Страница 5 из 16
Наконец, двери лифта распахнулись, и я увидел совсем юную девушку чуть пониже меня в узкой бордовой толстовке на молнии и серых джинсах. Первая посетившая мысль при её появлении была: «Уроки, наверное, прогуливает». Её поднятые вверх солнцезащитные очки выполняли функцию ободка для густых тёмных волос с красными прядями. Как ни в чём не бывало, она прошла мимо меня прямиком в большую комнату и расположилась в согретом мною кресле, положив ногу на ногу.
– Кроссовки забыла снять, красавица. Не забывай, что в гости пришла! – сказал я с напускной раскованностью.
– Дверь закрой и сюда иди, – повелевающим тоном ответила незнакомка.
Я закрыл входную дверь, с шумом придвинул компьютерное кресло и сел напротив, начав бесцеремонно изучать её внешность. Неуловимо-притягательное круглое лицо, щедро подведённые чёрные агаты глаз, чуть курносый нос, чувственные губы в матовой помаде, лёгкий загар, скрывающий естественную бледность. Разноцветный дизайн маникюра украшал длинные пальцы, унизанные несколькими золотыми кольцами.
– Доброе утро, Олег Александрович, – сказала незнакомка ровным приятным голосом.
– Здравствуй, раз пришла. Представишься?
– Запросто. Меня зовут Лида, я хочу сразу всё прояснить. Не интриговать, не тянуть, а просто рассказать всё как есть лично тебе. Боялась писать подробности в сообщениях, потому что не знала точно, кто их прочтёт.
– Ещё раз здравствуй, Лида. Я весь внимание.
Оглядев меня пристально, как диковинного зверя в клетке, она продолжила:
– Ты убил моего сожителя, точнее сказать, Бог услышал мои молитвы и твоими руками отправил его в ад, где ему самое место.
Воцарилась гнетущая тишина, иногда нарушаемая доносившимся из окна тяжёлым кашлем дворника. Наконец, я выдавил из себя:
– Он умер?
– К счастью, да.
– Как ты узнала обо мне?
– Я вспомнила тебя сразу, той ночью. Вы, выпускники семилетки по классу фортепиано, давали нам, первоклашкам, показательное выступление в музыкальной школе, которую я так и не закончила.
– Когда это было! Да и не помню я тебя!
– Конечно, кто обращает внимание на малявок, ведь ты лет на десять старше. А нам вас, выпускников, ставили в пример. «Смотрите, как они играют, будете прилежными, научитесь не хуже… ». Небожители, одним словом, как тут не запомнить! Потом видела тебя несколько раз в городе, иногда пьяным, слышала всякие сплетни…
– Допустим, но где ты была той ночью, когда… – я замялся, – когда всё произошло?!
– Олег, успокойся, я не хочу тебе зла.
– Но всё-таки?!
– Ты сел на скамейку в темноте, под разбитым фонарём. А я уже сидела недалеко, в пяти шагах, на декоративном пеньке у песочницы. Видела, как накрывал «поляну», как пил. А до того, как тебе появиться, Костя отошёл базарить по телефону с дружками своими.
– Как же я тебя не заметил?
– В темноте сидела, молчала, а ты бухой, вот и не заметил – чего непонятного?
– А когда он меня бил, почему голос не подала?
Улыбнувшись красивыми полными губами, девушка ответила с ехидцей:
– Наверное, хотел сказать, почему не закричала, когда ты его завалил?
Я растерялся, не зная как реагировать. Лида сняла с головы очки, положила их на стол, убрала рукой непослушные пряди со лба, и, посмотрев в окно, вдруг заговорила зло и нервно:
– Собаке собачья смерть. Мы с ним прожили год, вернее сказать эта мразь приходила трахать, бить и унижать меня в течение года. В том дворе он снимал однушку, в которой я сидела как собачка на цепи. Только в магазин, парикмахерскую и обратно.
– Почему терпела? Нашла бы другого, нормального, ты же красивая девчонка!
– Почему? Ты серьёзно?! Этот рецидивист сразу сказал, что убьёт, если рыпнусь. Он не шутил, у него три «ходки», подчинять людей умеет, уж поверь. Познакомилась по глупости, ну а потом и не заметила, как стало поздно права качать.
Она немного успокоилась, облизнула губы, от чего розовая помада стала чуть ярче.
– Понятно, а что конкретно видела той ночью?
– Всё. Как сзади бил ножом в горло и спину, как убегал, как Витя Малой с каким-то хмырём побежали за тобой, как он лежал в кровище. Потом «скорая», менты, допрос… Витька и второго сразу приняли и держат до сих пор. Я под подпиской, как свидетель.
– Что рассказала?
– Почти правду. Дескать, стояла далеко, у подъезда, уткнувшись в айфон. Костя отошёл позвонить, я, типа, услышав шум, подбежала. Сколько ни давили, говорила одно и то же: видела мельком фигуру, убегающую к парку. Без всяких примет.
– А с блатными как?
– Звонил один, другом Кости представился. Я ему всё в точности, как ментам, объяснила. Он сказал, что они во всём разберутся, а Костю повезут хоронить в его родное село.
В подъезде глухо хлопнула дверь, и сразу загудел дремавший лифт – кто-то начинал свой рабочий день.
– Хорошо, но почему ты меня не сдала? И вообще, с какой целью пришла?
– Ты веришь в Бога? По-настоящему, всем сердцем? – вдруг спросила Лида.
– Не знаю. Есть, конечно, вселенский разум.
– Понятно, разум. А теперь послушай: последние месяцы я постоянно молила Всевышнего об избавлении. Поначалу просила, чтобы этот гад ушёл к другой, попал в тюрьму, пропал без вести. Но потом взывала только об одном – смерти. Я не просто верила, я точно знала, что рано или поздно Бог услышит мои молитвы. Наконец, возмездие свершилось, и пришло оно через тебя, Олежек. Пойми, заложить тебя ментам или бандитам, значит гневить Создателя, поэтому будь спокоен.
Пока я переваривал сказанное, мой взгляд привлекли солнцезащитные очки, лежащие на столе.
– Привыкла к ним, следы от побоев не переводились.
– Допустим, всё так, как говоришь, – переведя взгляд на Лиду, сказал я, – но от меня-то что теперь, когда ты свободна, надо?
– Костя хранил в нашей квартирке большую сумму, точнее сказать прятал её. От кого и почему не знаю, но в упомянутом мною разговоре по телефону его знакомый заявил, что Костя не вернул серьёзным людям большой кредит и посоветовал мне вспомнить всё, что я видела и слышала. Думаю, они не шутят и будут их искать.
– Отдай скорее и живи спокойно!
– Лесом идут! Там хоть не миллионы долларов, но мне вполне хватит, чтобы уехать и жить нормально.
– Дура! – вспылил я. – Спокойствие ни за какое бабло не купишь! Да и найдут они тебя.
– Тише, не нервничай, – осадила меня Лида. – Эти тупые скоты даже свой член в штанах не найдут.
Она встала с кресла и потянулась, разведя руки в стороны, от чего её внушительные груди приняли конкретные очертания. Немного походив по комнате туда-сюда в качестве разминки, девушка поймала мой масляный взгляд на своих широких бёдрах, туго обтянутых джинсами.
– Не отвлекайся и слушай внимательно. Денег теперь там нет. Я ночью, перед тем как приехать сюда, увезла их в другое место. Но оно ненадёжное, поэтому придётся спрятать их у тебя. Временно, конечно.
– Где дверь знаешь? Захлопни с той стороны! – заорал я со злостью. – Хочешь, чтобы меня грохнули?!
– У тебя выбор, что ли есть? Ты убил человека, а то, что он поддонок, никого не интересует. И не бойся, никто никого не грохнет, потому что никто ничего не узнает.
Я понял, что оказался в ловушке. Мозг, как поисковая система с багами, начал лихорадочно искать пути выхода, но не находил. Ясно было одно: она меня элементарно шантажировала и ни капли не боялась, понимая моё уязвимое положение и неспособность сказать твёрдое «нет».
«А ведь говорила, не сдаст ни за что, впаривала про гнев Бога, шизофреничка», – раздражённо думал я.
И тут ко мне вернулось то спасительное и желанное состояние, благодаря которому я вновь стал смотреть на себя и ситуацию так, как увлечённый зритель наблюдает за поворотами сюжета театральной постановки. Исчез драматизм, осталась заинтересованность постороннего и уверенность в благоприятном исходе. Я неожиданно для самого себя спокойно поинтересовался:
– Ну, привезёшь ты кэш сюда, ладно, а дальше какие планы?