Страница 9 из 15
Дон Хосе, человек высокой морали, и Марко, не имевший никакого опыта в общении с женщинами, были просто оглушены увиденным. Обнаженные тела: и мужские, и женские, поражали воображение своей достоверностью и четкостью прописанных линий. Библейские сюжеты и сюжеты из древнегреческой мифологии оживали на полотнах великих мастеров. Это высшее искусство, понятное лишь очень образованным людям, способным оценить мастерство и смелость художника. Марко смотрел на эти картины во все глаза. Сначала ему хотелось закрыть лицо руками и уйти, но, вспомнив, что рядом с ним сам король и отец, он искоса посмотрел в их сторону и прислушался к тихому разговору.
– Смотрите, дон Хосе, как Тициан выписывает мышцы спины. Сразу видно, что ему позировал великий воин, привыкший к тяготам и трудностям. Несмотря на то, что они очень крупные и совсем не худые, на них нет ни капли жира. А женщины? Нежные, сочные. Чем-то напоминают персик. Кажется, что, стоит неловко прикоснуться рукой, и на теле останется синяк и вмятина. Невероятная сила искусства. Я приказал Менгсу собрать все подобные картины и спрятать их от глаз широкой публики. Мои дед и отец положили начало этой коллекции. Одно время я тоже старался приобрести все, что было возможно. Но потом меня стали посещать сомнения. А все ли эти картины претендуют на звание высшего искусства, нет ли в них иных целей, пагубного воздействия на моральную целостность мужчины? Женщинам вообще нельзя смотреть на это, ни при каких условиях. Сначала я хотел сжечь все эти произведения великих мастеров. Но Менгс убедил меня не делать этого. Теперь некоторые из этих картин позволено видеть только художникам и врачам. Я вижу, глядя на Марко, что не ошибся, приказав убрать эти произведения от созерцания неподготовленной публики. Что скажете, дон Хосе?
– Безусловно, Вы правы, Ваше Величество. Широкая публика, в основном, не сможет оценить мастерство художника, рассматривая эти творения. Но я бы тоже не стал их уничтожать. У меня бы не поднялась рука. С каким мастерством прописаны лица, глаза, эмоции. Я понимаю, почему их рисовали без одежды. Каждая мышца, каждое движение, запечатленное художником, говорят больше, чем смог бы написать человек, владеющий словом и пером. Ваша коллекция бесценна, Ваше Величество.
– Благодарю, Вас, дон Хосе.
После этих слов Марко стал рассматривать полотна великих художников другими глазами. Ему захотелось узнать об этих сюжетах больше. И он дал себе слово, что отныне будет проводить в библиотеке больше времени.
***
Донья Каталина, дождавшись, когда мужчины покинут их общество, напрямую обратилась к королеве с просьбой помочь соединить браком Марко и Лауру. Мария Амалия, которая в это время готовилась стать матерью в очередной раз, грустно покачала головой:
– Несмотря на то, что Лаура очень красива и произвела на короля сильное впечатление, он, скорее всего, не согласится на этот брак. Я попробую уговорить его, но опасаюсь, что даже мне, он откажет. Мне жаль, тебя бедная девочка. Но, Его Величество не нарушает своих собственных принципов.
Лаура наклонила голову, чтобы скрыть предательские слезы, текущие тонкой струйкой по щекам. Она не хотела, что бы кто бы то ни был, видел ее горе.
Вскоре вернулись мужчины. Карлос III вел неторопливую беседу с доном Хосе, Марко был обескуражен и молчал, шел, отставая от отца на полшага.
Глава 7
– Скажите, отец, разве король не является первым вельможей в королевстве? Разве он не является примером для дворян? – Марко был в глубокой задумчивости и явно встревожен.
– Конечно, король всегда являлся и является первым дворянином и примером для подражания. А что тебя беспокоит, Марко? – дон Хосе повернул голову к сыну, вглядываясь ему в лицо.
Они ехали бок обок позади кареты, направляясь к себе домой, после королевского приема.
– Меня беспокоит, как он смотрел на Лауру. А после того, что я увидел в его тайной комнате, это стало беспокоить меня еще больше.
– Я понимаю твои опасения. Но, все же надеюсь, что король не позволит себе посягнуть на честь скромной девушки. Не то, что наш прадед Людовик XIV, тот бы и рассуждать не стал. И мы бы ничего с этим поделать не смогли. Хорошо, что теперь при дворе царят пуританство и строгие нравы.
– Вы думаете, что я напрасно опасаюсь?
– Давай послушаем, что нам скажет донья Каталина. Она беседовала с королевой. Что-то же она ей сказала…
Процессия остановилась у входа в дом маркиза де Васкеса.
Внезапно от крайней колонны, поддерживающей нависающий портик, отделилась фигура человека в балахоне с надвинутым на лицо капюшоном. Он прицелился из пистолета в дона Хосе, потом перевел ствол, направив его на Марко, но выстрелить, не успел. Обзор заслонили охранники, выстроившись в две шеренги по пути следования господ. Человек опустил руку и опять слился с колонной, продолжая наблюдать за всеми, выходящими из кареты. При виде богато одетых женщин, глаза его зло сверкнули. Он увидел все, что хотел. Пока дон Хосе сопровождал жену, а Марко Лауру и Кончиту внутрь дома, неизвестный, никем не замеченный, растворился в сумерках.
Через неделю, дон Хосе, как и обещал, устроил грандиозный прием в честь своего сына Маркоса. На этом приеме отметились все знатные и богатые жители Севильи. Даже сам король с королевой посетили это торжество.
Огромный дом маркиза Хосе Викторио де Васкеса светился огнями. Не было ни одного окна, в котором бы не сверкали золотом и блеском хрустального стекла люстры и канделябры. Волны богато одетых людей перетекали из зала в зал, из комнаты в комнату. Повсюду были накрыты столы, в изобилии уставленные закусками и напитками. В парадном зале играли приглашенные иностранные музыканты. Под их аккомпанирование высокими чистыми голосами пели итальянские теноры.
Дон Хосе знакомил Маркоса с элитой Севильи. В душе он чувствовал гордость за сына, видя, как Марко свободно общается на равных, в кругу избранных, легко поддерживая беседу на разные темы, недостаточность образования и теоретических знаний, компенсируя жизненным опытом, делая выводы сообразно своим пережитым ситуациям. Встречаясь с разными людьми в разных концах света, Марко хорошо познал человеческую натуру, а врожденная уравновешенность, сделала его непогодам мудрым и осторожным. Марко сумел произвести на сеньоров приятное впечатление.
Лауру плотным кольцом окружили молодые люди, наперебой предлагая все, что угодно, от бокала вина, до кисти винограда. Она скромно улыбалась, вежливо отвергая предложения. Ее искренность и дружелюбие в одночасье покорили сердца потенциальных поклонников. Ею откровенно восторгались, громко говорили комплименты, а шепотом назначали свидания. В ответ, она опускала ресницы, слегка краснея, с непривычки от подобных высказываний, и решительно отказывала соискателям уединенных встреч. Это еще больше подогревало к ней интерес. Ей же все это не нравилось. Бесцеремонность и, даже наглость, ее очень быстро утомили, Лаура старалась найти причину, чтобы поскорее покинуть навязчивых молодых людей.
Исабель, стоя в кругу своих подруг, наблюдала за этим, с ее точки зрения, безобразием. Ей надоело прозябать без постоянного мужского внимания. Дон Эстебан не отходил от ее отца, делая вид, что очень занят беседой с ним и доном Раймоном, богатым землевладельцем. Дона Дельгадо Исабель видеть возле себя не хотела вовсе. В последнее время кузен раздражал ее одним своим присутствием. Теперь ее злило в этом человеке все: его манера растягивать слова, лениво прикрывая глаза, его вечное стремление крикливо одеваться в тесные костюмы, в которых он выглядел нелепо. Ее бесил вид расходящихся на животе половинок камзола, стянутых перламутровыми пуговицами, и торчащая в прорехи шелковая рубашка. Слишком узкие и короткие бархатные штаны, с потертыми вытянутыми коленками. Теперь она точно знала, дон Эстебан жаден во всем. Стоя в кругу своих подруг, она с наслаждением, саркастически издевалась над своим кузеном, не замечая, что ее подруги участвуют в этом с большим удовольствием, между собой поговаривая о том, какая это будет чудесная пара, когда они поженятся. Исабель заводилась все больше, особенно после того, как ее лучшая подруга Мирабель попросила привести к ним Марко. Теперь он казался всем сеньоритам без исключения самым желанным женихом.