Партнёры

— Ты красавчик, Нэйт, — подмигнула ему. — Когда Лесли вернётся, то ты явно будешь во всеоружии.

Нэйт внимательно посмотрел на меня, словно искал что-то, потом глянул на Джастина и вновь уставился в тарелку.

— Он до сих пор не признал, что любит её до потери памяти, — пояснил его реакцию Джастин, закинув в рот чизкейк и подмигнув Итану, который тут же оживился у меня на коленях.

— Милая, когда она приедет, то моя ненависть выльется по её душу. Я всё ей выскажу. Я… Не знаю, что я сделаю, но она на всю жизнь запомнит, что так поступать с людьми нельзя, — прокомментировал Нэйт и мы с Джастином переглянулись.

Ну, естественно, он ей всё выскажет! А потом закроет в своей комнате и будет долго и наглядно показывать, как он скучал и убивался по ней. Это, мне кажется, и ежу понятно. Он тоскует по ней. Он ждёт её. Разве это не доказывает того факта, что Нэйт влюбился?!

— Пап, а кто такая Лесли? — заинтересованно спросил Итан у Джастина.

— Приятель, это будущая жена Нэйта, — хохотнул он в ответ.

Нэйт поперхнулся и начал громко кашлять.

— Твою ж… — хрипел Нэйт, — Ебобо, ты зачем врёшь своему сыну?!

— Ты просто ещё не догнал, Пистон. Помяни моё слово, ты женишься на ней, — как ни в чём не бывало парировал Джастин. — Кстати, Крошка, нам там никому морды бить не надо?! Ты замуж не собралась?!

Теперь я поперхнулась и кусок чизкейка предательски встал поперёк горла. Видимо, Джастин решил всех вокруг переженить, раз сам встретил свою любовь.

Парни тут же озадаченно переглянулись и уставились на меня. Запила кофе, чтобы протолкнуть еду дальше по пищеводу, а в уме прикидывала, как объяснить им свою реакцию. Конечно же я не собиралась замуж. Однако внезапное появление Оливера в моей жизни несколько озадачило и нарушило привычный ход моей жизни. Правильнее было бы сказать, что нарушил его поцелуй. Прежде мы никогда не целовались. За все почти пять лет нашего плотного общения не было и намёка на секс. Понятно, что сначала мы были детьми и ни о каком сексуальном подтексте и речи быть не могло. Но ближе к шестнадцати, когда гормоны бушевали, я мечтала, чтобы он поцеловал меня. Особенно, когда мы выступали с такими страстными танцами, как Румба или Ча-ча-ча.

Была лишь одна маленькая загвоздка — любовь и стремление слиться в поцелуе было только с моей стороны. Взаимности я не получила. Я была для Оливера «отличной девчонкой, с которой можно поржать». Это дословно его слова, когда мы как-то давно разговорились и я пыталась понять как он ко мне относится. Но хуже всего было другое. Он был по уши влюблён в нашу конкурентку. Просто до трясущихся коленей он сходил с ума по Софии, которая в свою очередь вертела хвостом перед ним. Она прекрасно понимала, что Оливер слюни по ней пускал и пользовалась этим. А я была дружбаном, с которым он покорял танцевальные олимпы. Поэтому его слова, что он бросил танцы из-за меня и приехал за мной прозвучали по меньшей мере неожиданно. А по большей мне на секунду показалось, что он заговорил по-китайски и я ничего не поняла. Ведь не может быть так, что сначала тебя не замечают, разрушают твою карьеру, чуть не угробив и жизнь, а потом приезжают и говорят: «А вот он я, целуй меня. Я весь твой».

В смысле?!

Ты грибов обожрался?!

Ты головой ударился?!

Ты «белочку» словил?!

Стесняюсь спросить, с какого хрена я сейчас должна разбежаться и прыгнуть в твои распростёртые объятия?!

Ты вообще, где был, мальчик?! Ну, ладно, не мальчик уже. Далеко не мальчик. Во всяком случае внешне он скорее мужчина, чем оболтус. Но суть не меняется.

Ты вообще, чем думал, когда пришёл весь из себя такой распрекрасный, словно с обложки журнала?!

Ты опомнился?! Одумался?! Очухался?!

Мои поздравления! Браво! Ты опоздал! Лет так на… много. Надо было раньше думать и глазки лучше протирать, а не сейчас улыбаться мне и тянуть моё имя, как мантру.

Кретин несчастный!

А вообще мне всё равно на него.

Но целуется он неплохо. Всё. На этом точно всё. Не хочу забивать свою голову мыслями о нём.

— Бибер, какой замуж?! — проглотив несчастный кусок чизкейка, сипло ответила ему. — Прекрати такие шутки шутить.

— Судя по твоей реакции, а также по тому, как Диего стал ещё более тщательно присматривать за тобой, то здесь что-то нечисто, — потёр он подбородок, смотря на меня с лёгким прищуром.

— Да-да, — согласился Нэйт, ткнув в воздухе по очереди в нас своей вилкой, — наш Рэмбо как ястреб за тобой смотрит. Особенно после помолвки. Это всё из-за того, кого нельзя называть?! Волан-де-Морт, чёрт его дери! — захрюкал от смеха Нэйт из-за чего часть крошек выпала из его рта.

Это рассмешило Итана, который тоже начал фыркать, чтобы выпустить больше божественного чизкейка изо рта.

Боже, мальчики такие мальчики…

— Волан-де-Морт, как вы его прозвали, лишь воспоминание. Не более, — прокомментировала я, стараясь держать маску непринужденности на лице.

— Крошка, не хочешь поделиться с нами? — невзначай спросил Джастин, протянув салфетку Итану, который продолжил играть с едой.

— Нет.

— Милая, мы твои друзья. Это я напомнил, вдруг ты забыла, — не смотря на меня, вставил Нэйт.

Закатила глаза на их «незаметную» манеру выпытывания информации.

— Мы тебя любим, — продолжил Джастин.

— Мы за тебя любого на британский флаг порвём, — кивнул Нэйт.

— Мы никогда не осудим тебя или твои решения, — не унимался Джастин.

— Мы будем первыми, кто поддержит любую дичь. Только свистни, — подмигнул мне Нэйт.

— Пап, я с вами, — кивнул Итан.

Джастин дал ему пять и вновь посмотрел на меня тем самым взглядом, который говорил: «Вот видишь, мы все на твоей стороне».

Да я в них и не сомневалась, правда. Просто не любила возвращаться в то время даже мысленно. Ни с кем, кроме Диего, не обсуждала случившегося. Только мой любимый брат знал абсолютно всё. Я от него никогда и ничего не скрывала, потому что знала, что он не только не осудит, но и поймёт. А если потребуется, то и защитит меня от любой напасти.

— Ребята, я вас тоже люблю, — ответила им, на что Итан тут же оглянулся на меня через плечо и улыбнулся, а парни подперли кулаками свои подбородки, всем своим видом показывая, что они во внимании и готовы слушать меня. — Ладно, расскажу. Подробностей не ждите.

Они вскинули ладони в примирительном жесте и тут же опять уселись поудобнее. Вот ведь любопытные какие!

— Как вы знаете, я с детства любила танцевать. Моя карьера началась ещё в Бразилии. Там я танцевала самбу, впрочем, как и всё население страны. Потом мы переехали сюда, и я продолжила развиваться, расти и побеждать. На одном из соревнований меня заметил тренер, который сидел в судейской коллегии. Он захотел поработать со мной и предложил переехать в Сидней. После долгих переговоров и семейных собраний было принято решение, что мы с мамой поедем. Никто не знал, насколько мы там задержимся. Честно говоря, я тогда в силу возраста, наверное, даже не подозревала, что задержусь там на пять лет, — погрузившись в воспоминания, перед глазами возникла сцена прощания с Диего.

Я тогда так горько плакала на его плече, но верила, что очень скоро вернусь. Разлука с ним была для меня сильнейшим испытанием в жизни. Особенно, когда я поняла, что она затянется.

— Когда я приехала в Сидней, то мне начали искать партнёра, — вздохнув, продолжила я. — В той танцевальной студии, где я занималась был один свободный парень — Оливер. Тот самый, чьё имя я не произношу. Нас на время поставили в пару и выпустили на паркет, чтобы посмотреть, как мы сработаемся. Удивительным образом мы станцевались словно сиамские близнецы, идеально дополняли друг друга и понимали с полуслова. В итоге мы начали побеждать. Один чемпионат за другим. Мы объездили всю Австралию, летали несколько раз в Европу, — пока я говорила, только Итан продолжал есть, парни же внимательно слушали, попивая кофе и с улыбкой периодически поглядывая на ребёнка на моих коленях.