Неотразимый бродяга

– И чей же это номер?

– Какая тебе разница? Я временно им пользуюсь, пока коммутатор не передаст мне сообщение о том, что интересующий меня самолет приземлился. Так гораздо удобнее, чем слоняться внизу в ожидании звонка.

Так и не поверив до конца его словам и продолжая яростно сверкать полными злости глазами, Диана с подозрительностью в голосе вновь спросила:

– Сколько осталось до их прилета?

– Пара часов.

– Последний раз было ровно столько же.

– Верно, – согласился Холт, лениво осматривая ее взглядом, лишенным какого бы то ни было выражения, хотя его поза оставалась заметно напряженной. – Погода задержала их вылет.

– И ты хочешь, чтобы я торчала здесь эти пару часов? – спросила она.

– Внизу еще хуже.

– Ты, я смотрю, просто изнываешь здесь от безделья. – Диана была просто вне себя от его наглости. – Я что же, должна развлекать тебя в номере?! Что желаете, чтобы я изобразила? Может быть, медленно снять с себя одежду и прыгнуть в койку, как какая-нибудь шлюшка? Держи свой ключ! – Она швырнула в него железкой. – Ты найдешь, как им воспользоваться еще разок, а я вас покидаю.

Ключ отскочил от груди Холта и со звоном упал на пол.

– Алан и Пегги уже уехали, – спокойно заметил Холт.

– И что же? Ранчо, слава Богу, не на острове. Доберусь как-нибудь. – Диана знала его слабое место и не преминула этим воспользоваться. – Позвоню Гаю, он не откажется забрать меня в любое время. – Глаза Холта сверкнули и угрожающе сузились. – Он будет просто счастлив вырвать меня из твоих лап. – Диана с изуверским наслаждением добавила масла в огонь и резко развернулась к двери.

Она успела сделать лишь шаг, когда Холт всей пятерней схватил ее сзади за волосы.

– Черта с два! – Он рванул ее на себя, одновременно развернув другой рукой лицом к себе.

От резкой боли и от неожиданности Диана громко вскрикнула, что не произвело на Холта ни мадейшего впечатления. Она инстинктивно поднесла рукик затылку, пытаясь облегчить невыносимо болезненное ощущение, и тут же оказалась в его стальных объятиях.

По-прежнему сжимая в пальцах иссиня-черные пряди ее волос, Холт стал пристально и напряженно вглядываться в ее потемневшие от шока глаза. Дыхание Дианы перехватило от страха, но не только. Она не могла произнести ни слова возмущения, не могла издать даже слабого крика от непрекращавшейся боли в затылке.

– Чтоб ты провалилась! – выдохнул Холт ей прямо в лицо.

Его рот вдруг тяжело обрушился на ее губы, расплющив их о ее собственные зубы. Она чувствовала, как внутри ее бился крик, которому никак не удавалось вырваться из гортани. Все сильнее сжимавшийся обруч его рук вдавил ее грудь в мышцы его торса так, что пуговицы блузки, казалось, впились в ее тело подобно наконечникам стрел. У Дианы потемнело в глазах, а уши наполнились оглушительным шумом прибоя.

Давление его беспощадных губ немного ослабло. Диана, забыв о боли, откликнулась на яростный поцелуй, ненависть, переполнявшая ее, излилась в слезах, прорвавших шлюзы сдерживаемых чувств и желаний. Его пальцы принялись бережно массировать ее саднивший затылок, перебирая завитки шелковистых податливых волос. Руки Дианы обвились вокруг шеи Холта, и она приподнялась на цыпочки, чтобы полнее насладиться вкусом его губ. Крепкие руки бережно приподняли ее за талию, окончательно оторвав от пола ослабевшее тело. Отступив назад, Холт приблизился к кровати и бережно уложил свою добычу прямо на покрывало.

Грозивший извержением всей накопившейся ненависти вулкан наконец взорвался, вынося на поверхность только неудержимую жажду любви. Его прикосновения, его поцелуи, жар его тела, придавившего Диану всей своей тяжестью, как обычно, породили в ней примитивный, почти животный зов плоти. Неумолимое пламя становилось все жарче, по мере того как его руки блуждали по ее коже, а прерывистое дыхание обжигало шею в том месте, где трепетала, как птичка в ладонях, пульсирующая жилка. Холт настойчиво увлекал ее на пик блаженства, заставляя острее ощущать мучительное желание его всепроникающего порыва и вынуждая ее тело изгибаться, приникая к нему, в конвульсиях неизъяснимого наслаждения. Ее резкие непредсказуемые движения подняли подол юбки аж до талии. Бедра Дианы непроизвольно раздвинулись и сладко подрагивали в такт его ласкам.

– Ты хочешь, чтобы я остановился, Диана? – Его голос осип и вибрировал у самого ее уха. – Ты хочешь?

Тихий протестующий стон вырвался из ее горла. Зачем он спрашивал, вынуждая ее умолять о близости? Почему не брал ее без слов и не позволял им достичь наконец удовлетворения, в котором оба они нуждались?

Холт приподнялся над распростертой под ним женщиной.

– Так ты хочешь этого? – снова задал он свой издевательский вопрос.

Диана не смогла выдержать его горящего взгляда и закрыла глаза.

– Нет, – чуть слышно прошептала она, но не дождалась от него в ответ страстного поцелуя, на который втайне надеялась. Вместо этого Холт рывком освободил ее от своей тяжести и встал рядом с кроватью.

– Раздевайся. – Не обращая внимания на ее протестующе недоуменное восклицание, он принялся неторопливо и хладнокровно расстегивать пуговицы на своей рубашке. – У меня нет желания объяснять на выходе из отеля беспорядок в твоей одежде. А при моем нынешнем состоянии я… – Холт не закончил фразы и повернулся к Диане спиной.

Дрожащими руками Диана стянула через голову блузку и расстегнула пояс юбки. Поднявшись с кровати, она переступила через скользнувшую с бедер легкую ткань, вздрагивая всем телом от стыда и желания, контролировать которое была не в силах. Снимая с ног босоножки и чулки, она поочередно балансировала то на одной ступне, то на другой, встревоженно прислушиваясь к шуршанию одежды у себя за спиной. Когда ее чулки беззвучно упали на ворох остальной одежды, в комнате воцарилась полная и абсолютно нестерпимая тишина. Диана обернулась и откинула назад волосы, полностью открывая лицо.

Его взгляд медленно поднимался по длинным ногам женщины, по ее упругим бедрам, полной груди и наконец остановился на пылающем лице. Впервые Диана почувствовала себя совершенно обнаженной перед столь же нагим Холтом. Глаза ее были полуприкрыты. Одно неосторожное слово с его стороны, и она бы, кажется, сквозь землю провалилась, но не поддалась бы унижению безропотного предложения себя на его милость. Лицо его выражало в этот момент всю гамму противоборствующих чувств и эмоций. Холт медленно поднял руку, и пальцы его нежно коснулись ямочки на щеке Дианы.

– Ну почему ты так невыносимо прекрасна?

И Диана поняла. В этот момент она наконец все поняла. Влечение к ней пересиливало в нем презрение, которое он в то же самое время испытывал. И он точно так же, как и она, не мог контролировать свое желание. Он, как и она, безнадежно тонул в водовороте страсти, который увлекал их обоих в смертельно опасную бездну. С безнадежностью влюбленных, стоящих над зияющей пропастью, они шагнули в нее, взявшись за руки и доверившись своей судьбе.

Спустя некоторое время Диана лежала на согнутом локте его руки, обессиленная и опустошенная. Она прикрыла глаза, опасаясь слов, которые вспугнули бы хрупкий мир того чуда, которое оба они только что пережили. Холт осторожно вытер слезы с ее щеки и прикрыл одеялом их распростертые в неге тела. Удобно устроившись на его руке, Диана безвольно предалась волшебным грезам, представив себя на облаке, что уносит ее далеко-далеко от этого бренного мира с его прозой неумолимой реальности.

Вдруг что-то вспугнуло Диану в ее видениях, и она непроизвольно вздрогнула всем телом. Мягкий голос над ее ухом тут же успокоил.

– Тихо, малышка, спи. – Диана безропотно выполнила его просьбу и сразу успокоилась.

Мало-помалу Диана стала ощущать прохладу на своем теле после столь жарких объятий. Она повернулась, чтобы теснее прижаться к приятному теплу Холта, но, так и не ощутив его на своей коже, тревожно, еще в полусне, пошарила под одеялом рукой. До ее затуманенного сознания наконец дошел тот факт, что Холта больше не было рядом с ней.