История колдовства

ГЛАВА II.

Культ ведьм

Для того чтобы полностью осознать тот заставляющий содрогнуться ужас и удручающее уныние, вызываемое любыми сделками между людьми и злыми духами (в этом состоит смысл ведовства), которые наполнили весь христианский мир; для того чтобы понять, почему одна за другой по этой теме публиковались книги, вышедшие из-под пера ученейших мужей Европы, почему святейшие понтифики и мудрейшие судьи, серьезные философы и недоверчивые ученые, короли и крестьяне, беззаботные рыцари и умудренные богословы все как один придерживались одного мнения по поводу преследования ведьм, почему в католической Испании и пуританской Шотландии, холодной Женеве и теплом Риме решительно и без колебаний народ пытался излечить эту чумную болезнь самым сильнодействующим средством, огненным прижиганием ; для того чтобы, избежав превратного понимания истории, мы, подобно людям поверхностным, не подумали, что монахи и городские судьи, миряне и юристы были тиграми в облике человеческом, сумасшедшими фанатиками, – а нередко клеветники в таком виде их и представляют, – мне кажется уместным кратко суммировать доктрину Католической церкви о силах тьмы, сведения о деятельности которых в наше время, увы, часто забываются или предумышленно игнорируются.

И здесь, подобно множеству других случаев, мы находим не так много определенных догм; некоторые же вещи отрицать было бы безрассудно, в то время как о многом мы пока пребываем в неведении. О многих реалиях мира духовного трудно вынести вердикт.

В первую очередь следует сказать, что слово «дьявол» относится к падшим ангелам, которых мы также привыкли именовать демонами. Собственно, объяснение различию, существующему между этими двумя терминами, используемыми в нашей Церкви, было дано в декрете IV Латеранского собора: [101] «Diabolus enim et alii daemones» (дьявол и прочие демоны). Другими словами, дьявол – руководитель сообщества демонов. Это различие сохранилось в Вульгате, где латинское слово diabolus так же, как и греческое διαβολος, как правило, относится к самому Сатане, в то время как в соответствии с греческой традицией подчиненные ему ангелы именуются daemones или daemonia. Однако в современном английском языке за исключением отдельных случаев, когда необходима особая точность, мы с одинаковым успехом используем слова «дьявол» и «демон». Для того чтобы подчеркнуть, что речь идет о Люцифере (Сатане), вожде демонов, мы используем перед словом «дьявол» артикль, пишем The Devil. Так и у апостола Матфея (25:41) сказано «диавол и ангелы его». Греческое слово διαβολος означает «клеветник, обвинитель» и вполне относится к тому, о ком было сказано «клеветник (о καρηογολος) братий наших, клеветавший на них пред Богом нашим день и ночь» (Апок. 12:10). Таким образом, это имя соотносится с иудейским именем Сатаны, которое означает «противник, обвинитель».

Дьявол нередко упоминается как в Ветхом, так и в Новом Завете, но о многом можно судить лишь с большим сомнением и для того, чтобы понять учение Святого Писания о легионах зла, следует объединить разрозненные сообщения и прочитать их в свете патристической и богословской традиций. Авторитетное учение Церкви было обосновано в декретах IV Латеранского собора (cap. 1, Firmiter credimus), где после утверждения, что в начале Бог создал существа двух видов, духовных и телесных, другими словами – ангельских и плотских, т. е. людей, сделанных из праха земного и плоти, сообщается: «Итак, Диавол и ангелы прочие были вначале созданы Богом по природе благими; но сами по воле своей стали на путь зла». [102] Итак, согласно догме, демоны, и Дьявол в том числе, – это спиритуальные или ангелические создания, сотворенные Богом, свободными от вины и ставшие злыми по своей воле. Добавляется также, что человек согрешил по наущению дьявола и что в мире грядущем нечестивцы и нераскаявшиеся будут страдать едино с ним. Таков догмат Церкви, так сказать, обнаженные кости нашей доктрины. Впоследствии много здесь было добавлено богословами, и особое значение имеют слова превосходнейшего доктора Франциско Суареса [103] в его трактате «De Angelis », VII. Более того, выводы его практически не могут быть оспорены без того, чтобы жесткая цензура не наложила мету «Сие есть ложно» на труд того, кто вознамерился бы с ним спорить [104] .

Весьма значительным представляется тот факт, что в вопросе о падении ангелов, случившемся до сотворения этого мира, мы должны обратиться к последней книге Библии – Апокалипсису апостола Иоанна. И хотя картины прошлого соединены в ней с видениями о том, что ожидает мир в будущем, нам следует рассмотреть то, что запечатлел сей апостол на острове Патмос. «И произошла на небе война: Михаил и ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним» (Апок. 12:7-9). К этому можно добавить слова апостола Иуды (1:6): «И ангелов, не сохранивших своего достоинства, но оставивших свое жилище, соблюдает в вечных узах, под мраком, на суд великого дня». К сделанным уже ссылкам необходимо добавить впечатляющий отрывок из святого пророка Исайи: «Как упал ты с неба, денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: „взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме Богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему“. Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней» (Исайя 14:12-15). Слова пророка, с одной стороны (и, видимо, в первую очередь), относятся к Меродах-баладану, царю Вавилонскому, но все ранние отцы Церкви и поздние комментаторы соглашаются, что в более глубоком смысле этот пассаж говорит о падении восставших ангелов. Такая интерпретация подтверждается и словами самого Спасителя ученикам его: «Я видел Сатану, спадшего с неба как молния» – «Uidebam Satanam sicut fulgur de coelo cadentem» (Лк. 10:18).

101

Состоялся при Иннокентии III в 1215 году.

102

Diabolus enim et alii daemones a Deo quidem natura creati sunt boni, sed ipsi per se facti sunt mali.

103

Недаром Боссе отмечал, что писания доктора Суареса содержат всю схоластическую философию.

104

Поскольку он противоречил бы определенным (certa) церковным канонам или истинам, основанным на двух предпосылках, из которых одна основана на положениях веры (de fide), другая же самоочевидна.