждый обдумывал услышанное, переваривал информацию и пытался понять, сколько же ему достанется богатств. Первой тишину нарушила Лада: