Чужая жизнь. Дилогия

— Получается это не мой мир. Ни его прошлое, ни его будущее. Какая-то иная реальность, выходит, — обхватив голову руками, еле слышно шептал Алексей. — Это и хорошо, и плохо.

Плохое в этой истории было то, что родным миром здесь и не пахло. Не было даже намека на существование альтернативной Земли. Встречались лишь ничем не подтверждённые теории о существовании так называемых «кротовых» нор — космических объектов внеземного происхождения, ведущих в альтернативную реальность. Алексей пытался было разобраться в чем суть этих теорий, но бросил это дело. Не по зубам ему это оказалось. Тут грамотный специалист нужен, что заумные вещи сможет рассказать простым и доступным языком.

Хорошим было иное. Здесь не было сведений о пришельцах, которые уничтожили его мир. Значит, в его распоряжении было время, чтобы найти путь обратно. Возвратись в свой мир с раскрытым секретом магии, Алексей смог бы все изменить. Только как это сделать?

— Магия, магия, везде талдычат только про магию, — шептал еле слышно Алексей, вглядываясь в монитор. — Магия это, магия то, магия другое… Значит, пришло и с ней познакомиться… Магия — это мой шанс вернуться обратно и уничтожить этих тварей.

Правда, подступиться к магии в этот день ему так и не удалось. Видимо, у местных Богов на него оказались совершенно другие особые планы. Случилось несчастье, что многое кардинально поменяло его новую жизнь.

Едва Алексей вновь уткнулся в монитор, как по коридору кто-то то начал носиться, как конь. Топот, стук, звон.

В двери его комнаты вдруг появилась взъерошенная головка Елизаветы и, увидев его, запричитала:

— Покинул нас соколик. Ушел ясное солнышко. Сиротами нас оставил, — белугой ревела она. — Михаила Олеговича не стало. Сгорел сердечный, совсем сгорел.

У оторопевшего Алексея челюсть отвисла. Как так сгорел? Елизавета с дуба что ли рухнула?! Батя же в гимназию поехал. Там пожар был? Или ДТП? Что Елизавета такое несет? Неужели это такая глупая шутка?

К сожалению, это страшное известие не было шуткой или дурацким розыгрышем. Бельский Михаил Олегович сразу же после поездки в гимназию отправился в свою лабораторию, где занимался изготовлением артефакта особой силы для своего нового рода-покровителя. Неизвестно, что пошло не так на этот раз. Однако около обеда раздался мощный взрыв, оставивший от многоуровневой лаборатории лишь гигантскую воронку.

Поздно вечером после похорон в их дом пришел посланник от главы рода Вяземских Михаила Андреевича с требованием немедленно прибыть к нему. Мама Алексея да и он сам быстро собрались. Хотя собираться-то и особо было нечего. Она, просидевшая весь вечер перед фотографией мужа, так и не сняла траурное черное платье. Он тоже бродил по опустевшему особняку в черном костюме.

Саму дорогу до поместья Вяземских Алексей толком не запомнил. Пытался успокоить мать, которая в этом новом мире осталась последней родной для него душой. Все остальные вокруг были чужими вдвойне или даже втройне. Теперь здесь она его семья.

— Прошу вас, — высокий мужчина с непроницаемым ледяным лицом, от которого веяло чуждой силой, открыл дверь их лимузина. — Патриарх ожидает вас.

Они поднялись по широкой мраморной лестнице, окаймленной высокими резными поручнями. Возле высоких, под потолок, дверей застыли каменные львы с роскошными гривами и загадочно хмурящимися мордами. Пройдя через двери, оказались внутри, где их встретил пожилой мажордом с седыми бакенбардами и гордым профилем. На них с матерью посмотрели словно на бедных родственников, пришедших клянчить себе деньги. Заскрипевшему от вспыхнувшей злости зубами, Алексею остро захотелось стереть с лица этого человека его презрительное выражение лица. Желательно кулаком и как можно жестче.

— Господин и госпожа Бельские, — надменно произнес мажордом, раскрывая перед ними двери в просторную залу и пропуская их внутрь.

В зале было довольно многолюдно. Вокруг высокого представительного мужчины с гривой седых волос на голове толпились около полтора десятка человек — мужчины в строгих смокингах и дамы в роскошных, сверкающих драгоценными камнями, туалетах. Отвлекаясь на официантов с подносами с наполненными алкоголем бокалами и легкими закусками, они разговаривали, смеялись, шутили.

Алексей с матерью нерешительно застыли в паре шагов от порога. На них никто не обращал никакого внимания. Казалось, их совсем не было. Продолжал раздаваться женский смех, приглушенный мужской хохоток. Кто-то басом рассказывал очередную смешную историю. Время от времени кто-то мазал по ним отсутствующим взглядом, в котором читалось лишь легкое презрительное любопытство.

Их явно игнорировали. Показательно. Без всяких реверансов показывали, где их настоящее место. Это прекрасно почувствовал Бельская, мама Алексея, сильно побледнев. Ему даже пришлось поддержать маму за локоть, когда ее ощутимо повело в сторону. Чувствовалось, она держалась из последних сил и была готова упасть замертво в любой момент.

Алексея же, напротив, это явное презрение взбодрило. Не скованный статусными предубеждениями этого мира, он совсем не испытывал страха или оскорбительного неуважения. Его сейчас переполняла злая веселость, отчетливо замешанная на отчаянности. Плевать он на них всех хотел с высокой колокольни! К черту холеные рожи этой боярской швали, возомнивших себя не пойми кем! Что они мне сделают? Расстреляют, повесят? Испепелят магией?! Пошли они к черту! Я штурмовик, я звезды видел и астероидную пыль глотал.

Он осторожно сжал локоть матери и шепнул ей на ушко что-то ободряющее. Затем неторопливо прошелся по середине залы, с совершенно безмятежным видом рассматривая висевшие на стенах старинные картины. Остановился у одного из официантов и, взяв с подноса бокал с шампанским, сделал небольшой глоток. Оказалось, неплохое шампанское. Чуть сладковатое и одновременно с горьковатым привкусом.

Вытянул руку в сторону и разжал пальцы. Высокий бокал, стекло которого искрилось в ярком свете, полетел к полу и разлетелся в дребезги о мраморный пол. Бздынь!

Не обращая внимания на повисшую в воздухе тишину, Алексей улыбнулся официанту и взял следующий бокал. Вновь немного пригубил. Алкоголь хорошо пошел по накатанной дорожке, приводя его в еще более бодрящее состояние. Затем отправил бокал с остатками шампанского вслед за его собратом.

— Что это такое? — раздался громкий голос-рык после очередного разбитого бокала.

Из группы притихших и тут же расступившихся людей вышел тучный мужчина в чрезвычайно широком костюме, который все равно с трудом сдерживал его мощные телеса. На толстой шее господина возвышалась крупная голова, покрытая роскошной копной седых волос. Еще более усиливали впечатление монолитности и исходящей силы рубленые черты лица патриарха, казавшиеся вырубленными из камня. Его полные раздражения глаза скрестились на Алексее, что безмятежно стоял в десятке шагов от него и любовался одной из картин.

Многие явно струхнули в этот самый момент, зная, каким ужасным может быть гнев патриарха рода Вяземских, одного из пяти урожденных боярских родов Российской империи.

Алексей же, нацепив на лицо самую дружелюбную из своих улыбок, повернулся к главе рода. Видит Бог, он с таким искренним и невинным удивлением оглядел присутствующие в зале, что ему следовало сразу же вручить статуэтку Брильянтового императорского Мима за непревзойденную актерскую игру.

— Добрый вечер, господа. Представляете, а мы с моей матушкой, никого и не заметили. Прогуливались тут, картины рассматривали. Шампанское вот пробовали. Всё думали, а куда это все запропастились…, - вновь так широко улыбнулся, что можно было только позавидовать гибкости его мышц.

— Зато я тебя заметил, — пророкотал боярин, смотря на парня, как на вошь. — Подойди… Бельский, говоришь. Захудалый род. Совсем пропащий. В новинки к нам взят.

У него была довольно странная манера говорить, чуть растягивая слова и составляя рубленые короткие предложения. Однако с его давящей аурой это совсем не выглядело смешным. Наоборот, нагоняло ужас. Заставляя додумывать невысказанное и бояться этого.