Страница 28 из 55
— Почему и не быть?! — удивился он. — Думаешь, за меня замуж никто б не пошёл?! Да мне стоило только свистнуть — все девки сразу бежали, задрав подол.
— Ну это-то понятно, ты у нас мужчина видный!
Я нарочно опутывал его лестью.
Василий довольно кивнул.
— Видный! А теперь, когда у меня денег и всякого барахла будет много, вообще кум короля стану. И так заживу… — мечтательно произнёс он.
— Тебе хорошо! Ты с Кузнецом уже давно. А вот я всего-ничего, даже на дело ещё сходить не успел, — сокрушённо покачал головой я. — Так что был гол как сокол, так и остаюсь таким же.
Бандит усмехнулся.
— Ничего, Жора, скоро и ты богатеем станешь.
— Да уж поскорей бы…
— Куда скорее? Послезавтра на дело идём, — заявил он.
— Послезавтра?
Странно, Алтын ничего конкретного мне не сказал. Не до конца доверяет что ли? Или я недостаточно хорошо его раскрутил на информацию?
И то и другое вполне вероятно. Я ходил по слишком тонкому льду, чтобы позволить себе грубо работать.
— Послезавтра! — довольно гоготнул Василий. — Пару ночек поспишь, а там будешь в золоте и брюликах купаться. Уж больно рыбное местечко найти удалось…
Он даже прищурился при мысли о будущем богатстве.
— Уж мы там развернёмся, так развернёмся!
— И ты что — даже знаешь, где это место? — закинул удочку я.
— Конечно, — удивился он. — А тебе что — Алтын ещё ничего не сказал?
Он покосился на сладко спавшего бандита.
— Так я и не спрашивал, — прикинулся шлангом я. — Думал, когда будет нужно — скажут.
— Правильно думал, — кивнул Василий.
Я снова налил по стопке и предложил выпить. Бандит ломаться не стал. Потихоньку-полегоньку я выведал у него адрес. Само собой, номера дома Василий не знал, но сообщил, что Кузнец запланировал налёт аж на самой Тверской, а из примет строения сообщил, что в здании есть Филипповская булочная.
— Я там был недавно, — продолжил он. — Осматривался и всё такое. В булочную зашёл и чуть не помер. Дух такой стоит — даже если нажрался от пуза, всё равно голод почуешь. Чего там только нет! Хлеб тебе всякий разны: и черный, и рижский, и полубелый, про ситный простой я и не говорю, ситный с изюмом, булок тьма тьмущая, сухарей всяких, баранки, пирожки, пирожные. Глаза разбегаются!
Я, не выдержав его «вкусного» рассказа, нервно сглотнул.
Точного времени налёта Василий не знал, сказал, что вечером, ближе к ночи поедем, но это было уже не столь важно.
Теперь я стал обладателем невероятно ценной информации, её было необходимо донести до моих товарищей, чтобы те подготовились к встрече.
Мы ещё немного посидели с Васей. Он зазевал и сказал, что устал как собака и хочет спать. Я охотно выпроводил его из комнаты, а сам задумался, как незаметно выбраться из общаги.
Через двери опасно: у входа всегда на всякий пожарный ошивается кто-то из бойцов Кузнеца. Даже если и проскользну мимо него, есть шансы попасться, когда вернусь. А вернуться надо обязательно — пусть бандиты думают, что всё идёт как надо.
Посмотрел на окно: оно не открывалось, а в форточку я не пролезу. Да и Алтын может проснуться, тяжеловато будет объяснять, чем я тут занимаюсь.
На нашем окошке, конечно, свет клином не сошёлся, есть и другие, но опять же: народу в общаге хоть пруд пруди, вечно в коридоре кто-то шатается. Нелёгкая может занести кого угодно.
В общем, не вариант.
Повода, чтобы отпроситься по делам в город, тоже нет. Да и не отпустят одного, наверняка, приставят соглядатая. А оно мне надо? То-то и оно, что нет. Даже если каким-то чудом избавлюсь на время…
Как ни крути, нужен помощник, тот, чьё исчезновение не вызовет кучу вопросов. Только где ж мне его взять в этом переполненном бандитами и запуганными мирными гражданами доме? Собственно, для этих самых граждан я ничем не отличаюсь от Алтына и его дружков. Такой же грабитель и убийца.
Засада так засада.
И тут я вспомнил о девушке, которую недавно спас от изнасилования.
Она производила впечатление доброй, хороший и порядочной, вдобавок неглупой.
Что если Надя поверит мне, если я откроюсь и скажу, что из уголовного розыска и собираюсь сделать так, чтобы тех, кто отравлял ей жизнь, арестовали?
Опасно? Конечно, опасно. Тем не менее, кто не рискует, тот не пьёт шампанское, хотя от алкоголя меня уже порядком воротит.
Если ещё и моральный аспект. Ни в коем случае нельзя нанести Наде вред.
Я хорошенько поразмыслил над этим и пришёл к выводу, что ей ничего не грозит, вряд ли за девушкой будут следить. К тому же она не пойдёт в наш отдел, а оставит в условленном месте записку. Это ведь нетрудно.
Так что под монастырь девочку я не подведу. Что собственно и радует больше всего. Дети не должны страдать от взрослых игр, хотя, игрой происходящее не назовёшь. Идёт схватка добра со злом, а от исхода её зависит будущее, в том числе и пока совсем молоденькой Надежды.
Прикинув все за и против, я решился.
Убедившись, что Алтын по-прежнему спит и видит десятый сон, я тихо выскользнул в коридор и направился к дверям, в которых скрылась Надя.
Поздновато, конечно, для визита, но что поделать — утром девочка может уйти, и тогда даже этот призрачный шанс испарится.