Страница 35 из 76
В ущелье, густо поросшем смешанным лесом, решили разделиться, чтобы наверняка. Договорились, кто куда идет. Арва предложил братьям манки, чтобы не перекрикиваться людскими голосами и не спугнуть хитрого оленя. Да и самим знать, что если шорох рядом есть, а в ответ манок не отвечает, то не человек это, а зверь, и можно стрелять.
На том и разошлись....
Арва медленно продирался сквозь валежник, не в силах убрать предвкушающую улыбку с лица. Всё шло так гладко, что даже пугало... Бьорку он подсунул сломанный манок, а этот дурачок даже и не проверил...Сейчас Арва пройдёт ещё чуть- чуть по своей стороне, свернёт вправо навстречу Бьорку. Услышит его шаги, подует в манок, предупреждая, что это он. Честно не дождётся ответного сигнала и выстрелит. Как просто. Что может быть естественней несчастного случая на охоте. Колин подтвердит, что всё так и было. Колина чтят за общение с духами и чистую, бесхитростную душу. Колину поверят. Отец разгневается, конечно. Но куда деваться. Бастарда уже не будет в живых, из Колина ярл никакой, и останется только он, Арва. Он станет наследником и будущим правителем Унсгарда.
Арва снова улыбнулся своим мыслям, сворачивая с едва заметной лесной тропы. Начал продираться напрямик через глубокий овраг, чтобы выйти навстречу брату. Замер на полпути, хмурясь и прислушиваясь. Шорох листвы вдалеке, сломанная под чьей-то осторожной ногой ветка…
Бьорк? Так рано?
Потянулся было за своим манком, как услышал, как уже кто-то дует в свой. И Колин тут? Он-то зачем свернул? Арва тоже быстро свистнул, чтобы его не прибили ненароком. Замер, вслушиваясь. Тишина, ответного манка нет. Шорох опять, где-то недалеко, слева. Ещё раз манок, шорох, свист стрелы.
И истошный предсмертный хрип.
Арва широко распахнул глаза, осознавая услышанное. Сердце зачастило в груди как сумасшедшее, легкие запекло. Колин…убил?
Арва побежал, не разбирая дороги туда, откуда пришел этот страшный звук. Ноги так тряслись, что, подкашиваясь, заплетались и цепляли то корни, то кусты. И всё же он прибежал первым. Первым взглянул в стеклянные уже, устремленные в бездонную синюю высь глаза брата и заметил в раскрытой ладони его сломанный манок. Отступил на шаг, прикрывая рот трясущейся рукой, ещё на шаг...
По спине прокатился леденящий озноб. Как он мог…Как он мог перепутать? Великий Ордин…
- Колин? – ошарашенный севший голос Бьорка раздался сзади, - Колин, твою матерь, вставай!
Арва словно в кошмарном сне смотрел, как Бьорк подлетает к распростертому на земле старшему брату. С силой трясет его, пытаясь сделать невозможное – вернуть в остывающее тело жизнь. Опускает резко обратно на землю в отчаянии. Качает черноволосой головой, пряча лицо в ладонях.
Арва медленно облизал пересохшие губы, думая о том, что родного брата он уже потерял. Главное теперь, чтобы не зря…
- Ты его убил, - хриплым карканьем выдавил из себя, - Ты братоубийца, Бьорк! Братоубийца…
Спина бастарда вмиг окаменела и распрямилась. Черноволосая голова медленно повернулась к Арве, и сощуренный взгляд впился в лицо.
- Что ты несешь, брат? Я же звал, ты слышал! Я не хотел…Я думал, олень…
- Не слышал, - отчаянно замотал головой Арва, - Ничего я не слышал…Не было ничего! Ты врешь! Я всем расскажу, что ты его специально убил. Ты всегда боялся, что отец передумает. Всегда! И поэтому ты брата убил. Тебя проклянут.
Словно в забытьи возвращался Бьорк в поселение с мёртвым братом на плече. Его крупно шатало из стороны в сторону, но совсем не от тяжести бездыханного тела. Бьорк страшился слов Арвы и реакции отца. Пытался понять, что его ждёт, и сердце щемило от тревожного предчувствия...
Вспомнилось почему-то, как тяжко вздохнула на том давнем пиру Вейла, когда выбрал Ивар его своим наследником. Как покачала головой, хмурясь.
И взгляд мачехи, полный жгучей ненависти, вспомнился тоже...
Молча прошли они с Арвой по главной улице прямо к дому ярла, преследуемые перешептываниями застывающих при виде них горожан. Отца нашли сразу, в трапезной. Аккуратно опустил Бьорк тело Колина в ноги ярлу. Да так и остался перед Иваром на коленях, склонив черноволосую голову. Арва заговорил, сбивчиво и страстно, во всем обвиняя младшего брата. Бьорк лишь вяло отрицал, словно сквозь плотный туман его слушая. Шею разогнуть не удавалось. Вина и сверлящий взгляд отца пудовым камнем давили на плечи и голову, заставляя горбиться и хмуро рассматривать пол перед собой.
Ярл молчал, звеняще и тяжело, смотря на своих сыновей. Ничего не говорил - слушал. И было это молчание страшнее крика для Бьорка. Знал он, что выносят ему сейчас приговор.
Дверь в трапезную неожиданно распахнулась, и в комнату ворвалась Сайма, сверкая безумными глазами. Громко вскрикнула, прижимая дрожащие руки к губам, застыла на секунду, а потом коршуном кинулась к распростёртому на полу Колину. Прижала его светлую голову к груди и взвыла словно раненая волчица. Бьорк похолодел, видя её горе так близко. Мачеху он всегда не любил, но видеть её такою было тяжко.
- Пошли, - глухо обронил отец, вставая, - Обговорим.
Тронул младшего сына за плечо, побуждая следовать за ним. Арва тоже было за ними подался, но ярл остановил его грозным взглядом и бросил небрежно.
- А ты с матерью побудь. Сами мы...
Бьорк поплёлся за отцом. Вышли в сени. Ивар устало потёр лицо крупными мозолистыми ладонями, протяжно вздохнул, вперил в притихшего сына тяжелый потухший взгляд и медленно произнес.
- Разочаровал ты меня...
Словно плетью ударил. Бьорк весь подобрался, только теперь очнувшись от вязкого тумана, окутавшего его с того момента, как из лука его вылетела проклятая стрела.
- Арва врёт! Разве ты не видишь? Какой мне прок был Колина убивать???
- Врёт- не врёт, разве это важно, дурачье зеленое? Важно то, что, кому надо, тот поверит. И использует это против тебя! Шептать будут за спиной, пока не сгоришь на погребальном костре, - Ивар подошел и тыкнул младшему сыну в нос, - Ты итак бастард! А теперь ещё и братоубийца! За это казнят! Сколько поводов оспорить твою власть ярла. А, сынок? И ты сам этот повод дал. Потому что не думаешь!
Указательный палец отца переместился к виску Бьорка и болезненно постучал.
- И не ценишь. А я столько тебе дал...- давя на каждый слог, пробормотал Ивар, хмуро взирая на сына. Вздохнул тяжело ещё раз и отошел.
- Думал я, умнее ты, - ярл присел на скамью в углу, широко расставив ноги и уперев локти в колени, - Да, видно, зря...
Бьорк не знал, что на это возразить. Только руками развел, отводя глаза. Сложно ему было выдерживать горечь отцовского взгляда.
На некоторое время повисла в сенях гнетущая тишина. Такая отчаянная, что слышно было, как где-то в глубине дома завывает над телом Колина безутешная мать.