Неотразимый бродяга

Он и вправду показался ей сейчас кающимся мальчишкой, хотя его хватка была по-мужски крепкой. Диана и теперь не могла на него сердиться, совсем как тогда, в детстве, когда он так смотрел на нее своими по-собачьи преданными глазами.

– Меня не слова твои разозлили, Гай, а твое отношение к Холту. Неужели ты не видишь, что он как мог старался сделать так, чтобы у тебя был дом, чтобы ты выучился? Ведь он никогда не был к тебе несправедлив, не так ли?

Однако ее увещевания лишь заставили Гая возмущенно нахмуриться.

– Он бессердечный. В одном твоем мизинчике больше человеческого, чем во всем его теле. Ему абсолютно наплевать на меня!

– Возможно, он просто не знает, как проявить все то лучшее, что в нем, конечно же, есть. А вот насчет его отношения к тебе ты не прав, потому что я видела, как он защищает тебя от моих якобы приставаний и обид.

– Он что же, делал тебе предупреждения? – Его лицо еще больше помрачнело. – Так вот почему ты отталкиваешь меня. Ты боишься его, боишься того, что он может сделать. – Не обращая внимания на ее протестующие жесты, Гай сгреб Диану своими длинными жилистыми руками и погрузился лицом в черные волны ее роскошных волос. – Я не позволю ему делать тебе больно, Диана, ты слышишь это?

Диана в изнеможении закрыла глаза, понимая, что теперь Гай представляет себя в образе ангела-хранителя.

– Я не боюсь Холта, пойми это наконец. – Она отстранилась от него, чтобы вдохнуть наконец полную грудь воздуха. – Мне вовсе ни к чему твоя защита.

– Все это время ты говорила мне, что не хочешь себя связывать, что ты устала от серьезных отношений. – Гай, казалось, совершенно ее не слышал. – Значит, все это время он угрожал тебе. Именно поэтому ты не позвала меня сегодня на нашу обычную прогулку.

– Нет, не поэтому. Я хотела побыть одна и спокойно подумать. Мне никто не был нужен в этот момент, – отчетливо проговорила Диана.

– Когда он измывался над тобой, мне надо было…

– Он не измывался. Сколько можно повторять тебе одно и то же? – раздраженно вспылила Диана. – Если бы мне этого не хотелось, неужели ты думаешь, что я не выцарапала бы ему глаза? Помимо прочего, я дочь Майора, а ты знаешь, как Холт и мой отец близки сейчас. Неужели ты думаешь, что Холт так рисковал бы их отношениями и, наконец, своей работой? Не будь глупцом, Гай. Раскрой же, в конце концов, глаза и посмотри правде в лицо!

– Ты его боишься. – Его рука заскользила вдоль ее спины, что должно было, по-видимому, вызвать в ней ответное чувство. Гай начал целовать волосы девушки и искать губами ее лицо, но она решительно отвернулась от его поцелуев. – Мы уедем, уедем далеко отсюда, только ты и я. Уедем туда, где его угрозы больше не будут тебя беспокоить.

– Я не хочу никуда уезжать! Это мой дом! – Неужели так ничто из ее слов и не проникло в его затуманенный алкоголем мозг?

– Хорошо, давай останемся здесь. Где ты – там буду и я. Я сделаю так, как ты скажешь, – с поспешной готовностью откликнулся Гай. – Я сейчас оседлаю лошадь, и мы поедем кататься вдвоем. А когда станет слишком жарко, мы отправимся к пруду и будем там купаться, как в тот раз.

– Нет! – Диана попыталась наконец докричаться до его сознания.

– Я так люблю тебя, Диана. Я просто хочу быть рядом с тобой. Хочу держать тебя в своих объятиях, целовать тебя. Давай же поедем на пруд, – умолял он. – Обещаю, что все будет так же прекрасно, как и тогда.

– Нет! – Собравшись с силами, Диана оттолкнула его и, сделав несколько шагов назад, гневно посмотрела на Гая своими сверкающими от раздражения голубыми глазами. – Я уже пожалела, что была там с тобой однажды.

– Это неправда. – Он застыл, пораженный ее признанием и все еще ей не веря. – Ты ведь говорила, что не жалеешь.

– Тогда не жалела, а теперь ты заставил меня пожалеть. Господи, неужели ты действительно настолько слеп?! – Она вонзила пальцы в свои волосы, мучительно соображая, как же ему наконец втолковать. – Мы были с тобой друзьями. По неосторожности я позволила нам обоим зайти слишком далеко, это разрушило наши прежние отношения, не возместив их ничем другим. Ты же, всякий раз находясь со мною рядом, не можешь думать ни о чем другом. А я не имею никакого желания повторять то, что однажды произошло.

Губы Гая искривились от боли.

– Но ведь ты говорила, что я нравлюсь тебе.

– Да, ты мне нравишься, но я тебя не люблю. – Диана по-прежнему не была уверена, что до него доходит смысл произносимых ею слов. – Гай, я не хочу, чтобы ты страдал.

– Ты пытаешься уберечь меня от чего-то? Ты боишься Холта и опасаешься, что я все-таки что-нибудь сделаю, чтобы остановить его. Ведь так? Ты пытаешься предостеречь меня?

Это было безнадежно!

– Ты пьян, Гай. Может быть, когда ты протрезвеешь, до тебя дойдет то, что я пыталась тебе сказать. Невозможно же до бесконечности повторять одно и то же. Ты не желаешь ничего слушать и переворачиваешь все с ног на голову, представляя все так, как тебе больше нравится. – Диана резко повернулась и, подойдя к лошади, ловко вскочила в седло.

– Я не пьян. – Гай снова завел свою волынку. – Я, правда, выпил пару банок пива, но…

Диана в сердцах ударила лошадь каблуками, заставив ее бодрой рысью поскакать к конюшне.

19

Диана рассеянно перелистывала страницы журнала, но ничто из напечатанного в нем так и не привлекло ее внимания. Она чувствовала себя взвинченной и не могла отделаться от навязчивых воспоминаний об утреннем разговоре с Гаем, все еще продолжая мысленно приводить запоздалые аргументы. Вдобавок ко всему и Холт с его странным признанием, и завтрашние похороны – слишком много для ее утомленного мозга. В очередном приступе раздражения Диана отбросила журнал в сторону.

– Почему бы тебе не прокатиться после обеда в город? – мягко предложил ей Майор. – Думаю, тебе было бы полезно выйти из дому. Все эти приготовления к похоронам Руби, похоже, слишком на тебя действуют.

– Дело не только в этом, – ответила Диана и поднялась с дивана, чтобы подойти к окну. – К тому же если я поеду в город, то придется заходить в похоронное агентство.

– И все-таки я считаю, что тебе следует немного развеяться. Что-то не припомню, чтобы ты хоть раз улыбнулась за последние два дня. Поезжай повидаться с Пегги. Эта женщина всегда действует на окружающих благотворно.

– Пожалуй, – вздохнула Диана в ответ. – Возможно, ты и прав. Съезжу-ка я к Пегги, только ненадолго. – Диана направилась к двери. – Не забудь прилечь после полудня.

– Я позабочусь о себе сам, – заверил ее Майор. – Поезжай и ни о чем не беспокойся.

Взяв пикап, Диана отправилась на соседнее ранчо. Машин на дворе Торнтонов не было, но доносившиеся из дома звуки свидетельствовали о том, что Пегги никуда не отлучалась. Диана постучала в противомоскитную сетку и вошла внутрь.

– Пегги!

– Да, – послышалось из глубины комнат, и сама хозяйка вскоре появилась на кухне с хнычущим ребенком на руках. В ее каштановых волосах запутались многочисленные бигуди, белая блузка покрыта мокрыми пятнами от слюней младенца. – Привет, Диана. – Губы женщины растянулись в приветливой улыбке. – Только что уложила девочек поспать после обеда. Проходи и садись. Хочешь чаю со льдом? Мне так точно стаканчик не повредит.

Под глазами Пегги залегли такие глубокие тени, что Диана подумала: «Именно тебе нужен сейчас послеобеденный сон». Подруга действительно выглядела крайне утомленной.

– Ты сама лучше присядь, а я приготовлю нам чай.

– Не буду спорить. – Пегги устало рассмеялась. – Кувшин с чаем в холодильнике, а чашки – в левом шкафчике над мойкой.

Она устроилась за кухонным столом, а Диана принялась хлопотать. Резиновое кольцо выпало из рук малыша, и он принялся кричать. Пегги нагнулась и вернула ему игрушку. Ребенок унялся.

– Я была потрясена, услышав о том, что случилось с Руби. Вчера утром я вам звонила и разговаривала с Майором. Все это просто ужасно! – сказала Пегги.

– Да, ужасно. – Диана поставила полные стаканы на стол и присела рядом с хозяйкой.